Лев Лурье - Без Москвы
От столицы к провинции
Могут ли в стране сосуществовать две столицы? Русский опыт показывает – нет. Москва не дает конкурентам развернуться, уничтожая или присваивая местные элиты.
«Вертикаль власти», по мнению большинства серьезных историков, привнесли в русскую жизнь монголы. Александр Невский и его московское потомство верно служили ханам, а за это получали ярлыки на великое княжение (то есть право самим собирать дань). Московские князья служили татарам «паханами». Поставленные «смотрящими» над Русской землей Иван Калита и его брат Юрий навели ханов на главного своего соперника – Тверское княжество и убили ордынскими руками тверских князей Михаила Александровича и его сына Александра.
Дмитрий Донской прекратил платить дань Мамаю, чтобы сменить бывшего сюзерена на Тохтамыша. Не единожды прибегал к татарской помощи Василий Темный, именно благодаря ордынцам он победил Юрия Звенигородского и Дмитрия Шемяку.
Но московско-татарский путь развития Руси не был единственным. Другой тип цивилизации представляли собой «северорусские народоправства» – вечевые Псков, Вятка, Новгород. С XI по XV век Новгород – центр могучей демократической республики, своеобразного моста между Западом и Востоком. Город, не уступающий численностью населения Парижу и Лондону, почти поголовно грамотный. И хотя непокорный Новгород и вынужден был платить дань татарам (ставленником которых был их князь Александр Невский), ордынское влияние здесь было минимально. Член Ганзейского союза Новгород тяготел к Европе.
Орда рухнула, как позже СССР, – бескровно. Вассальные провинции стали независимыми государствами, одним из таких – Великое княжество Московское. Ордынская вертикаль сохранилась с единственным изменением: вместо Сарая – Москва.
Иван III стал новым ханом. Присоединил к Москве Тверь и Ярославль. Под надуманным предлогом в 1471 году он пошел походом на Новгород. С ним вассальные касимовские татары во главе с царевичем Данияром. С их помощью москвичи победили новгородцев на реке Шелони, казнили новгородских посадников и добились от Новгорода сначала вассальной зависимости, а потом, в 1478 году, полностью аннексировали земли республики.
В 1510 году Василий III требует, чтобы «жалобные люди» из Пскова, недовольные московским воеводой, «копились» в Новгороде. И когда все недовольные оказались вначале под присмотром, а потом по темницам, москвичи сняли вечевой колокол с псковской Святой Троицы и присоединили к себе город святого Довмонта.
Понятно, что какие-то воспоминания о независимости в Новгороде, Пскове и Твери оставались. Как сказали бы коммунисты, «родимые пятна прошлого».
Иван Грозный решал проблемы радикально. Поход опричного войска на Новгород состоялся в 1569–1970 годах под личным руководством царя. Нападение русского войска на русский город, не дававший для этого повода, следовало как-то объяснить. Обоснования напоминали обвинительные акты по будущим сталинским «Большим процессам»: соучастие в «заговоре» недавно убитого по приказу Ивана князя Владимира Андреевича Старицкого и намерение передаться польскому королю. Поводом послужил донос, поданный неким бродягой, Петром, за что-то наказанным в Новгороде.
По пути в Новгород осенью 1569 года опричники устроили массовые убийства и грабежи в Твери, Клину, Торжке и других городах. В Тверском Отроче монастыре в декабре 1569 года Малюта Скуратов собственноручно задушил митрополита Филиппа, отказавшегося благословить поход.
С 8 января по 13 февраля 1570 года продолжался геноцид в Новгороде. Иван велел обливать новгородцев зажигательной смесью и затем, обгорелых и еще живых, сбрасывать в Волхов; иных перед утоплением волочили за санями; детей привязывали к матерям и метали их вместе в реку. Священники и монахи после различных издевательств были забиты дубинами и сброшены туда же. Современники сообщали, что Волхов был запружен трупами. Людей забивали до смерти палками, ставили на правёж[1], чтобы принудить их к отдаче всего своего имущества, жарили в раскаленной муке. В иные дни число убитых достигало полутора тысяч. Были разграблены монастыри, сожжены скирды хлеба, избит скот. Наступил голод, сопровождавшийся людоедством.
Во вскрытой в сентябре 1570 года общей могиле, где погребали всплывших жертв Ивана Грозного, а также умерших от голода и болезней, насчитали 10 000 трупов.
Из Новгорода Грозный отправился к Пскову. Там царь своими руками убил игумена Псково-Печорского монастыря Корнилия, ограбил и казнил нескольких псковичей.
Любопытно, что позже именно героизм псковичей при обороне Пскова от поляков Стефана Батория спас и Россию, и Ивана Грозного от окончательного разгрома в Ливонской войне.
После похода Ивана Грозного никакой город не мог больше бросить вызов Москве. Вертикаль установили всерьез и надолго.
Петр Великий не любил Москву. В 1712 году двор переехал в построенный Петербург. По словам Виссариона Белинского: «Таким образом, Россия явилась вдруг с двумя столицами – старою и новою, Москвою и Петербургом. Исключительность этого обстоятельства не осталась без последствий, более или менее важных. В то время как рос и украшался Петербург, по-своему изменялась и Москва».
Петербургский период русской истории много уступал в жестокости московскому. Да, Москва чувствовала себя слегка обиженной; скорее курортом, чем деловым или интеллектуальным центром. Как писал Николай Гоголь: «В Москву тащится Русь с деньгами в кармане и возвращается налегке; в Петербург едут люди безденежные и разъезжаются во все стороны света с изрядным капиталом».
Однако у Москвы были плюсы, с лихвой возмещавшие потерю столичного статуса. Петербург – город искусственный, на периферии России. Москва – в центре естественной экономической активности, на скрещении речных, а позже и железнодорожных путей. Петербург – город чиновничий, военный, позже – пролетарский. Москва – купеческий и дворянский. Темп жизни в Москве не так интенсивен, зато частных капиталов и мудрых голов в избытке.
Москва – это Петр Чаадаев, Александр Островский, Лев Толстой, Антон Чехов, Андрей Белый, Марина Цветаева, Борис Пастернак. Это Художественный театр, Третьяковская галерея, «Голубая роза» и «Бубновый валет». К 1914 году разрыв между Москвой и Петербургом не очевиден. Страна в 1913-м действительно летит на двух крыльях – петербургском и московском.
Но Петроград искусственнее, неожиданнее. Баланс классовых сил неочевиден. Социальный состав населения способствует бунтам. Именно в столице императорская Россия найдет свой бесславный конец.
Большевиками была установлена новая иерархия: Петроград – четвертый Рим, столица мировой пролетарской революции (а значит, в перспективе – всего земного шара), Москва – главный город Советской России. Глава Петрограда Григорий Зиновьев по совместительству занимал пост Председателя Коммунистического интернационала. Именно он переименовал сразу после смерти вождя Петроград в Ленинград – особую пролетарскую столицу, где свой пантеон (Марсово поле) и свои новомученики (Урицкий и Володарский).
