Анни Латур - Волшебники парижской моды
Надо сказать, что благодаря Наполеону в моду вошел один элемент одежды иностранного происхождения – шаль из шерсти диких кашмирских коз. Тонкая, легкая, она хорошо защищала от холода декольтированные плечи дам. Элегантная, спадавшая красивыми складками шаль подчеркивала изящные формы или, напротив, скрывала недостатки фигуры. Во время Египетской военной кампании[66] Наполеон послал из похода похожие шали Жозефине, и та писала о них своему сыну Евгению де Богарне: «Я получила шали. Может быть, они и самого высокого качества, и такие дорогие, но очень уж некрасивы. Основное их преимущество – легкость. Сомневаюсь, чтобы эта мода прижилась».
Кто подумал бы, что всего несколько лет спустя эти шали не только войдут в моду, но сделаются обязательным аксессуаром дамского туалета? Сама Жозефина стала настолько горячей их поклонницей, что приобрела для своего гардероба около четырехсот шалей. Столь многочисленные, они служили разным целям: из них можно было делать платья, они могли служить покрывалами на кровати, в конце концов, просто подстилками для собачки.
Неужели кашемировые ткани, так полюбившиеся императрице, придворным дамам и всем модницам, придется все время закупать за рубежом? В решение этой проблемы вмешался Наполеон, он нашел человека, который превосходно имитировал модную ткань, и надобность в ее импорте отпала. Этим человеком был Терно[67], эмигрировавший в свое время из Англии, он привез с собой многочисленные секреты изготовления пряжи и тканей. Уже в 1805 году мастер начал изготавливать более трех тысяч шалей в год.
Терно даже посетила гениальная идея организовать во Франции выращивание овец тибетской породы. В самое сердце Азии направили делегацию востоковедов из Национальной библиотеки, с тем чтобы приобрести стадо таких овец. Делегация задание выполнила и вернулась во Францию с двумястами пятьюдесятью животными (более сотни овец умерли по дороге), и разведение наладили. Терно удалось не только производить шали стоимостью намного ниже привозных, но и превзойти оригиналы по красоте благодаря изяществу рисунков, различным нюансам и типично французскому воображению, с которым он придумывал свои модели. По всей стране множились мануфактуры Терно, и в знак благодарности Наполеон пожаловал ему титул барона империи.
Бонапарт, когда женился на Жозефине, предчувствовал, что она, богиня салонов времен Директории, станет отныне образцом для подражания всем модницам из будущего окружения. Интуиция его не обманула: он делал все возможное, чтобы его правление блеском и славой превосходило царствование Короля-Солнце, и Жозефина вносила достойную лепту в осуществление мечты супруга. Конечно, ей не хватало стиля, но она умела скрыть этот недостаток несравненной роскошью своих туалетов.
Мадам де Ремюза, фрейлина императрицы, рассказывала сотни пикантных анекдотов о своей хозяйке и ее расточительности. Из них нам известно, что, несмотря на личный бюджет в семьсот тысяч франков, Жозефина все равно делала большие долги. Любая мелочь служила ей предлогом заказать новое платье или украшение. В ее прихожей не прекращался поток из разносчиков покупок, продавцов модных товаров со знаменитым Леруа во главе, модисток, ювелиров, в невообразимом количестве осаждавших ее апартаменты. Император потворствовал любым капризам супруги, вплоть до того, что заказал для нее наряд, в котором соединились цвета всех покорившихся его власти королевств.
Царствовала роскошь; за ней последовал небывалый подъем национальной экономики. Такой роскоши не знал даже Версаль: шкафчик, где хранила свои драгоценности Мария Антуанетта, сделался мал для украшений новой императрицы. Чтобы стимулировать рост покупательной способности населения и зародившейся французской индустрии, Наполеон поощрял введение в моду все более роскошных предметов туалета. Так, при нем возобновилась продажа велюровых тканей, парчи и узорного шитья, выполненного золотыми и серебряными нитями и драгоценными камнями. Быть может, чтобы пресечь моду на платья из слишком легких тканей, Наполеон, став первым консулом, приказал заложить во дворце Тюильри все камины. Но часто власть моды бывает сильнее даже могущества диктатора: женщины, рискуя основательно простудиться, оставались верны нарядам из тонкого муслина и тюля.
