Натан Гимельфарб - Записки опального директора
В этом ресторане мы с ним даже обедали. Первый раз в своей жизни я обедал в настоящем ресторане. Многому я тогда удивлялся и не мог понять что к чему. Я не понимал почему каждому из нас подали по две вилки и зачем накрахмаленная белоснежная салфетка сложена на тарелке такой красивой башенкой, которую даже жалко нарушить (я ею так и не воспользовался).
Сёма долго изучал меню в красочном переплете и советовался со мной относительно предстоящего заказа. Я был плохим советчиком, даже выговорить не мог названия некоторых блюд, которые значились в меню, не говоря уже о том, что не имел никакого представления об их вкусе.
Когда официант подошел за заказом, Сёма заказал беф-строганов, пирожные, чай с лимоном и бутылку лимонада. Я не поверил своим ушам. Такой барский обед! Еще в больший восторг я пришел, когда официант важно принес и выставил всё на белоснежную скатерть стола. Особенно аппетитно выглядело беф-строганов. В отдельной тарелке томились зажаренные, продолговатые кусочки мяса в соусе, от которых подымался густой пар и приятно щекотало в носу. На другой, большей по размеру тарелке, был румянный только снятый со сковородки жаренный картофель, украшенный гарниром из различных овощей и кислым огурчиком. Официант открыл бутылку лимонада и разлил его по бокалам. И это все для меня, нищего сироты, который еще недавно хлеба вволю поесть не мог и чуть от голода не отдал богу душу!
Я не удержался от вопроса, за что мне такое удовольствие и почему Сёма, который всегда экономил каждую копейку, вдруг позволил себе такие расходы. Сёма ответил, что и путёвка в санаторий, и поездка в Одессу, и этот обед в ресторане - его подарок мне за отличное окончание четвертого класса. Ответ меня не удовлетворил. Я действительно закончил в этом году начальную еврейскую школу и получил свидетельство со всеми пятерками, но точно также я заканчивал все предыдущие классы этой школы и не награждался даже лишним куском хлеба при получении табелей успеваемости.
Сёма ответил, что я действительно имел основания на премии за отличную учебу и раньше но, во-первых, нам в те годы было не до премий, во-вторых, в этом году я закончил еврейскую школу, которая к тому же закрывается, а главное - ему удалось заработать приличную сумму на побочной работе и он решил её потратить на премию для меня.
Не могу сказать, что я признал эти доводы убедительными, а расходы на такой шикарный обед оправданными, но очень уж вкусно выглядели кушанья, слишком сильный разгорелся аппетит, чтобы продолжать дискуссию, и мы принялись за еду. Ели важно, чинно, не спеша, как обычно едят лакомства, чтобы продлить удовольствие. Благо мы никуда не спешили: до скорого поезда «Москва - Одесса» оставалось еще более двух часов.
Порции были большиe. Мне бы, наверное, хватило и половины, чтобы насытиться, но я съел их полностью. Я думаю потому, что первый раз в жизни ел беф-строганов в ресторане, а главное - потому, что Сёма на него столько денег потратил. Да и вкусно всё было неимоверно. Справился я и с пирожным, которое было каким-то необыкновенно нежным. Я важно запивал его вкусным чаем с лимоном из тонкого стакана с серебрянным подстаканником.
Сёма щедро рассчитался с официантом, что вызвало его благодарную улыбку и многократные спасибо на украинском, русском и даже еврейском языке. Выходя из ресторана, я в душе позавидовал богатым. Они ведь могут, наверное, каждый день так вкусно обедать. Мы еще долго гуляли по вечерней Жмеринке, вернее по её шикарному вокзалу, потому что именно он является главной достопримечательностью этого небольшого городка. Вокзал был весь в огнях. Еще подъезжая к железнодорожному узлу Жмеренка, мы восхищались морем огней, в которых утопал этот городок и его вокзал.
Но вот, наконец, по радио объявили о прибытии нашего поезда. Мы поспешили в камеру хранения, получили свой чемодан и направились к месту посадки. Поезд выглядел очень солидно. Вагоны были новенькими, покрашенными в синий цвет, с желтой полосой под окнами. Мы вновь заняли нижнюю и верхнюю полки и полюбовались чистотой и порядком в вагоне. Столики были покрыты голубыми салфетками, а на окнах - такого же цвета занавески. Пассажиров было немного. Все они спали. Нам выдали постели со свежими простынями и наволочками, Сёма расстелил их и я вскоре уснул на верхней полке под мягкий стук вагонных колес.
Проснулся где-то под Вапняркой, когда проводник уже разносил пассажирам чай с печеньем. Мы быстро помылись и с удовольствием принялись за чаепитие.
Светило солнце, на небе не видно было ни единого облачка. День ожидался жаркий. Заметили, что здесь уже нет зеленой травы. Она вся пожухла на жарком южном солнце. За окнами появились плантации винограда, арбузов, дынь. После чая поиграли с Сёмой в шахматы, которые нам любезно предложил проводник.
Вот уже и пригороды Одессы, а на горизонте всё заметнее синяя полоска Черного моря. Сколько песен сложили об этом чудесном городе и удивительном теплом море. С каким восторгом рассказывал мне об Одессе брат Зюня, который в том году поступил в Одесский педагогический институт. Побывать здесь было моей мечтой. И вот я в Одессе!
На перроне нас встречал Зюня и его неизменный красиловский друг - Нюня Туллер. Зюня был в белом костюме и белой парадной фуражке летчика. Он с гордостью доложил нам, что зачислен не только на исторический факультет педагогического института, но и курсантом Одесского аэроклуба. Такое совмещение учебы в двух учебных заведениях оказалось возможным и Зюня был счастлив. Шутка ли -сбываются сразу две мечты детства. Он будет и учителем и летчиком! Зюня смотрелся очень эффектно: выше среднего роста, черноглазый, одетый с иголочки, с красивой шевелюрой черных волос, уложенных волнами, и приятной улыбкой на лице. Он выглядел лучше всех нас и я в душе гордился своим братом.
Друг его, Нюня, был намного ниже Зюни, менее опрятно одет и носил на голове берет, что тогда вызвало мое недоумение и удивление. Я впервые видел молодого мужчину в берете. Помню, что спросил: "Почему в Одессе мужчины носят женские береты?". Нюня с улыбкой ответил, что в Одессе я еще и не то увижу. Я потом часто вспоминал этот его ответ, удивляясь многому, что видел в этом необыкновенном городе.
Удивляться я начал с первых минут. Одесский вокзал ошеломил меня. Несмотря на то, что только вчера я любовался Жмеринским вокзалом, что ничуть не меньше Одесского, здесь все было по-другому, и все это я видел впервые. Как только мы вышли из вагона, нас атаковали носильщики, таксисты и владельцы различных транспортных средств, предлагая свои услуги. Носильщики были официальные, в форменной одежде, с бляшками на груди и частные - здоровые парни, желающие подработать на доставке чемоданов к камере хранения, трамваям или такси.
