Вернер Герберт - Стальные гробы. Немецкие подводные лодки: секретные операции 1941-1945 гг.
Когда мне принесли ароматный утренний кофе, я задернул занавеску в своем углу и включил свет, чтобы насладиться напитком. Взбодрившись, я покинул лодку, чтобы доложить о прибытии командующему Третьей флотилией. По пути я заметил только две подлодки — старые посудины, боевые рубки которых имели вмятины и разводы ржавчины. Повсюду виднелись следы запустения и заброшенности. Пройдя до конца холодный темный бункер, я вышел на сырой утренний воздух. После короткой поездки в «ситроене» прибыл в старинный огороженный стеной город Ла-Рошель. Машина остановилась перед трехэтажным зданием, и часовые указали мне путь в кабинет командующего.
Из-за стола поднялся тучный офицер небольшого роста, одетый в выцветшую форму хаки. Он был, видимо, лет на 15 старше меня.
— Мне уже сообщили о вашем прибытии, — сказал офицер. — Вам не нужно было дожидаться сегодняшнего дня, чтобы войти в порт, мы готовы были принять вас и в выходные дни. Вам повезло, что наши артиллеристы приняли ваш сигнал. Обычно они не делают этого. У них приказ — открывать огонь по любой приближающейся цели. Сначала они приняли вас за британскую подлодку, высаживавшую диверсантов. Как видите, мы хорошо подготовились для отражения десанта.
— Вы полагаете, что осада порта неизбежна?
— Да. Они могли бы попытаться высадиться с моря, но наша артиллерия заставляет их держаться на расстоянии. Мы находимся в несколько лучшей диспозиции, чем Брест и Лориан.
Он кратко сообщил мне о мерах, принятых объединенным командованием вооруженных сил по обороне города. Германский фронт обороны побережья Бискайского залива сужался, и флотские защитники Ла-Рошели рассчитывали на большой приток в город тяжелой артиллерии, танков, пехоты, который освободит их от непривычных функций по ведению оборонительных боев на суше. Командующий предложил мне отослать лишних подводников с «У-415» и инженеров-кораблестроителей к его адъютанту, который позаботится об их немедленной переправке в Германию. Все оборудование, вывезенное из осажденного союзниками Бреста, необходимо погрузить на грузовики и доставить в германские порты.
— Ваша лодка должна быть готова к выходу в море. Четыре дня пребывания в порту — вот все, что я могу вам предложить, — сказал командующий.
— Но, герр комендант, мне нужно больше времени. Мои батареи и дизели следовало поменять еще несколько месяцев назад. Мне сказали, что здесь на лодку поставят новые батареи. Из-за этого мы и прибыли сюда.
— Вас дезинформировали, — ответил он жестко. — У нас ничего нет. Жаль, конечно, но вам придется подождать переоснащения лодки до прибытия в Норвегию. Я с трудом сдержал свое возмущение, отдал честь и вышел из комендатуры. За четыре дня мы не сможем вывести лодку из аварийного состояния, не говоря уже о подготовке к длительному боевому походу. Уже короткий переход из Бреста выявил бесчисленные неполадки. Чем дольше мы оставались без ремонта, тем большие неприятности нас ожидали.
По возвращении в Ла-Палис я приказал своим бывшим офицерам с «У-415» сойти с командой на берег и готовиться к отъезду в Германию. Затем я сообщил офицерам с «У-953» о графике молниеносной подготовки к выходу в море. К своему разочарованию, мы вскоре обнаружили, что все немецкие специалисты с верфей отправились на родину в преддверии надвигавшейся осады. Пришлось всех наших механиков и мотористов определить на работы по приведению «У-953» в боеспособное состояние. На пирсе, а также на стоянке началась кипучая деятельность. Увесистый груз, мешавший ремонту, был вынесен с лодки и погружен на грузовики. Пока шла погрузка, водители нервничали, стремясь поскорее начать свой рейс на восток.
Обстановка в порту отражала общее замешательство среди наших войск во Франции. Пока мы были в море, союзники, наступавшие по всем направлениям, заняли значительные территории. В Бретани американцы захватили Нант и быстро продвигались вдоль побережья, 24 августа пал Париж, к неописуемой радости французов. Наступая вдоль Лазурного берега, силы вторжения заняли Тулон и Марсель. Наша безнадежная борьба в Южной Франции завершилась. Повсюду на контролировавшихся нами территориях активизировались группы диверсантов из французского движения Сопротивления. Отряды партизан, которых союзники снабжали но воздуху всем необходимым, совершали диверсии на наших коммуникациях, путях снабжения и отступления в Германию. Бомбардировщики союзной авиации бомбили железнодорожные пути и шоссейные магистрали, а истребители обстреливали из пулеметов длинные колонны войск, уходивших из западных портов. Погибали тысячи людей, не обученных для ведения боя на суше. Среди них секретарши, инженеры, гарнизонные клерки, моряки, судостроители, грузчики, автомеханики. Некоторые колонны беженцев сократились до жалких кучек людей, упорно пробивавшихся в Германию. В дни общего отступления в конце августа из Ла-Рошели и соседних портов эвакуировалось 25 тысяч человек. Среди них были подводники с бывшей «У-415», сотни моряков с других подлодок, не нашедших применения в войне на море. В Бордо экипажи «У-123», «У-129», «У-178» и «У-188» были вынуждены взорвать свои подлодки, прежде чем пуститься в путь на родину по суше. Их переход через враждебную Францию сопровождался адскими испытаниями и унижениями. Лишь немногим удалось добраться до границ Германии. Остальные оказались в могилах или за колючей проволокой.
В Ла-Рошели трагедия подводного флота продлилась несколько дольше. Одна подлодка, «У-260», в конце августа добралась до Норвегии. Ей удалось прорваться сквозь блокаду союзников, но и она позднее подорвалась на минном поле близ южного побережья Ирландии. С уходом «У-260» моя лодка осталась единственной в гигантском бетонном сооружении, вмещавшем в год нашего наивысшего морского могущества более 40 подлодок. «У-953» была также и единственной подлодкой, оставшейся во французских портах. С начала вторжения союзников на континент было уничтожено 66 наших подлодок, а потоплено судов противника тоннажем все лишь 170 тысяч тонн. Противолодочная оборона союзников стала настолько эффективной, что более трех четвертей подлодок со «шнёркелями», направленных для борьбы с неприятельскими десантными судами, не вернулись на базу. В решающие дни августа можно было ожидать, что британская противолодочная оборона вдоль судоходных маршрутов через Ирландское море и Северный пролив ослабеет, однако выжили лишь немногие наши подлодки, рассчитывавшие воспользоваться этим перерывом.
С уничтожением минимум 90 процентов оперативных единиц подводного флота и потерей всех баз на побережье Бискайского залива штаб был вынужден прекратить боевые операции в Ла-Манше. Последний акт трагедии должен был разыграться на севере. Моя же подлодка застряла в плачевном состоянии в Ла-Рошели,
