Наталия Будур - Нансен. Человек и миф
Хозяйственный план станции должен был составляться строго по инструкции Наркомзема, а контроль за её работой осуществлялся путём постоянных обследований. Такое повышенное внимание к иностранному предприятию со стороны местных властей тормозило его развитие. Работа станции налаживалась крайне медленно.
Причинами этого управляющий Седергрен считал плохие климатические условия, осложнённые дезорганизованностью аграрных рабочих, которые „стараются по всяким случаям устраивать митинги“, дороговизну кормов, низкую производительность труда заморённых „коммунистическими опытами“ крестьянских лошадей, а также нормированные цены на хлеб. Он отмечал, что зависть местного населения к технике нансеновской концессии использовалась коммунистами, чтобы настроить крестьян против иностранцев.
В центре и на местах часто действовали в нарушение договора. Предварительный проект договора Нансена с советским правительством был изменён, что привело к увеличению затрат концессионера. Вопреки пункту о безвозмездном предоставлении земельных угодий саратовские власти пытались взимать с концессии арендную плату. Железная дорога отказывала в обещанной 50-процентной скидке, блокируя провоз техники к месту назначения.
Станция терпела убытки, денег не хватало даже на зарплату.
В августе 1925 года Росташи посетила ещё одна комиссия. Она выявила неудовлетворительные нормы продовольствия, охраны труда. Итоги обследования 1-й показательной станции инспектор доложил „особым докладом“ в Наркомат труда.
Губисполком в очередной раз предложил центру „передать управление совхозом в более опытные руки, с введением в управление представителя местной власти“.
Но если снять Седергрена без одобрения Ф. Нансена было не в их компетенции, то агронома Степанова отстранили от должности как „ведущего подозрительную линию поведения“.
К 1927 году средства на содержание Росташевского хозяйства были полностью исчерпаны, страна же стояла на пороге коллективизации.
14 мая 1927 года губисполком ликвидирует станцию с пояснением, что средства, внесённые Нансеном, благодаря нерациональному ведению хозяйства все прожиты, а станция своего назначения как показательное сельхозпредприятие не выполнила. Хозяйство станции вместе с долгом почти в 48,5 тысячи рублей отошло Саратовскому губернскому сельхозтресту.
Несмотря на неудачный опыт по созданию образцовой сельскохозяйственной станции, программа Нансена свидетельствовала о том, что его беспокоила не только проблема спасения людей от голодной смерти, но и их дальнейшая судьба».
В начале 1923 года Нансена приглашают в Россию и на Украину, где с помпой чествуют за оказание помощи голодающим и в связи с присуждением Нобелевской премии. В Москве у него состоялась длительная беседа с Троцким, после чего был устроен приём в его честь. На приёме он говорил, как писала 4 февраля 1923 года газета «Известия», что горд тем, что получил возможность протянуть руку помощи великому русскому народу, строящему новую жизнь и стремящемуся возродить могущество великой нации. Был также устроен приём в Харьковской государственной опере, за который Нансен тепло поблагодарил устроителей.
Три недели спустя, как установил П. Э. Хегге, 13 февраля 1923 года, харьковская газета «Коммунист» сообщила о том, что оба директора оперы арестованы на семь дней, заместитель уволен, местный руководитель Красного Креста также арестован на три дня, а два посредника, работавших с иностранными организациями по оказанию помощи на Украине, получили строгий выговор. Местный представитель АРА объясняет в отчёте причины этого следующим образом: 1) напитки не были готовы к приходу гостей и так и не были поданы; 2) скатерть была грязная и 3) после мероприятия недосчитались стульев.
Неизвестно, сообщили ли Нансену об этой расправе. Как бы то ни было, он узнал о ней. Позже он забил тревогу, когда советские представители завели речь о возможном экспорте зерна урожая 1923 года. Это решение, сформулированное московским руководством на XII съезде партии в апреле этого года, должно было заставить крестьян напряжённо трудиться. Тогда уже было начато претворение в жизнь новой экономической политики (НЭП), и крестьянам, как известно, велели, по выражению Николая Бухарина, «обогащаться». Ленин вследствие тяжёлой болезни уже вышел из игры.
Нансен полагал, что помощь по-прежнему необходима, а заявление об экспорте российского зерна сильно затруднит сбор средств в Западной Европе. Однако, поскольку в течение осени 1922 года положение намного улучшилось, было принято решение о свёртывании кампании помощи, и в августе 1923 года иностранные организации по её оказанию прекратили свою деятельность.
Практически сразу после этого ужесточились меры в отношении людей, работавших с организациях по оказанию помощи, их стали преследовать за контакты с иностранцами и контрреволюционную деятельность. Так, в апреле 1924 года была арестована Елена Левашова, секретарь и переводчик Нансеновской миссии. Лишь после многократных обращений и самого Нансена, и его коллег-иностранцев к М. И. Калинину и министру иностранных дел М. М. Литвинову её удалось вернуть из ссылки в Пермь.
* * *В 1924 году Нансен получил от Совета Лиги Наций поручение заняться армянскими беженцами. Как и несколько лет назад, он сначала отказался, поскольку не видел возможности оказать сколько-нибудь эффективную помощь, и по-прежнему хотел заниматься исключительно наукой, а эта возможность всё никак ему не представлялась. До этого, уже на первой сессии Лиги Наций, Нансен внёс предложение о приёме Армении в её члены и подчеркнул, что армяне нуждаются в помощи. Во время второй сессии он вновь поднял этот вопрос, и по предложению Роберта Сесила единогласно была принята резолюция, в которой была зафиксирована необходимость «дать родину» армянскому народу. На мирной конференции в Лозанне это требование вновь было высказано лордом Керзоном, который назвал армянский вопрос «одной из позорнейших страниц мировой истории». Но мирный договор был подписан в таком виде, точно никаких армян на свете не существует.
Напомним, что геноцид (истребление и перемещение в условия, приводящие к неминуемой гибели) армян был осуществлён в 1915 году и продлился до 1923 года на территории, контролируемой властями Османской империи и кемалистской Турции. По последним данным, было уничтожено тем или иным способом около 1,5 миллиона армян. Основная часть армянской диаспоры была образована в результате геноцида армян.
Вот что писал в изданной в 1923 году в Париже книге «Армения и Ближний Восток» сам Нансен:
