Михаил Курушин - Стальные гробы рейха
Чуть раньше — 30 апреля 1945 года — Дениц приказал затопить все боевые корабли, оставив только рыболовные и транспортные суда. После этого еще несколько дней германский флот продолжал совершенно бесперспективную борьбу только для того, чтобы эвакуировать как можно больше немцев из балтийских портов и подготовиться к операции затопления кораблей, носившую кодовое название «Регенбоген», или «Радуга».
4 мая в 15.14 Дениц приказал подводникам прекратить боевые действия. Все корабли должны были всплыть и следовать в ближайший порт союзников под черным или синим флагом.
«Вы сражались как львы…» — скажет на следующий день Дениц в своем заключительном обращении к подводникам. К этому моменту по условному сигналу «Регенбоген» немцы затопят 231 субмарину.
В тот момент союзники небезосновательно опасались, что преданные фюреру германские подводники не прекратят нападать на транспорты. И действительно, атаки продолжались еще в течение четырех дней.
U-2511 — первая лодка типа XXI, которой командовал небезызвестный корветен-капитан Ади Шнее, все-таки вышла в свой первый боевой поход из Бергена 30 апреля 1945 года — в день кончины Гитлера — и показала себя с отличной стороны. Имитация атаки, выполненная Шнее против британского тяжелого крейсера «Норфолк» перед самым прекращением военных действий, показала, что тактика, разработанная Деницом с учетом возможностей новых подводных лодок, вполне могла переломить ход борьбы в Атлантике. Имевшие подводную скорость выше надводной, лодки типа XXI двигались под шнорхелем ночью и с электродвигателем днем, проводя все патрулирование под водой. Но это была действительно лишь имитация, поскольку Шнее уже имел на руках приказ Деница о прекращении огня. Кстати, с «Норфолка» так и не заметили германскую субмарину, которая могла разнести корабль на части. Проделав маневр, Шнее спокойно всплыл и направился в базу.
О том, что переживали подводники в те судьбоносные дни, можно судить по записям Эриха Топпа, потопившего 33 судна общей грузоподъемностью 184 244 брт, того самого, что прославил свою «семерку» U-552, больше известную как «Красные дьяволы». Именно он, награжденный Рыцарским крестом с Дубовыми листьями и Мечами, в списке «королей потопленного тоннажа» занимал третье место после Кречмера и Люта.
«22 апреля. Принял от капитан-лейтенанта Бунгардса подводную лодку U-2513. Ведется ускоренная подготовка к выходу в море.
27 апреля. Являлся с докладом к адмиралу Фридебургу.
28 апреля. Доклад у главнокомандующего перед уходом в боевой поход. В его подчинение переходит и северный район. Фюрер продолжает командовать войсками из Берлина.
29 апреля. Радио сообщило, что Западный фронт ослаблен. Цель — усилить Восточный фронт и возложить всю ответственность за судьбу Европы на западные державы.
30 апреля. Прошел слух, что англичане переправились у Лауенбурга и продвигаются в направлении Любека. Все облегченно вздохнули.
1 мая. В составе эскорта вышли на Хортен. В 22.20 получили сообщение о смерти фюрера. Мечта о великой Германии не осуществилась. Дениц берет в свои руки управление государством. В своем воззвании он повторяет то, что говорил 28 апреля нам, командирам подводных лодок.
2–3 мая. С эскортом прошли Большой Бельт. Узкие, свободные от мин проходы. Уйти под воду или развернуться невозможно. В случае налета авиации мы оказались бы в беспомощном положении. Наша лодка последняя, которая благополучно миновала Бельт. Субмарина, проходившая здесь через день после нас, была уничтожена. Скагеррак миновали под водой. При подходе к Осло появился самолет. В дальнейшем обошлось без происшествий. Наконец пришли в Хортен. Перед нами прежняя задача — обнаружить противника. На лодке ведутся текущие работы.
В это время поступает приказ: все подводные лодки, находящиеся к настоящему моменту южнее определенной широты, должны возвратиться в Германию, а не следовать в Норвегию.
7 мая. Германский министр иностранных дел сообщил о безоговорочной капитуляции всех германских вооруженных сил. Узнаю обо всем этом в Осло, куда заходил в госпиталь. Срочно возвращаемся в Хортен. На пути в голову приходит мысль затопить лодку, сославшись на незнание приказа, а часть груза и продукты переправить на сушу. Однако все это отпало. Поступило указание гросс-адмирала Деница не только не топить подводные лодки, но даже не портить их.
Мы полагали, что гросс-адмирал действует по принуждению и что потому мы имеем право действовать по своему усмотрению. Командующий подводными лодками западного района отверг нашу точку зрения.
8 мая. Флаг спущен.
9 мая. Все торпеды потоплены. Уничтожена вся новейшая аппаратура, секретные документы.
10 мая. Указаны точные границы района, в пределах которых разрешено находиться подводным лодкам.
12 мая. Выдержки из приказов и условий союзных комиссий по перемирию: на подводных лодках оставить только необходимый технический персонал. Одновременно запрашивали, могут ли лодки выйти в двухнедельное плавание. Речь шла об отправке их в Англию.
13 мая. Получен приказ: на лодке остаются только командир, первый вахтенный офицер, старший механик, старший штурман, два старших моториста; всего 35 человек, в том числе 20 человек технического состава. Остальные должны покинуть субмарину. В 19.00 все, кому приказано, покидают лодку.
16 мая. Англичане должны прибыть в 14.00. В сопровождении соответствующей охраны они появляются. Производится осмотр подводной лодки типа XXI, которая очень интересует англичан.
18 мая. Получен приказ англичан: немедленно направиться к причалу, где стоят другие лодки.
19 мая. От начальника оперативного отдела штаба командующего подводным флотом поступила радиограмма: „Командиры подводных лодок, не выполняющие приказы гросс-адмирала, поступают безответственно. Лодки должны всплыть и сдаться“.
Следуем в Осло.
28 мая. В 9.00 нас буксируют к пирсу Тигесхолм. Вскоре прибываем на нашу новую стоянку возле английского эсминца „Кэмпбелл“.
На каждую лодку поднимаются два английских офицера и несколько матросов, один из них несет английский флаг. Вручают приказ: всему личному составу построиться на набережной.
Производится посадка на грузовые машины. Нас везут на вокзал. Двадцать часов езды по железной дороге. Прибыли в лагерь Крагёрё.
26 августа. Мы вступили на немецкую землю. Встреча была такой же мрачной, как и пасмурное небо. Длинную колонну из трех тысяч человек, освобожденных из пересыльного лагеря, мало кто встречал…»
Некоторые командиры сразу подчинились и сдались, но нашлись и такие, кто еще долгое время находится в море.
