Майя Кучерская - Константин Павлович
«Одни скажут: он был добрый малый, другие — мерзавец. И то и другое будет ложно»{579}.[59] Обладая прекрасными задатками, получив от судьбы в дар высокое происхождение, доброе сердце, трезвый ум, Константин Павлович проиграл всем, всё или почти всё: под конец жизни он все-таки научился любить — не состоявшись как государственный деятель, как умный полководец, как король и царь, он состоялся как любящий супруг. Впрочем, и любимой жены великий князь не послушался, в теплое помещение не пошел, а вечерняя сырость и холодный ветер оказались для него смертельны. Очень русская история.
ПРИЛОЖЕНИЯ
Приемлясь в первый раз за лиру,
Дерзаю во следы вступать
Пииту Росскому, что миру
Умел толь славно предавать
Гремящей стройностью стихов
Петрову дщерь, ЕКАТЕРИНУ,
Вознесших Росскую судьбину
На все течение веков.
Восторгом разум мой плененный,
Забыв своих незрелость сил,
Усердья жаром воспаленный,
Перо в десницу мне вложил.
Дабы я ревностно воспел;
Внемлите все, се радость нова;
Бог ветвь от кореня ПЕТРОВА
Во КОНСТАНТИНЕ произвел.
МОНАРХИНЯ сей дар приемлет
От щедрых к отчеству небес,
И с нежностью его объемлет,
Облившись током сладких слез.
Благодарит в душе Творца:
Что сходственно ея желанью,
Ея народов ожиданью;
Исполнил радостью сердца.
О коль вселенну удивляют
Великие ТВОИ дела,
Победы скиптр ТВОЙ украшают;
Законами ТЫ нам ввела
Блаженство в Росскую страну
Соседов словом примиряешь,
Стамбул кичливый принуждаешь
Чтить нашу прочну тишину.
В великолепные чертоги
Счастливым жребьем допущен,
Где редкости мне зрятся многи,
Где взор искусствами прельщен,
Одной чудится ум ТЕБЕ!
Полсветом мудро управляешь,
Подобье божества являешь,
Сердец Царица! ТЫ в себе.
А вы супруги преблаженны,
Взаимный жар имев в крови,
Союзом дружбы сопряженны,
Горячей нежностью любви
Коснитесь позным временам:
ЕКАТЕРИНУ восхищайте
И души подданных пленяйте;
Чтобы избрал Вас вышний Сам.
Впери о! Муза! мысль высоку,
Взнесись к небесным областям,
Дай зрети тайну мне глубоку
И вечности отверзи храм.
Позволь хоть мысленно взирать
На цепь героев непрерывну,
Что будут в веки славу дивну
ЕКАТЕРИНЫ проявлять.
Но дерзка мысль, куда стремишься?
Куда возводишь жадный взор?
Куда взлететь ты тщетно льстишься?
Тебе ль проникнуть в сей собор?
Довольно бренности твоей
Вокруг тебя лишь созерцати,
Одних героев исчисляти
В стране уже рожденных сей.
Се ПАВЕЛ ЕЙ уж подражает;
Он кротости, щедрот пример;
Он бодрость духа изъявляет,
Он благоденствие простер,
Вкушаемое нами днесь.
Умножив вожделенно племя,
Украсил он златое время;
Да радуется Север весь.
Пред всеми АЛЕКСАНДР сияет
В младенцах редкою красой,
И в пеленах уж возвещает
Достойной, что потомок Твой.
Воинской жар приметен в нем;
Забавы детски отставляет
И взор ко страже обращает,
Как действовать начнет ружьем.
В часы рожденья КОНСТАНТИНА
Воздушна пременясь страна
Являет, какова судьбина
От промысла ЕМУ дана.
Ликует с нами естество,
Зефиры мраки прогоняют,
Весны приятность водворяют,
Повсюду вижду торжество.
О! Боже тварей Вседержитель!
Благих отец, смиритель злых!
Блаженства нашего зиждитель!
Прийми молитвы уст моих.
Простри всесильный Твой покров
На светлый Дом ЕКАТЕРИНЫ,
Блюститель Ты его единый
И был и буди в век веков.
Празднование началось многочисленным Маскарадом, к коему приглашены были по билетам. В половине одиннадцатого часа бал прервался фейерверком, обратившим на себя общее внимание: оной устроен был на большом Озере, находящемся позади дома, по преследовании разных лирических явлений, сколь новым, столь и приятным рисунком сделанных, огненных фонтанов, из поверхности воды биющих, открылась (посредством зажженных позади огненных колес) прозрачная картина, изображающая Перистил Храм, в коем сияли вензели ЕЯ ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА и всего Августейшего ЕЯ дома. Картина, отплыв к берегу, открыла блистательный Храм, в фитильном огне представленный, в коем видны были в перспективе внутренние украшения оного, как то висящие паникадила и проч. На конец чрезвычайное множество ракет, из средины Озера и из смыкающих его рощей вдруг пущенных, усыпали весь горизонт звездами, и златым дождем ниспали; что произвело наисильнейшее и приятнейшее действие над всеми зрителями, и даже было чувствительно на великое расстояние в окрестности.
Сие сменено было прекрасною во всю ночь продолжающеюся иллюминациею. Аллея, ведущая от большой дороги к Дому, освещена была горящими гирляндами, по кустам развешенными. По озеру видны были разного рода и разной архитектуры здания, разноцветными огнями блистающие. Тихость воздуха усугубляла в воде всю сию картину, которую еще более скрашивали берега, покрытые великим множеством народа, на зрелище сие собравшимся.
По возвращении в Залу казалось, что все пренесены были из пределы Азии и Европы. Владычествующая столь великими областями в обеих сих частях Света Самодержица увидела, что уготована для нее была гостеприимная вечеря, у подошвы гор Кавказских (находящихся в одном из вверенных ею Наместничеств Его Светлости), из коих один каменный отрог ограждал приятнейшую внутри сих гор пещеру, одетую миртовыми и лавровыми деревьями, меж коими вились розы и другие прекрасные цветы. Под тению оных поставлен был стол, за коим ЕЯ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО с ИХ Императорскими Высочествами и некоторым числом знатнейших Особ ужинать изволили. Стремительно с вершины горы падающий и об утесы разбивающийся шумящий ручей роскошно прохлаждал сию пещеру и, крутяся, терялся под мост, служащий входом в оную.
