Леонид Ашкинази - Человек, который дал имя Государству
Разумеется, внутриполитические проблемы никуда не делись — более того, они осложнялись по мере движения государства к демократии. В условиях войны люди мирились с меньшим демократизмом, но теперь, в — по израильским понятиям — мирных условиях, начались отказы от сотрудничества, коалиции, правительственные кризисы. Ирония судьбы — Бен-Гурион правил в основном с помощью религиозных партий, а левая партия Мапай, весьма просоветская, и "общие сионисты" ушли в оппозицию.
На внешнеполитическом фронте тоже было не гладко (а когда на нем было для Израиля гладко?). ООН постановила ввести в Иерусалиме статус международного города. Отыграть такую ситуацию было бы невозможно, и Бен-Гурион объявил, что столица Израиля — Иерусалим и что туда переводится правительство. Крику было во всем мире — не передать. Но Бен-Гурион опять оказался прав. Заметим, что его уверенность в своей правоте отчасти базировалась на учете позиции Трансиордании, которая тоже не собиралась уходить из Иерусалима.
Начало пятидесятых годов было для Бен-Гуриона заполнено политическим лавированием. После убийства мусульманскими фанатиками короля Абдаллы и ливанского государственного деятеля Риада Сулха, склонявшегося к миру с Израилем, надежды на мир с арабами стали таять. Отношения с Англией складывались не лучшим образом — несмотря на приход к власти Черчилля, симпатизировавшего Израилю, противодействие британского МИДа сводило на нет эффект всех усилий. Ухудшились отношения с США — Трумена сменил Эйзенхауэр, и Америка начала укреплять свои отношения с арабскими режимами. Окружающий мир поворачивался к Израилю спиной.
Вдобавок к 1952 году стало ясно, что Израиль стоит на пороге серьезных экономических проблем. Но Бен-Гурион предложил не просить безвозмездной помощи, а разместить за границей заем, взять в долг. И заем в один миллиард долларов был получен.
Очень сложным был вопрос получения репараций с Германии. Многие евреи сочли недопустимым, чтобы Германия расплачивалась деньгами за еврейскую кровь. А Бен-Гурион утверждал, что деньги — это возмещение материального ущерба, разграбленного еврейского имущества. Прибегал он и к моральным аргументам — "…завещание шести миллионов жертв нацизма, которые под топором палача взывали к народу Израиля, заклиная его подняться, создать свое государство, сделать его сильным и процветающим, защитить мир и безопасность и тем самым не допустить, чтобы еврейский народ был снова ввергнут в такую катастрофу". Накал страстей в Израиле был весьма велик, дело дошло до столкновений демонстрантов с полицией, до нападения на Кнессет. Тем не менее, Кнессет согласился с позицией Бен-Гуриона, и репарации были получены.
В эти годы сменилось руководство армии, причем Бен-Гурион в значительной мере определял, кто и на какой пост будет назначен. Но все то, что пришлось делать — и сделать — Старику, оказалось на пределе его сил. Причем за пять лет существования государства были определены, в основном, его черты. Поток репатриантов ослабел, и работа по абсорбции вошла в нормальный режим. Был принят закон о государственном обучении. Была создана единая регулярная армия. Определился политический курс: противостояние с арабами и консолидация с Западом. Теперь Бен-Гурион решил "отстраниться от дел на год-два или даже больше". Биографы считают, что он пришел к выводу, что должен какое-то время сам, своими руками, реализовать идеал халуцианства — работу на земле. Но к такому выводу человек не приходит сам по себе. Не исключено, что причина была в следующем. Бен-Гурион предпочитал рискованные, но ясные решения, базирующиеся на просчете вариантов, на прогнозе. В мирных же условиях надо было не столько просчитывать варианты, сколько искать компромиссы с политиками и партиями внутри Израиля. Такой человек, как Бен-Гурион, мог делать и это — но удовольствия такое занятие ему не приносило. В конце 1953 года Давид Бен-Гурион и его жена переселились в киббуц Сде-Бокер.
5. В киббуце и опять во власти
Бен-Гурион действительно стал там работать — может быть, и не столько времени, сколько все, но ведь он был уже довольно пожилым человеком. Кроме того, приходило много писем, а он отвечал на все, приезжало много гостей, в том числе и из-за границы, — а он принимал всех. Причем, всякий раз, когда надо было решить сложную проблему, все обращались к Бен-Гуриону. Вдобавок в это время ухудшилась ситуация на иорданской и египетской границах и испортились отношения между главой правительства Шаретом и министром обороны Лавоном. В этих условиях многие просили, а многие требовали возвращения Старика к руководству страной. Бен-Гурион упирался, и позже историки высказали версию, почему. Полагая, что теперь главные задачи лежат внутри Израиля, он хотел добиться продвижения в следующих трех областях — реформе избирательной системы, введении новой системы поселенчества (планового заселения целых районов) и в развитии Негева. Причем, во всех этих направлениях он хотел добиться продвижения, опираясь на молодежь. По-видимому, в преддверии работы в этих направлениях он и отправился работать в Сде-Бокер — новый и молодежный киббуц. Но история рассудила иначе, и Бен-Гуриону пришлось вернуться к руководству страной.
Между тем, ситуация вокруг Израиля усложнялась. После одного из терактов Бен-Гурион предложил выбить Египтян из сектора Газа, но его предложение не было поддержано правительством. Таковы издержки демократии… Египет начал получать советское оружие (через Чехословакию) и готовиться к войне. Бен-Гурион пытался некоторое время лавировать: начинать военную операцию не хотелось, даже при наличии перевеса не хотелось воевать и — неизбежно! — нести потери. Он надеялся, что получение Израилем американского оружия отрезвит Насера. Однако Америка поставлять оружие Израилю не спешила. Сейчас, с расстояния почти в полвека, видно, что своими действиями США в тот момент подталкивали регион к войне.
К счастью, Израилю удалось добиться поставок оружия из Франции. Корабли разгружались ночью и до рассвета исчезали за горизонтом. Но через два дня после начала поставок Египет объявил о национализации Суэцкого канала. В ответ Англия и Франция заявили, что они возмущены и посылают войска в зону Суэцкого канала для восстановления существующего положения вещей. Последовал окрик со стороны США, Даллес начал разрабатывать планы создания международных организаций по управлению Суэцким каналом. Британия под давлением США смирилась с щелчком по носу, полученным от Насера, но французы все-таки хотели восстановить свободное судоходство по каналу и начали выяснять, насколько Израиль готов действовать совместно с ними. Бен-Гурион был вынужден лавировать — Израиль был не настолько силен, чтобы без западной поддержки выступить против Египта (тем более, что советское оружие Египту было гарантировано). Но сам факт союзнических отношений с западной державой был очень важен для престижа Израиля и его дальнейших отношений с западными странами. Поэтому Старик не хотел упустить возможность совместных действий с Францией — он, как и всегда, смотрел вперед.
