Антанас Венцлова - В поисках молодости
И месяца не прошло с создания Народного правительства, как на 14 июля 1940 года были объявлены выборы в Народный сейм. В первые же дни существования новой власти был опубликован подписанный президентом республики закон о выборах в сейм. Я помню бурное предвыборное совещание нашей интеллигенции в Каунасском театре. На нем выступали П. Цвирка и М. Мешкаускене, актеры и художники — в каждой речи чувствовалось желание выбрать такой сейм, который бы выразил волю народа жить по-новому и свободно.
Помню совещание в бывшем дворце таутининков «Пажанга», где второй секретарь Центрального Комитета вышедшей из подполья Коммунистической партии Литвы Адомас-Мескупас, позднее, в годы Отечественной войны, погибший в Литве партизаном, — говорил о предстоящих выборах сейма и их подготовке. В ту же ночь с художником Юозасом Микенасом мы выехали в Вилкавишкис помочь в организации выборов.
Бургомистр Вилкавишкиса Викторас Галинайтис, назначенный на эту должность уже Народным правительством, встретил нас с радостью. Здесь мы подготовили план предвыборных собраний и митингов по уезду. Я хорошо помню митинг на одной из площадей Вилкавишкиса, где с большим пылом выступали не только горожане, но и крестьяне, собравшиеся с окрестных хуторов. Когда мне пришлось подняться на приготовленную наспех трибуну, я очень волновался — у меня не было опыта публичных выступлений перед такой аудиторией, да и некогда было заранее написать речь. Но радостные лица в толпе придали мне смелости, и, насколько я помню, речь вроде удалась. На следующий день я увидел ее на страницах каунасских газет.
Потом мы с Микенасом разделились: он, кажется, вернулся в Каунас, а я получил указание организовать выборы в Мариямполе. Прибыв в город своей юности, я не обнаружил в нем старых знакомых. Однако мне довольно быстро удалось найти энтузиастов из числа местной молодежи, которые за несколько дней нарисовали множество предвыборных плакатов, транспарантов, лозунгов, — мы так и не дождались печатных материалов.
Во всей Литве проходили предвыборные митинги. В каждом городе развевались алые стяги, виднелись портреты руководителей Советского Союза и Литвы, а также — довольно часто — пертреты Жемайте и Винцаса Кудирки. Во многих из этих митингов участвовал и я.
В Мариямполе, заседая с активистами, которые приходили из мастерских, деревень, школ, из тюрем, я увидел в каунасских газетах портреты кандидатов в Народный сейм. Там был и мой портрет как кандидата в депутаты сейма от Каунасского округа. Я несколько дней тому назад дал согласие на выставление своей кандидатуры. В этом и следующем номерах газеты я увидел и других знакомых — Пятраса Цвирку, Юозаса Банайтиса, Микалину Мешкаускене, видных революционеров, которых я увидел впервые на встрече с политзаключенными в палате труда, — Пранаса Зибертаса, Юозаса Григалавичюса, Янкелиса Виницкиса и других.
Фашизм я ненавидел всей душой. Я знал, что фашизм — это жестокий гнет, уничтожение культуры, наконец — война. А новый строй, который был установлен в Литве под руководством Коммунистической партии, — это мой строй, и я должен сделать все, что в моих силах, чтобы Литва возродилась для новой, лучшей жизни.
Пятрас Цвирка, с которым я почти каждый день виделся в Каунасе, а по вечерам встречался во Фреде, позвонил мне по телефону и сказал:
— Послушай, завтра выборы. Наша гостья Анна-Луиза Стронг (прогрессивная американская журналистка, которая находилась тогда в Каунасе и впоследствии написала книгу об установлении советской власти в Литве) решила посмотреть, как они будут проходить. Нельзя ли нам на твоей машине объехать часть Литвы?
Итак, утром 14 июля, в дождь, мы двинулись в южную Литву. Было воскресенье. По дорогам и проселкам на телегах и пешком народ толпой валил в местечки на Немане, в Кудиркос-Науместис, Шакяй, Вилкавишкис. Наша гостья, полная, но невероятно бойкая женщина, останавливала машину и фотографировала женщин, которые босиком шлепали по обочине на пункты голосования. Мы часто останавливались, выходили из машины и переводили вопросы нашей гостьи встречным людям, а их ответы — ей. Журналистка была поражена, с какой охотой, с каким доверием к новому правительству, с какими надеждами на новую жизнь люди стремятся к урнам. Все ждали от сейма чего-то невероятного. Люди верили, что Народный сейм найдет способ вытащить безземельных и малоземельных крестьян из долгов и горя, что он поможет устроиться на работу безработным, что в каждую избу заглянет солнце.
Под вечер мы оказались в Мариямполе — в городе моей юности, где и я немало помог в подготовке к выборам. Город утопал в флагах, все стены были оклеены плакатами. Многие уже успели проголосовать. Из уезда приходили вести, что из-за сильного дождя в дальних местностях проголосовали еще не все. Вечером из Каунаса сообщили, что выборы продлены на один день.
Выборы в Народный сейм прошли триумфально. Этот факт не станет отрицать ни один объективный наблюдатель, который тогда имел возможность следить за их проведением. Чем это объяснить? Сметоновский режим настолько опостылел большинству населения Литвы, что каждый ждал чего-то нового, лучшего. На мой взгляд, много значила и угроза со стороны фашистской Германии. Люди инстинктивно чувствовали: новое правительство, действуя сообща с ближайшим нашим другом — Советским Союзом, помешает гитлеровскому дракону, проглотившему прошлым летом соседнюю Польшу, уничтожить слабую Литву.
Без сомнения, огромную роль в проведении выборов в Народный сейм сыграла недавно вышедшая из подполья Коммунистическая партия Литвы. Она долгие годы нелегально руководила борьбой литовских трудящихся и теперь, уже в легальных условиях, стала руководящей силой новой жизни. Коммунисты, изнуренные долгими годами тюрем, днем и ночью трудились на ключевых постах, сплачивали вокруг себя трудящихся, помогали им в организационной, агитационной работе — разъясняли народу международное положение, рассказывали о новой жизни. Когда я 11 июля приехал из Мариямполе в Каунас, здесь на огромном митинге на площади Вилейшиса, на Зеленой горе, развевались знамена, а транспаранты возвещали: «Да здравствует социалистическая Литва!», «Мы требуем вступления в Советский Союз!» Вскоре эти лозунги распространились по всей Литве.
Народный сейм должен был собраться в Каунасском театре 21 июля. Был разгар лета. Дни стояли жаркие, теплые ночи не давали отдохнуть после дневной усталости. Организационный штаб Народного сейма обосновался в нескольких номерах «Литовской гостиницы». Днем и ночью здесь раздавался треск пишущих машинок; только что избранные депутаты сейма готовили свои будущие речи и декларации. Шли непрерывные совещания. Всем было ясно, что Народный сейм примет кардинальные, важнейшие решения. Это волновало, вызывало огромный интерес и возбуждало разнообразные догадки. Было ясно как день, что прошлое — гнусная, прогнившая фашистская диктатура — больше не вернется и Литва пойдет по новому, социалистическому пути.
