Джон Швед - КОСМОС – МЕСТО ЧТО НАДО (Жизни и эпохи Сан Ра)
Дух не может умереть, потому что он никогда не рождался. Он даже не является частью сотворённого мира, но так же стар, как Творец — он часть Творца.
Сан Ра ставил под вопрос жизнь и смерть. С самого детства ему было интересно, почему необходимо умирать. Природа учит нас тому, как прекрасны могут быть вещи, так что смерть нелогична. Чего же в таком случае хотел Бог? Он допускал, чтобы те, кто служил ему и верил в него, умирали — так же, как те, кто не обращал на него внимания. В Библии сказано: найди мне хоть одного чистосердечного человека. И по крайней мере два персонажа Библии — Енох и Илия — не умерли. Там также говорится, что последний враг, которого нужно будет победить — это смерть («последний же враг истребится — смерть», 1 Кор, 15:26), и это даёт нам какую-то надежду.
Сейчас Земля находится в тени долины смерти. Смерть — вот что объединяет все нации и народы, а не деньги и не язык. Но вместо того, чтобы пытаться победить смерть, люди хотят развлекаться. Но ни секс, ни наркотики, ни деньги, ни политика, ни религия — ничто из этого никогда никого не спасло от смерти. Смерть слаба, а не сильна, но эта слабость имеет власть, покоряющую народы: ты умираешь потому, что становишься всё слабее и слабее, пока не сравняешься со смертью.
Если требуется победить смерть, тогда нужно отречься от самой жизни, потому что нерождённые не могут умереть. Даже Христос сказал: «Вы должны ненавидеть жизнь, чтобы жить вечно» («… ненавидящий душу свою в мире сем сохранит её в жизнь вечную», Иоанн 12:25) Сонни написал об этом стихотворение:
Я ненавижу себя.
Из всего, что я ненавижу, я больше всего
Я ненавижу себя.
Один издатель как-то сказал ему: «Этого нельзя напечатать.» Сонни ответил: «Неужели я не могу ненавидеть себя? Это единственное право, которое у меня есть.»
Эта «жизнь» на самом деле есть смерть, притворяющаяся жизнью. Ей нужно положить конец, потому что для людей она хуже любой смерти. Но жизнь и смерть не интересовали его; он говорил о «бытии», третьем состоянии, образующем с жизнью и смертью треугольник. Бытие давало жизни и смерти право на существование.
Наша планета — единственная планета, где есть «жизнь». Жизнь — это не то же самое, что бытие, и человеческая жизнь и человеческое бытие — разные вещи, потому что человеческое существо никогда не может умереть. «Бытие» гораздо лучший термин — существа не умирают. Вечная часть не имеет имени. Бытие вечно, а жизнь — это тюрьма. Быть — это самое необходимое, самое важное: если ты существуешь, ты есть вечно, ты пребываешь в вечности. «Быть или не быть: вот в чём вопрос» — очень просто, как у Шекспира. Сонни был согласен с этим: «Быть или не быть: вот в чём вопрос.» Тогда всё дело в бытии; речь идёт не о жизни и не о смерти; всё дело в бытии. Даже когда люди говорят о Верховном Существе, они не говорят «Верховная Жизнь». Для него в джазе самым лучшим было то, что идея (или сущность) джаза основана на принципе спонтанной импровизации. Чистый джаз — это джаз без предвзятых понятий, джаз, который просто «есть» — именно таково было его определение.
«Так что люди должны хорошо посмотреть на жизнь и, так сказать, увидеть — хороша ли она. Но если перед вами мёртвый, или умирающий, или покалеченный, или слепой человек, то нужно сказать: «Она плоха… жизнь плоха», потому что дерево следует судить по его плодам, и вот плод жизни — множество покалеченных, парализованных, мёртвых и умирающих, скончавшихся. Вот плод жизни. Так что её следует ненавидеть. Смерть тоже. Она ведь на самом деле никому ничего не даёт, и никто ещё бодро не вышел перед телекамеры и не сказал: «Вот он я. Смерть — это хорошо.» Так что Сонни, будучи учёным, не одобрял ни того, ни другого, пока ему не будет доказана эффективность жизни и смерти — но это ведь никому не нужно. Если люди будут бессмертны, будут жить, тогда им не нужно умирать. У них уже есть жизнь, так почему же они не могут просто продолжать её? Понимаете, это очень просто: оно либо есть, либо его нет.»
Наша планета — единственная планета, где смерть реальна. Смерти больше нет нигде. Нигде больше смерть не объявлялась неизбежным итогом. Если вам удастся сойти с нашей планеты, вы перестанете подчиняться её законам. И так со всем остальным. Если вам удастся сойти с Земли, то это будет справедливо, куда бы вы ни отправились. Сонни говорил, что не хочет попасть в ловушку смерти на этой планете.
Мы говорим о том, что люди «покидают» этот мир, но никогда не говорим, что они «прибывают» сюда. День рождения должен быть днём прибытия, а то, что мы называем смертью — днём отбытия.
Смерть — это невероятно огромная империя. Никто на самом деле не мёртв; все мёртвые находятся в плену. Тело — это не личность. Тело похоже на машину, которая не может никуда поехать без водителя. Мы убедили себя в существовании смерти, и мы можем убедить себя в том, что она не существует. Слова влияют и на живых, и на мёртвых. Один человек сделал смерть существующей, и один человек может её уничтожить («Посему, как одним человеком грех вошёл в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили», Римлянам, 5:12)
Такая философия, религия, наука, основанная на отрицании смерти, некоторым может показаться очень странной. Но разве большинство религий не основаны на страхе и отрицании смерти? Эта по крайней мере гуманна: мы должны вернуть мёртвых. Мы должны помочь нашим предкам. Их тела у нас уже есть, не хватает только духа.
Я не имею дел с жизнью — возглашал Сонни: смерть — это проклятие, как сказано в Библии; люди не готовы к моей музыке, но готовы к смерти. Белая раса стоит на фундаменте теорий Павла — Павел же сказал: «Кто спасёт меня от тела этой смерти?»… «Если человек, которого я научил жить, живёт до смерти.» В Библии ещё сказано и так: «Вся их жизнь от начала до конца есть только смерть.»
Ницше говорил, что Бог мёртв. Ему следовало бы сказать, что бог — это смерть. Ведь это то же самое, что сказать — Бог не существует, а это глупое заявление. Человек не может доказать даже собственного существования — он скорее умирает, чем существует, и более быстро, быстрее, чем остальная природа. Если и есть на свете что-то несуществующее, то это человек.
«Я отказался от своей так называемой жизни — я никогда ею не жил», — говорил Сонни.
То, что люди принимают Библию такой, какая она есть, в качестве руководства — есть роковая ошибка. Библия на самом деле есть книга инструкций, некий план, руководство для духа, который выше животного существования. Но её нужно расшифровывать, потому что она говорит, чего не нужно делать, а не то, что нужно. Библия — это не книга добра, это книга шифра. Она создана человеком, это написанная людьми история, которую Бог заставил сбыться. Бог заставил человека взять свои слова обратно.
