Владимир Новиков - Накануне и в дни испытаний
На завершающем этапе Великой Отечественной войны производство боеприпасов находилось на уровне, полностью обеспечивавшем нужды фронта с учетом перспективы участия советских войск в разгроме милитаристской Японии. В ходе наступательных операций 1944 и 1945 годов затруднений в обеспечении войск боеприпасами не было. При этом не только удовлетворялись потребности войск действующей армии, но и создавались дополнительные запасы боеприпасов на складах Дальневосточного и Забайкальского фронтов.
За годы войны советская промышленность боеприпасов дала фронту 333,3 миллиона снарядов для полевой и корабельной артиллерии, 242,8 миллиона мин, около 14,5 миллиона реактивных снарядов для "катюш", более 200 миллионов авиационных патронов, около 200 миллионов ручных и противотанковых гранат, 40,4 миллиона авиационных бомб, более 66,7 миллиона инженерных мин заграждения, в том числе около 26 миллионов противотанковых мин, 40 тысяч морских мин и боевых зарядных отделений торпед, 161,3 тысячи глубинных бомб, 21,4 миллиарда комплектов элементов для стрелковых патронов, сотни миллионов различных пиротехнических боеприпасов, миллионы тонн взрывчатых веществ и пороков, зажигательных и пиротехнических составов.
Бесперебойное обеспечение Советских Вооруженных Сил боеприпасами было достигнуто благодаря огромной организаторской и творческой деятельности нашей партии, ее Центрального Комитета, Советского правительства, самоотверженному труду всех работников промышленности вооружения и боеприпасов.
Труженики патронного и снарядного производства вписали славную страницу в победу над врагом.
Сотни миллионов снарядов и миллиарды патронов дались нам нелегко. Но они помогли советским воинам одолеть врага.
Много есть памятников - реликвий войны. Пушки и танки, самолеты и катера, минометы и автомобили, поставленные у заводских ворот, символизируют подвиг тружеников тыла в годы суровых испытаний. Никогда не видел памятника работникам патронной промышленности и промышленности боеприпасов. Не знаю, каким он должен быть. И все же жаль, что его до сих пор нет.
Оптика в войне
В. М. Рябиков - первый заместитель наркома вооружения. - Самое "тонкое" производство. - Волжский оптический. - Накал соревнования. - Подвиг ГОИ. - С. И. Вавилов. - Герои ГОМЗа. - Ученые-оптики смотрели далеко вперед. - Рождение радиолокации.
С оптической промышленностью Наркомата вооружения я познакомился уже в ходе войны. Встречаясь с Василием Михайловичем Рябиковым, который как первый замнаркома отвечал за состояние дел в этой отрасли, я однажды услышал от него:
- Вот как получается, Владимир Николаевич. Когда разговор заходит о винтовках, пулеметах, автоматах, пушках, танках и другом вооружении, никому ничего объяснять не надо - всем все ясно. А вот если говоришь об оптических визирах, стереоскопических дальномерах, оптическом стекле, для многих это темный лес. А ведь как подводная лодка без перископа не будет грозным боевым кораблем, так и мы, не познав оптику и оптическое производство, не поймем до конца, что можно получить от того или иного вида оружия.
Вскоре сложилось так, что В. М. Рябиков, уезжая в командировку, сказал мне:
- Пока я не в Москве, оптики будут обращаться к тебе, помогай им.
Так я и вошел в контакт с оптической промышленностью.
Сразу надо подчеркнуть, что в старой России практически не было своего оптического приборостроения - оптику покупали за рубежом. Даже бинокли и стереотрубы и те собирали по чужим чертежам и из импортных деталей. Первая мировая война показала, что вооружение без оптики - что человек с огромной потерей зрения. Без оптического прицела и пушка не пушка, и танк не танк, и снайпер не снайпер. Без оптики не может быть современной армии. Поняв это, и в России стали варить свое оптическое стекло, строить предприятия для изготовления оптических приборов, но делалось это без нужного масштаба. Хорошего "дитя" не родилось.
Столп нашей оптической промышленности - Государственный оптический институт - появился только в 1918 году. В то время мы еще покупали оптическое стекло за границей. Лишь спустя десять лет Советское государство смогло отказаться от его импорта. К началу Великой Отечественной войны оптическая промышленность представляла собой уже развитую отрасль народного хозяйства и промышленности вооружения. В области оптического стекловарения мы подошли к уровню лучших зарубежных фирм, а по некоторым техническим параметрам даже превзошли их, например по стабильности основных оптических свойств стекол. Каталог оптического стекла Ленинградского завода не уступал каталогам зарубежных фирм, а каталог цветного стекла завода в городе Изюме во многом превосходил его зарубежные аналоги.
Советские ученые успешно вели фундаментальные исследования в деле создания новых оптических стекол, проводя самостоятельно все необходимые расчеты. Особое значение имели работы по новым методам определения свойств и качеств стекла, которые ускоренно внедрялись в практику. Шел крупносерийный выпуск многих приборов, создавались новые, оригинальные, каких не было за рубежом, осваивалась самая современная технология. Внедрялась обработка их на автоматах, штамповка и литье под давлением.
Перед войной промышленность все больше выпускала биноклей, стереотруб, панорам, артиллерийских теодолитов, дальномеров для артиллерии, танковых телескопических прицелов, танковых смотровых приборов, авиационных бомбардировочных, пушечных и пулеметных прицелов, аэрофотосъемочных аппаратов, перископов для подводных лодок, приборов для зенитной артиллерии, минометных прицелов и т. д.
Однако получилось так, что с началом войны нам пришлось эвакуировать все оптические и оптико-механические предприятия, ибо они располагались в основном на Украине, в Ленинграде, Москве и Московской области. Эвакуации подлежали и научно-исследовательские институты, в том числе Государственный оптический институт (ГОИ), который представлял собой крупнейший научно-исследовательский центр, обслуживавший и гражданские отрасли промышленности. Двинулись десятки заводов, включая и такие нетранспортабельные, как заводы, изготовлявшие оптическое стекло. Такое смелое передвижение сразу всей оптической промышленности в глубокий тыл могло быть произведено лишь при достаточных запасах оптической продукции для оборонных отраслей, сделанных до войны. Однако смелое передвижение не значило легкое. Скорее, для оптиков создались самые сложные условия.
Начальник оптического Главка наркомата Александр Евгеньевич Добровольский заходил ко мне в отсутствие Рябикова то подписать письмо в Госплан или другой наркомат, то с просьбой позвонить в какую-либо организацию или наркомат другой отрасли и решить те или иные вопросы. Высокий, прямой, подтянутый, с военной выправкой даже в штатском костюме, он был очень краток и постоянно озабочен.
