Владислав Метревели - МоделBiblos. Модельный бизнес по-русски
Именно он отслеживал появление новых потенциальных звездочек подиума, только что прибывших в Москву из своих «крыжополей», и возникал как черт из табакерки то на каких-то общих кастингах, то карауля моделей у офисов разных агентств, сея вокруг себя мифы, тиражируя легенды, выдавая всем известные факты за откровения, доступные только ему одному, и распыляя аромат своего дешевого одеколона на километр вокруг. Я старался не соприкасаться с ним в Москве, но пару раз он уже перебегал мне дорогу, улещивая разговорами доверчивых мамаш и уводя из-под моего носа уже завербованную мною модельку, старательно идущую по пути к мировой славе. И мне бы хотелось, чтобы эти шаги она делала под моим чутким руководством и с моей помощью. Но раз за разом я оказывался в положении бедного родственника, которому если что и обламывалось, так только скупые слова благодарности очередной сумасшедшей мамки, глаза которой уже застили видения богатства и немыслимой популярности ее дочурки, умело нарисованные и воссозданные лживыми языками таких подонков, как Кир, и иже с ним. Он возник из ниоткуда несколько лет назад и через короткое время по непонятным причинам был узнан и воспринят, несмотря на сальные волосы и дешевые сорочки, на вполне приличном уровне западного модельного бомонда. Хотя нет. Умело втираясь в доверие к таким же олухам от модельного бизнеса, как и я сам, он перетягивал одеяло на себя, выдавая заслуги обманутых партнеров за свои собственные. Сказывалось и великолепное владение иностранными языками, что всегда производит на иностранного партнера гораздо больший эффект, чем порядочность в делах и правдоподобность в высказываниях.
Странно, но я почему-то подумал, что, несмотря на владение темой и приличный опыт вращения в среде моделей и агентств, он занимается модельным бизнесом с какими-то другими целями, чем общение с красивыми женщинами или зарабатывание денег. И даже не с целью совместить приятное с полезным, объединив эти две цели в одну погоню за новыми лицами.
Даже если русский прекрасно говорит по-английски, мне кажется, я все равно слышу, что это русский. Слишком различные у нас все же аппараты для произношения. Надо с детства так выговаривать «с», чтобы оно звучало как английская «с», а не как русская! Хотя вроде бы и разницы никакой нет. Это же не гортанное «р» во французском и даже не раскатистое «г» в грузинском (или украинском), не мягкое «т» с придыханием… но, оказывается, «с» тоже надо произносить так, чтобы было ясно – ты родился и вырос именно с этим произношением. Странно, я слышу разницу, а окружающие, в том числе и сотрудники спецслужб, что ж… не замечают?! Великолепно, полковник Худояров! Вы можете гордиться своим воспитанником. Он полностью мимикрировал. Отличный выговор, отличная легенда. Может, мои выводы были чересчур шокирующими и неправдоподобными, но почему-то мысль это крепко угнездилась в моем мозгу, и я с торжеством оглядывал сидящих рядом – не заметил ли кто из них этой подмены, этого шулерства, этого грандиозного маскарада российской разведки?
Кир следил за действием на подиуме, которое к тому моменту уже началось, и не подозревал, что его коварные планы раскрыты. И хотя он не обнаруживал себя, я торжествовал у него за спиной. Спина его не напряглась, предчувствуя провал или хотя бы то, что за ним наблюдают. А как же знаменитое чутье разведчика? Я только сейчас подумал, что и шпионы называются агентами – так же, как основные действующие лица в модельном бизнесе… не считая, конечно, самих моделей, но от них-то как раз зачастую ничего не зависит.
Показ продолжался, мальчики сменялись на подиуме девочками, и лица зрителей превратились для меня в какую-то массу, пластилиново растекающуюся и закручивающуюся в спираль под светом софитов, и под гремящую смесь замиксованного в хаус романса о хризантемах я вдруг почувствовал нарастающее возбуждение и впал в транс…
* * *В последний день пребывания в городе влюбленных я посетил торговый центр «Лафайет». Суматоха и суета покупателей, половина из которых, без сомнения, были русскими или бывшими советскими, меня не особо впечатлила, так же, впрочем, как и ассортимент и интерьеры (по нашим меркам достаточно обшарпанные). На все оставшиеся деньги я сделал себе подарок – безумно дорогие тонкие черные брюки с высоким поясом и сильно расклешенные внизу – и некоторое время еще бродил по магазину с фирменным пакетом «ARMANI». На одном из этажей мне навстречу попалась обаятельная девушка с таким же пакетом, перевязанным кремовой широкой ленточкой, и мы, выхватив друг друга из толпы глазами, обменялись взглядами сообщников, и, уже ощутив ее за своей спиной, я непроизвольно улыбнулся. Уверен, что и она тоже.
Телок
Неизменная Виолетта Литвинова в огромных очках, позаимствованных, наверное, у самого сэра Элтона Джона, и в самой очаровательной из своих шляпок, Синиша Лазаревич, взирающий поверх толпы, очевидно сочиняя пятое время года, которое сможет принести ему новый баснословный успех, эм-тивишные ведущие, все, как одна, сисястые блондинки с призывными губами (раньше в почете были другие идеалы сексуальности), сующие микрофоны с бесцеремонностью енотов-полоскунов, вытаскивающих на свет божий грязное белье, чтобы простирнуть его неподалеку в ручье сплетен и тайных соблазнов, огромные щиты «PANASONIC», представляющего новую модель мобильника с камерой три мегапикселя, диктофоном на один час, набором игр, которому позавидовал бы любой игровой компьютерный зал, и тремя цветными экранами, служили естественными декорациями, в которых разворачивалось самое нелепое и претенциозное событие года, не считая «Серебряной калоши», «Ночи пожирателей рекламы» и «Ста самых красивых людей Москвы».
Дефиле Валерии Сармат открывало Московскую модную неделю, которую в этом сезоне решено было проводить в здании заброшенного элеватора. Необходимые согласования были получены, красочные буклеты напечатаны. Поисками спонсоров охвачена была даже рiдна Украiна. Водочные короли сначала дали добро, затем затребовали дополнительные документы и сметы, потом в Киев на поклон отправилась заместитель генерального директора Недели, и все стало налаживаться. Внутренности элеватора обросли кровеносными сосудами проводов и кабелей. Гулко бухало тысячекиловаттными колонками сердце. Моргали блицы самого навороченного светового оборудования, заказанного у «Трейд-Юн-Саунда». Вставные челюсти подиумов громоздились и дыбились поперек еще не оборудованных зрительных залов, отделенных друг от друга протезами каркасных стен и занавесей.