Однако придворным дамам пришлось подчиниться требованиям императора, который ввел правило носить роскошные платья из расшитого велюра или золотой парчи. Наполеон зашел так далеко, что требовал от своих придворных постоянного обновления туалетов.
Долг мужей был обеспечить жену необходимым количеством нарядов, даже если это грозит ему полным разорением. Однажды император, увидев даму второй раз в одном и том же платье, осведомился: «Мадам, у вас только одно платье?» Самой графине д’Абрантес, приглашенной на императорский прием, пришлось спешно покинуть церемонию, потому что в этом наряде она уже появлялась при дворе.
Из истории нам известно, что император развелся с Жозефиной потому, что она не могла дать трону наследника, которого все так ждали. Но очень часто значительные события находятся в зависимости от ничтожных фактов и порой провоцируются ими. Мысли о разводе только еще начали приходить императору в голову, как произошел такой случай: Наполеон, направляясь в покои к Жозефине, столкнулся с продавщицей шалей, которую та выгнала из комнаты. К жене он вошел очень разгневанным. Напрасно Жозефина оправдывалась, мол, продавщицу позвала к себе мадам Летиция (мать Наполеона). Император тотчас расспросил мать, так ли это. Мадам Бонапарт пыталась сначала выгородить невестку, но правда все-таки выплыла наружу. Несколько свидетелей этого происшествия утверждали впоследствии, что этот пустяковый случай стал для Наполеона предлогом незамедлительно начать процедуру развода.
Два года спустя император женился на австрийской принцессе Марии Луизе и был, казалось, совершенно равнодушен к тому, что его новая супруга совсем не интересовалась туалетами. Основная его забота была теперь, чтобы заставить жену забыть о различиях между ее родным домом, императорским, основанным на многовековой традиции родового наследования престола, и своим двором, созданным им самим, выходцем из низов. Перед прибытием новой императрицы Наполеон нанял учителя танцев, чтобы тот обучил дам из его семьи, носящих фамилию Бонапарт, аристократическим манерам, поскольку они будут представлены молодой даме, в чьих жилах течет подлинная императорская кровь. Он выписал из Вены несколько модных в Австрии туалетов. Леруа их скопировал и подогнал под французский вкус. Понравились ли они Марии Луизе? Вот отрывок из воспоминаний очевидца: «Месье Леруа переделывал в своей мастерской платья императрицы, которые ему вернули из дворца. Никогда ни он, ни другие мастера не ходили на примерки к Ее Величеству: горничные императрицы указывали ему, какие изменения необходимо сделать».
Впрочем, неважно, какой вкус был у Марии Луизы, перед ней не стояла задача привить французскому народу тягу к роскоши и изяществу. В первый же год ее замужества начался тяжелый экономический кризис. Наполеон правильно оценил сложившуюся ситуацию и, несмотря на колоссальное богатство правящих кругов, понял, что недалек тот день, когда темпы производства превысят внутренний спрос на предметы роскоши, и уже продумывал способы экспортировать французские товары во все страны Европы. Однако благодаря военным победам амбиции Наполеона не знали границ. Вместо того чтобы заключать с побежденными государствами экономические соглашения, он обращался с ними как со своими вассалами. Из-за непрекращающихся войн исчезали товары первой необходимости, производство стало сокращаться, а отступление из России одним махом уничтожило индустрию предметов роскоши. В то время как армии сталкивались друг с другом на полях брани, в тылу процветала торговля из-под полы – спекуляция. Состояния, приобретавшиеся за один день, терялись в несколько часов.
Все же образ Парижа не менялся, и город сумел сохранить лицо даже под ударами судьбы. Экономика испускала последние лучи славы наполеоновского режима, неминуемая катастрофа ощущалась еще не всеми. Только посвященные знали о ней и беспокоились: мадам Летиция, мать Наполеона, больше не верила в звезду сына и свои личные деньги втайне от него перевела в Англию.
Тайный советник
«Такому человеку, как вы, нужен такой человек, как я», – сказал однажды Наполеон Луи Ипполиту Леруа, кутюрье, поставщику императорского двора. Эта фраза и определила климат, в который счастливая судьба занесла волшебника моды, придумывавшего отделки платьев, украшения и многое другое. Уже при Директории направлявший безумства модниц в нужное ему русло, он стал «тайным советчиком» Наполеона в политике внедрения предметов роскоши в повседневную жизнь.
