Сборник статей - Личности в истории. Россия
Красноречивое признание. Иванов не мог принять нравы придворной суетной Академии, не хотел прощать неблагодарность и несправедливость к старому отцу, которого в 1831 году из-за «подлостей и интриг» по воле царя Николая I изгнали из Академии художеств. Он не забыл обид, накопленных за годы ученичества, профессора А. Е. Егорова, который, косясь на его эскизы, ронял небрежно: «Не сам!», подразумевая, что дома за мальчика работу выполнил отец. Он многое помнил очень хорошо. И особенно – вспышки выстрелов в темноте, крики бегущих к реке людей, топот солдатских сапог под окнами в холодный декабрьский день 1825 года. И казнь пяти декабристов 13 июля 1826 года. Страшные слухи о зловещих подробностях расправы – как сорвавшихся с петли без пощады вешали снова…
Нет, Иванов не торопится в Россию. Он остается в Италии.
А «Явление Христа Марии Магдалине…» действительно замечательна. Сдержанный, величественный Христос. Мария – вся порыв, радость, счастье узнавания. Это один из самых возвышенных и трогательных эпизодов Святого писания – мгновение, когда Мария узнает воскресшего Христа. Все здесь – отчаяние и радость, восторг и сострадание. Христос приказывает: «Не прикасайся ко мне!.. Иди к братьям моим…» Мария замерла, преклонив колени и простирая руки к Учителю.
Явление воскресшего Христа Марии Магдалине. 1834 г.Ко времени завершения «Магдалины» у Иванова уже окончательно сложилась идея новой работы. Велик был замысел художника и план, который он сам назвал «всемирным». В письме от 28 декабря 1835 года в Комитет Общества поощрения художников он пишет: «Имею честь представить моим покровителям эскиз другой предложенной картины моей: „Явление в мир Мессии“. Сей предмет, занимавший меня с давнего времени, сделался единственною моею мыслию и надеждою, и я чувствую в себе непреодолимое желание привести оный в исполнение».
Художник, несмотря на твердое убеждение всех в том, что сюжет явления Христа людям выходит за пределы возможностей изобразительного искусства, ставит перед собой эту невероятную задачу.
Иванов создал огромное количество произведений, но расхожее мнение считает его автором одного. Был, мол, такой чудак – рисовал всю жизнь одну картину. В этих словах есть доля правды. «Явление Христа народу» стало главным делом Иванова, смыслом его непростой жизни, большую часть которой он посвятил великому труду.
В 1846 году Н. В. Гоголь, друг художника, пишет М. Ю. Вьельгорскому об Иванове: «Он идет своей собственной дорогой и никому не помеха. Он не только не ищет профессорского места и житейских выгод, но даже просто ничего не ищет, потому что уже давно умер для всего в мире, кроме своей работы. Он молит о нищенском содержании… которое дается только начинающему работать ученику, а не о том, которое следует ему, как мастеру, сидящему над таким колоссальным делом, которого не затевал доселе никто… Устройте так, чтобы награда выдана была не за картину, но за самоотвержение и беспримерную любовь к искусству, чтобы это послужило в урок художникам. Урок этот нужен, чтобы видели все другие, как нужно любить искусство. Что нужно, как Иванов, умереть для всех приманок жизни; как Иванов, учиться и считать себя век учеником; как Иванов, отказывать себе во всем, даже и в лишнем блюде в праздничный день; как Иванов, надеть простую плисовую куртку, когда оборвались все средства, и пренебречь пустыми приличиями; как Иванов, вытерпеть все и при высоком и нежном образованье душевном, при большой чувствительности ко всему вынести все колкие поражения и даже то, когда угодно было некоторым провозгласить его сумасшедшим и распустить этот слух таким образом, чтобы он собственными своими ушами, на всяком шагу, мог его слышать. За эти-то подвиги нужно, чтобы ему была выдана награда».
…Иванов уже восемь лет работает над «Явлением Христа». Сделано огромное количество эскизов, изучены сотни лиц. Он мечтает побывать в Палестине, пройти дорогами, которыми ходил Иисус. Увы, эти мечты неосуществимы. Его не понимает даже отец, а петербургские покровители считают картину пустой затеей и блажью. Ему отказывают в средствах, денег нет совсем.
А кажется, чего проще! Вот заказчики. Клиентура. На Иванова спрос есть, только работай! И платить готовы по хорошим расценкам.
Но у Иванова только один заказчик – высший и строгий. Он поручил ему работу, от которой невозможно уклониться, которую никому не перепоручишь и ни с кем не разделишь. Нельзя отвлекаться от главного на пустяки. Художник сделал свой выбор.
Единственное, что ему нужно, – тишина и спокойствие, мир и сосредоточенность. И еще согласие с самим собой. Он не может работать, если внутри хаос чувств и беспорядок в мыслях. «Бога нельзя чувствовать и постигать иначе человеку, как согласиться с собою, увидеть все в гармонии и потом действовать в силу сих убеждений… Смесь чувств, не управляемых разумом, всегда ведет за собой стыд и негодование на себя… Я поставлю теперь себе правилом не только не писать, но и не говорить ничего, не упорядочась после какого-либо сильного для чувств случая…»
* * *«Явление Христа народу» – история всего человечества, книга судеб. Картина удивительная, нет другой такой в русском искусстве. В ней такой глубокий идейный замысел, что дна не разглядеть.
Пространство картины делится на две части: небо и землю, на грани которых – Спаситель мира, Учитель людей. Он пришел к нам. Это величайшее событие, после которого история пошла по-другому.
Вот Иоанн Креститель, Предтеча, проповедник в овчине и грубом плаще, вздымающий крест так, что он оказывается прямо в геометрическом центре полотна. «В те дни приходит Иоанн Креститель и проповедует в пустыне Иудейской и говорит: покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное… Тогда Иерусалим и вся Иудея, и вся окрестность иорданская выходили к нему и крестились от него в Иордане, исповедуя грехи свои… Я крещу вас в воде в покаяние, но идущий за мною сильнее меня, я недостоин понесть обувь Его. Он будет крестить вас Духом Святым и огнем…» Кажется, он говорит это не только присутствующим в картине, но и неисчислимым народам, проходящим по земле, всем нам.
За Предтечей – группа учеников: Иоанн Богослов, Андрей Первозванный, Нафанаил Сомневающийся. Замыкает эту группу выходящий из воды мальчик, готовый идти за Предтечей ко Христу, и немощный старик, опирающийся на палку. Юность и старость вместе.
Златокудрому Иоанну Богослову в золотистых одеждах, излучающему доверие и чистую радость, противостоит рыжеволосый обнаженный юноша, смотрящий вдаль. Это не случайно, как и все на картине. Спокойный, свободный, естественный юноша – олицетворение античного мира с его обожествлением красоты тела. Рядом с ним – еще две обнаженные фигуры, «дрожащие». Они стесняются своей наготы, ощущают себя крайне неуютно. Тело – это орудие греха. Здесь встречаются два мира – языческий и христианский.
