Василий Коньков - Время далекое и близкое
Решили проникнуть в расположение противника через болото, разделявшее нас с белополяками на правом фланге. Выбрав ночь потемнее, мы тихо миновали самую топкую часть и бесшумно сняли вражеское сторожевое охранение. Старшим его оказался офицер. Он дал ценные показания. Полк начал подготовку к наступлению.
Даже для нас, разведчиков, информированных людей, события развернулись настолько неожиданно, что заставили изрядно поволноваться. В ночь перед наступлением меня назначили наблюдателем. Пост был выдвинут метров на 200 вперед от нашей первой траншеи. Я притаился. На стороне белополяков обнаружил какое-то движение. Тут же приказал своему подчаску доложить об этом начальству. Не успел тот и метра проползти, как роем над нами засвистели вражеские пули. Стрельба все усиливалась. И наши ответили. Мы с товарищем в прямом смысле оказались между двух огней. Принял решение пробираться к своим. Все кончилось благополучно. Скатились мы в траншею, радостно поздравили друг друга, а над головой пронеслась призывная команда:
- За Советскую власть! В атаку, вперед!
Все смешалось. Сквозь звуки частого ружейно-пулеметного огня доносились спокойные и твердые приказания наших командиров. Я старался не отстать от своих разведчиков, старавшихся с левого фланга обойти вражеские траншеи. Вскоре мы почувствовали, что порывы ветра вместе с пороховой гарью доносят влажное дыхание днепровской воды. К берегу, к днепровскому берегу... В тот момент это была наша главная боевая задача.
Мы стремительно преодолели небольшую топь и буквально свалились на головы польских интервентов. В ту же минуту громкое "Ура!" разнеслось справа от нас. Дрались мы зло и азартно, действуя чаще штыком и прикладом. Поняли белополяки, что, промедли они немного, окажутся I окружении. Их отступление скорее напоминало беспорядочное бегство. Солдаты с разбегу бросались в воду, барахтались, истошно орали.
Не помню, как сам очутился в реке. Полными пригоршнями зачерпывал живительную прохладную влагу, лил ее на голову, жадно глотал, остужая распаленное рукопашным боем тело. Кругом ни взрывов, ни стрельбы. Тишина. Слишком много сил отдали мои боевые товарищи этой схватке. И сейчас, оставшиеся в живых, молчаливо переживали свом победу.
Впоследствии я узнал, что мы участвуем в наступлении советских войск Западного фронта, которое получило название "июльская операция 1920 года". Она проводилась с 4 по 2-3 июля с целью разгрома главных сил Северо-Восточного фронта поляков и освобождения Белоруссии.
Наша Мозырская группа, которой командовал Т. С. Хвесин, а начальником штаба был В. Е. Климовских, перешла в наступление раньше, а конкретно - 19 июня.
После боя все привели себя в порядок. Впервые за последние дни нормально поели. Я прилег и сразу почувствовал, как все тело, словно тугим железным обручем, стягивает усталость. Тяжелая дрема смеживала веки. Сладкое забытье окутывало чем-то теплым и плотным.
- Разведчиков срочно требуют к командиру полка, - громкая команда разом прервала сон.
- Знаю, что устали, но для отдыха сейчас нет времени, - сказал комполка Копытков. - В сумерки переправитесь на противоположный берег, обеспечите форсирование основных сил полка. О переправочных средствах подумайте сами.
Вот и весь, как говорится, сказ. Командир команды Корюкин придирчиво оглядел каждого, выбрал семь человек и повел за собой добывать переправочные средства. Во дворе бежавшего с интервентами богатея мы нашли довольно большую лодку. Принялись латать рассохшиеся швы, обмазывать днище дегтем. Опробовали лодку на плаву. Держалась она надежно.
Сумерки медленно сгущались. Нас в лодке было шесть человек, готовых к отплытию. Напряжение достигло предела. Я так впился в ручки пулемета, установленного на носу лодки, что потом, когда мы уже достигли противоположного берега, еле расцепил одеревеневшие пальцы.
Взобравшись по крутояру, мы попали в отсветы яркого пламени. Невдалеке горела деревня. Тут же со стороны пожарища грянул нестройный ружейный залп.
- Сволочи, сжигают все за собой, - заскрипел зубами наш командир Корюкин. - Приказываю догнать поджигателей...
Мы незаметно проникли в деревню, установили пулемет и ударили по варварам с горящими факелами...
Основные силы полка, переправившись через Днепр, дружно атаковали интервентов. Полк сразу же продвинулся на 15 километров. В уцелевшей от пожара и разбоя деревне Хлебное бойцам разрешили отдохнуть, привести себя в порядок. Состоялся короткий митинг, на котором многие местные хлопцы попросились у нашего командования служить в полку. Их тут же зачислили.
В боях за деревни Хлебное, и Барсук нами было захвачено 7 пулеметов, 2 орудия, другое военное имущество. Из показаний пленных стало известно, что нам противостоит 64-й пехотный полк поляков.
Первую и вторую половину июня мы успешно продвигались вперед и освободили, деревню Дудичи. Здесь нам стало известно, что части дивизии 29 июня освободили Мозырь и получили приказ действовать вдоль правого берега Березины.
30 июня полк выбил противника из большой деревни Суховичи, где нам оказали теплую встречу. Крестьяне вышли навстречу с хлебом-солью. Они же сообщили командованию полка ценные сведения о расположении вражеских сил в деревне Колбасичи. Благодаря этому мы почти без потерь уничтожили там солидный вражеский гарнизон.
Работы пешим разведчикам хватало. Мы обычно не задерживались на месте. Стремительное продвижение главных сил требовало точных, проверенных данных о противнике, о маршруте движения. А это входило в наши обязанности. Начало июля складывалось как нельзя удачно для 509-го полка, освободившего за несколько дней до десятка населенных пунктов. В деревне Рожин произошло событие, о котором мне хочется рассказать подробней.
Преследуя противника, мы, как говорят, на его плечах ворвались в деревню. Только втянулись на ее длинную и широкую улицу, как с обеих сторон ударили винтовки и пулеметы врага. Ошибку допустил командир передового отряда. Поддавшись азарту, он забыл о разведке. Четверым моим товарищам приходилось контролировать пятикилометровую полосу. Что можно было высмотреть в такой круговерти? Этот случай послужил для всех суровым уроком.
В один из июльских вечеров разведчиков собрал командир 171-й бригады. Он коротко рассказал о боевых делах дивизии, о том, что части нашей Мозырской группы 23 июля взяли Пинск. Теперь-то мне известно, что в этот же день без паузы началась Варшавская операция советских войск Западного фронта. А тогда комбриг поставил нам задачу добыть точные данные о вражеской группировке, защищавшей важные в стратегическом отношении деревни Средние Новоселки, Малькевичи, Задубье, Плотница. Мы шли впереди авангардного 1-го батальона. И тут нам очень помогли местные жители. Они провели более двух сотен красноармейцев через обширное болото. Наше появление в тылу врага было столь неожиданным, что никакого почти сопротивления он не оказал. В местечке Логишен мы захватили четырех вражеских офицеров. Они дали ценные показания.
