Анатолий Чупринский - Маленькие повести о великих писателях
— Друзья мои! — начал, как всегда, очень издалека Шеллоу. — Дворянское происхождение не позволяет моему другу Андервуду сражаться на дуэли с… — Шеллоу на секунду запнулся, но тут же продолжил, — … с простолюдином. Надеюсь, вы понимаете? — доброжелательно улыбаясь, закончил он.
— Тем лучше для простолюдина. — облегченно улыбнулся Вильям.
— Вы вышли из простого народа…
— Не до конца вышел.
— Погодите радоваться, Вильям! — строго сказал Шеллоу, — Наш друг Андервуд поклялся пустить в ход все свое влияние и выхлопотать вам дворянское звание. Герб и все такое прочее…
— Буду чрезвычайно признателен.
— … и только потом убить вас. — закончил Шеллоу.
Комик Кемп тихо хихикнул. Вильям долго молчал, хмурился.
— «Покуда травка подрастет, лошадка с голоду помрет!» — неожиданно изрек трагик Ричард Бербедж.
— Вы так думаете? — удивился Шеллоу.
— Так думает Гамлет. Принц датский. — уточнил Кемп. И добавил, обращаясь к Вильяму. — В середину герба поместим кабанью голову.
В это мгновение на поляну вылетела еще одна маленькая карета. Но она остановилась на значительном расстоянии от дуэлянтов. Из-за занавески показалась изящная женская рука, которая настойчиво поманила к себе Вильяма.
Бербедж, Кемп и Шеллоу тактично распрощались и направились к своим лошадям. Они сразу догадались, кто поджидал Вильяма в маленькой карете.
Как только захлопнулась дверца и Вильям опустился на мягкое атласное сиденье, на него тут же обрушился град обвинений и упреков. Смуглая Леди, (разумеется, это была она!), нервно теребила веер и гневно сверкала своими красивыми глазами.
— Вы избегаете меня? Под моим покровительством вы были в полной безопасности. Теперь же…
— Теперь ваш Андервуд хочет меня убить. — сказал Шекспир.
— Между нами ничего не было! — поспешно заявила Леди.
Вильям мельком взглянул на ее красивое, неожиданно ставшее испуганным, смуглое лицо, и только покачал головой.
Кучер резво погонял лошадь. Карета не менее резво подпрыгивала на ухабах и ямах. Вильяма то прижимало к Смуглой Леди, то отбрасывало от нее. Он чувствовал себя абсолютно не в своей тарелке.
— Надо мной смеется весь двор! Я стала посмешищем всего Лондона! Я не могу поднять глаза на королеву! Что вы имели в виду, когда написали…
«Беда не в том, что ты лицом смугла, —
Не ты черна, черны твои дела!»?
Вильям открыл было рот, но Смуглая Леди перебила:
— Молчите!!! И не говорите ничего! Вы уже достаточно определенно и публично высказались!
Вильям молчал. Некоторое время Смуглая Леди молчала тоже. Карету качало из стороны в сторону.
— Вы откровенно избегаете меня! — обиженно продолжила Смуглая Леди. — Чем же вы так заняты? Надеюсь, ночами вы свободны?
— Ночью я пишу.
— Вполне могли бы не писать неделю-другую. Английский театр не много потеряет, уверяю вас.
— Если я не пишу один день, злюсь на самого себя. Если не пишу два дня, теряю в себя веру. Если не пишу три, я готов убить первого встречного! — спокойно и даже как-то буднично сказал Шекспир. Вздохнул и неожиданно с откровенным раздражением добавил:
— Вам этого не понять!
Кучер все погонял и погонял лошадь. Карету раскачивало из стороны в сторону, словно маленькую лодку во время шторма.
— Кто она? Как ее зовут? Знаю, тут замешана женщина!
— Мель-по-ме-на! — тихо произнес Вильям и прикрыл глаза. У него неожиданно резко заболела голова.
Подобные приступы начались совсем недавно. Совладать с ними можно было только абсолютным покоем. И Вильям попросил:
— Остановите карету! Остановите же… черт вас возьми!!!
Смуглая Леди испуганно вздрогнула и тут же дернула за шнурок колокольчика. Кучер резко натянул вожжи, карета остановилась.
Вильям осторожно, стараясь держать голову абсолютно прямо, выбрался из кареты и, прикрыв глаза ладонью, отошел в сторону.
— Бойтесь гнева любящей женщины, Вильям Шекспир! — яростно прошипела Смуглая Леди. Сделала знак кучеру, и маленькая карета, подняв облако пыли, исчезла за поворотом лесной дороги.
Смуглая Леди очень сильно нервничала. Даже была испугана, что с ней случалось не часто. Вчера вечером у нее состоялась еще одна тайная встреча с графом Эссексом. В этот раз ей удалось заманить его в свою уютную лондонскую квартиру…
В самом начале беседы она, с очаровательной улыбкой, предложила Эссексу бокал отличного рейнского вина. Ничего не заподозривший граф, поднес бокал ко рту.
«Не пей вина, Гертруда!» — почему-то вспыхнула в его мозгу фраза из какой-то, недавно виденной пьесы, но он, увы! не был любителем и знатоком театра, потому не придал ей значения.
Залпом выпил бокал, удовлетворенно кивнул и в ту же секунду, потеряв сознание, рухнул на пол.
Очнулся граф Эссекс в темном, сыром подвале, лежащим на охапке несвежего сена. Сквозь решетку маленького оконца пробивался свет хмурого лондонского утра. Граф Эссекс понял, что проиграл…
Теперь Смуглая Леди жутко нервничала. Королева вполне могла, проявив опасную и преступную сентиментальность, свойственную ее возрасту, выпустить графа Эссекса на волю. Тогда ей, первой фрейлине Ее величества, конец. Никто и ничто не спасет.
Придется спешно покидать страну и увозить с собой Вильяма.
Смуглая Леди покачивалась на атласном сиденье кареты и судорожно соображала, что бы еще такое предпринять для собственной безопасности. Обычно самыми надежными бывают простые решения, незатейливые ходы. Но Смуглая Леди уже настолько погрузилась в сложности и хитросплетения интриг при дворе, что не могла найти простого решения.
Короче, Леди окончательно запуталась в собственных интригах.
«Век свихнулся!» — думал Вильям, медленно бредя по пыльной дороге в сторону Лондона. «Один… подарил мне мою же фамилию и теперь за мое ремесло хочет убить меня! Другая… требует, чтоб я женился на ней, уже будучи женатым, и угрожает натравить на меня саму королеву! Век окончательно свихнулся!».
9Новый век, семнадцатый, оказался ничуть не лучше предыдущего. Англичане, особенно люди театра, мистически ждали от него каких-то свершений, изменений, улучшений… Поголовно все связывали с его приходом много надежд, но начало семнадцатого века не принесло на британские острова ничего нового.
Граф Эссекс, организовавший заговор с целью свержения королевы Елизаветы, которая правила страной уже почти сорок лет, был арестован в квартире фрейлины Ее Величества. Нарождающийся бунт, как и все предыдущие, был жестоко подавлен. Графа Эссекса несколько месяцев допрашивали, потом казнили во дворе мрачного Тауэра.
