Илья Басс - Жизнь и время Гертруды Стайн
Несколько осенних месяцев 1903 года Лео с сестрой обживались на новом месте. Начались походы по магазинам в поисках подходящей мебели и предметов домашнего обихода. В такие походы Лео неизменно включал и посещение картинных галерей — стены-то были пустые! Но только на весьма незначительный период. Лео охватил энтузиазм и зуд коллекционирования.
У сестры же мысли заняты были совсем другим. Дневниковые записи и письма первых лет в Париже свидетельствуют о психологической нестабильности, отчаянии и пассивности — результат (или следствие/продолжение?) пережитого ею любовного крушения. Картина серьезного интереса к парижской жизни и сопровождавший его энтузиазм, обрисованные в Автобиографии, явно написана из благополучного далека.
Потребовалось сильнодействующее лекарство для душевного покоя, и такое нашлось — литературная работа. Гертруда полностью в нее погрузилась.
История балтиморской любви и психологический подтекст ее легли в основу первого литературного[6] произведения под названием Q.E.D., написанного еще неопытной рукой и законченного в Париже в 1903 году. Название Q.E.D. — Quod Erat Demonstrandum (Что и требовалось доказать) — заимствовано из математики. Новелла — чистосердечное повествование о запутанных отношениях трех американских девушек-лесбиянок с авторской попыткой самоосмысления. Текстологически новелла построена на основе писем, которыми обменивалась Гертруда с Мэй Букстейвер. Письма впоследствии были уничтожены[7]. Стайн оставила довольно прозрачное описание балтиморской любви. Соблюдены были не только реалии, но и хронологические детали путешествий и встреч. В новелле есть все атрибуты лесбийской любви — свидания, поцелуи, длительные уединения.
Психологическая драма разворачивается в течение одного года. Неопытная Адель (сама Гертруда, будучи в достаточно зрелом возрасте — 26 лет) пытается не только понять свою любовь к партнерше, но и распознать психологическую настроенность и мир гораздо более зрелой Хелен (Мэй Букстейвер). Сама Хелен одновременно поддерживает близость с Мейбл (Мейбл Хейнс).
Гертруда признается Мэй в любви, испытывая «ужас от страсти во многих скрытых формах». Мэй, естественно, уже давно догадалась о неопытности Гертруды, а та умоляет предмет своей любви стать учителем: «Я постараюсь быть успешным учеником, если найдется эффективный учитель».
Адель, как и Гертруда в жизни, сопровождает брата в поездке по Европе, где прочитывает книгу Vita Nuova Данте. В Q.E.D. Адель, прочтя Данте, торжествует; ей кажется, что она уловила ментальность Хелен. «Ты — признается она — цветущая англо-саксонка… храбрая, страстная, но не эмоциональная, способная на великое самопожертвование, но не мягкосердечная». Если Хелен (Мэй) что-то надо, она, не колеблясь, добивается своего, тогда как Адель терзается многими сомнениями и угрызениями… «Я — безнадежная трусиха».
На последней странице, отвергнутая, несколько прозревшая и поднаторевшая в любовных страстях Адель восклицает: «Неужели она не видит вещи такими, какие они есть. А не такими, как ей бы хотелось… Боюсь, все зашло в тупик». И Адель в отчаяние опускает голову на руки.
Как признавалась сама Стайн, тогда было чересчур рано писать о таких вещах. Текст настолько прозрачен, что она запрятала рукопись, не решившись отдать ее в печать. Лишь в 1933 году Гертруда показала текст нескольким знакомым, которым полностью доверяла. Их вердикт — отложить манускрипт до лучших времен. Книга увидела свет, да и то в урезанном виде, лишь в 1950 году, уже после смерти автора под названием Дела, как они обстояли. Лишь гораздо позднее новелле придали окончательный текст и вернули первоначальное название.
Следующей ступенькой в развитии литературного дарования Гертруды стал перевод новелл Флобера Trois Contes (Три повести) — результат увлечения творчеством писателя. Как нетрудно догадаться, внимание Гертруды привлек психологический аспект действий и поступков героев произведения. Повести послужили и учебным материалом и прообразом ее будущего произведения Три жизни, куда вошли рассказы Добрая Анна, Тихая Лена и новелла Меланкта.
Каждая из героинь представляет собой отдельный психосоциологический портрет.
В рассказе Добрая Анна описана история немецкой эмигрантки — домработницы в доме госпожи Матильды. Честная, добросовестная Анна ведет размеренную жизнь, стараясь услужить хозяйке. Однако и эта жизнь полна переживаний и беспокойства. Четыре служанки сменились за пять лет, и всеми Анне пришлось командовать.
По ходу повествования Анна обслуживает последовательно трех различных хозяев — кроме Матильды, еще мисс Мэри Уэдсмит и доктора Шоньен, ухаживает за собаками и т. п. Скудная жизнь и обычная смерть.
Основным мотивом рассказа являются отношения между Анной и ее подругой миссис Лентман, вдовой, «женщиной, которую любят другие женщины» и которая также предмет романтического увлечения Анны. В какой-то момент добрая Анна, занятая квартирантами, теряет контакте миссис Лентман: «…тяжело выстраивать новую дружбу на старой, когда старая дружба оказалась горькой иллюзией».
Как и в большинстве последующих произведений, Гертруда заимствовала образ Анны из собственного окружения — в данном случае домработницы Гертруды и Лео в Балтиморе. Преданная, как и Анна в рассказе, Лена Лебенд была неутешна, когда Лео с сестрой решили не возвращаться из Европы.
Тихая Лена рисует историю другой немецкой эмигрантки, служанки, семейная жизнь которой складывается неудачно. Лена живет ежедневными хлопотами, ни о чем не задумываясь. Она замужем за маменькиным сыночком, который совершенно не интересуется женой. Тем не менее, она беспрекословно выполняет свои обязанности, рожает трех сыновей и умирает при рождении четвертого.
Обе истории напоминают по сюжету и духу рассказ Флобера Простое сердце — то же простое, монотонное существование необразованной крестьянской женщины Фелисите, верно и безропотно служившей своим хозяевам всю свою жизнь, помогавшей всем, кому могла. Была у нее и неудачная любовь, и племянник, вечно старавшийся что-нибудь выманить у Фелисите. Ежедневные заботы, повторяющиеся, как морской прилив и отлив с редкими событиями. В какой-то момент все ее мысли занимал попугай Лулу, даже изображение святого духа в церкви напоминало ей попугая. После смерти хозяйки, а затем попугая умерла и Фелисите — в ее существовании не стало смысла.
