Николай Японский - Дневники св. Николая Японского. Том ΙV
Был Зиновий Михайлович Поляновский, назначенный Хакодатским консулом, — расспрашивать о Хакодате; говорил о Корее, где служил.
22 февраля/6 марта 1899. Понедельник.
Была христианка из Накацу, Пелагия Араи, жена благочестивого христианина Спиридона Араи; вылечивалась здесь в госпитале, отправляется домой; но пред тем желает исповедаться и приобщиться. Поручил о. Феодору преподать ей Таинства. Муж ее — богатый торговец в Корее; просит туда православного проповедника, но негде взять его.
Был Петр Хаяси, старшина Церкви из Оота, в провинции Мито; хвалил катихизатора Петра Мисима, говорит, что есть у него слушатели и старается он так, что за полночь иногда проповедует.
23 февраля/7 марта 1899. Вторник.
О. Павел Савабе из Одавара пишет, что Церковь весьма мирно; главные из прежде ссорившихся теперь с о. Петром в самых дружеских отношениях. Просят нот для четырехголосного пения, которому просят в Одавара обучить, и Елисей–де согласен; ну, это уж совершенно вздор; хоть бы в один голос пели, не разня; в если в два Елисей обучит их, то это для Одавара будет верх совершенства. Послал простые ноты и написал Елисею, чтобы постарался довести поющих там до двухголосного неразнения.
Вечером прекратил с Накаем перевод паримий, чтобы он с Оогоем выверил переписанное сим большое напрестольное Евангелие. Я же буду оканчивать отчеты.
24 февраля/8 марта 1899. Среда.
Целый день писанье отчетов.
25 февраля/9 марта 1899. Четверг.
То же. И приходно–расходные почти кончил.
26 февраля/10 марта 1899. Пятница
Масленой недели.
То же. Переписка отчетов, надпись посылаемых книг и подобное.
27 февраля/11 марта 1899. Суббота
Масленой недели.
То же. Отчеты совсем готовы. Нездоровится.
28 февраля/12 марта 1899. Воскресенье
прощальное пред Великим Постом.
Утром крещено десять. Соборное служение, по обычаю. Раздача икон. Гости из Нагано и Такасимидзу. Запечатание последних пакетов и книг и отсылка всех тринадцати пакетов, с книгами в том числе, на почту. В пять с половиною часов вечерня, Повечерие, прощанье, с предварительной речью. Нездоровится.
1/13 марта 1899. Понедельник
первой недели Великого Поста.
Начались обычные великопостные службы; в шесть часов утра Заутреня, продолжающаяся полтора часа, в десять Часы — полтора часа, в пять с половиною часов Великое Повечерие — два часа.
О. Косуги пишет, что Ёнеяма в Икеда за несколько месяцев за квартиру не платил, прокучивая получаемые из Миссии квартирные деньги, также задолжал на стороне четырнадцать ен; но две христианки там, чтобы спасти Церковь от позора, взялись выплатить все за него, — всего больше тридцати ен. В похвалу за это я послал им христианских книжек, чрез о. Косуги.
Христиане Токусима прислали прошение, чтобы не посылать Даниила Хироока в Икеда, — «он–де очень нужен в Токусима, где католические миссионеры стараются уловить православных» и прочее. О. Косуги пишет, в дополнение к сему, что Петр Ока еще не опытен в катихизаторстве, — недостаточен для Токусима, и в Икеда послать его бесполезно, а поручить бы–де Икеда до Собора Симеону Огава, катихизатору в Вакимаци. — Я так и сделал; написал Симеону, чтобы он ежемесячно посещал Икеда и проводил там несколько дней; написал также о. Павлу, чтобы и он ежемесячно посещал Икеда; Даниил же пусть остается в Токусима.
Михаил Кометани, из Одавара, пишет, что он и еще тринадцать человек из ссорившихся с о. Петром Кано исповедались у о. Павла Савабе и приобщились Святых Тайн. Помогай Бог!
О. Николай Сакураи описывает свою поездку ко Церквам, хвалится успехами и хорошим состоянием Церквей. Давай Бог!
Спиридон Оосима из Мимато пишет, что Варвара Сасаки там жертвует сорок ен на выписку гробного покрова для Церкви в Минато; книги ей — в похвалу.
Иоанн Игуци из тюрьмы в Хоккайдо пишет, просит христианских книг для заключенного с ним одного язычника, которому он когда–то в Токио, будучи катихизатором, проповедывал христианство. Послать книги.
Исайя Мидзусима принес две новые свои отпечатанные брошюры «Об Ангеле—Хранителе» и «О необходимости догматов». Обе украшены и его собственными рисунками. Дал ему десять ен, по пять за каждую, и обещал вперед тоже — по пять ен за брошюру, не в виде платы за его труд, за который заплатит ему Бог, а на расходы по приготовлению брошюр, на письменный материал, на поездки в типографию, литографию и прочее.
2/14 марта 1899. Вторник
первой недели Великого Поста.
После Заутрени удивил Давид Фудзисава: пришел сказать, что в углу ограды за Собором слева найдена жестяная коробка, наполненная наполовину порохом и щебнем, видимо, предназначенная для взрыва, ибо сделаны два фитиля из тлеющей травы «моксы» и зажжены были, но погасли, не дошедши до пороха; и показал мне эту коробку: круглую, высокую, из–под бисквитов, с множеством проделанных дыр на верху крышки, для притока воздуха к огню. Коробка сдана была полиции, начальник которой, квартала Канда, приходил, чтобы все расспросить, осмотреть. Господь, видимо, хранит Миссию и сохранит!
Выходя от Часов, встретил на крыльце одного христианина из Ода- вара, вместе с самой усердной и умной тамошней христианкой, Марией Такахаси. Сказали, что ко мне, по делу, явились.
— Какому делу?
— Не оставляйте навсегда о. Павла Савабе в Одавара и не берите от нас о. Петра Кано.
— Да кто вам сказал, что это будет?
— Они, бывшие немирные говорят это: «Видите, — говорят, — о. Павел прислан исповедать и приобщить, — разве это было бы, если бы о. Петр остался в Одавара?»
— Но о. Павел там потому, что сам о. Петр просил прислать его поисповедать помирившихся, так как у него, о. Петра, они, быть может, еще стеснялись бы вполне раскрыть свои души, как это требуется на исповеди.
— Они говорят, что о. Петр будет выведен в Идзу, а Одавара останется навсегда за о. Павлом.
— Никому и в голову не приходило это. Это не может быть уже и потому, что о. Павел должен быть в Сиракава, куда он прошен, куда согласился и назначен. Все эти попытки показывают только, что помирившиеся еще не совсем успокоились, как не вдруг успокаиваются волны после бури. Не обращайте внимания ни на это, ни на всякие другие в подобном роде толки; выслушивайте их спокойно и не отвечайте, чтобы не развязался спор, который может окончиться ссорой и опять разладом. Пусть говорят, что хотят. О. Петра у вас никто не отнимет. Толки улягутся, и все со временем войдет в свою обычную колею, — И так далее. Они успокоились; оба наделенные христианскими брошюрами и иконками и угощенные великолепным обедом, возвратились, чтобы успокоить пославших их.
