Джон Литтл - Брюс Ли. Путь воина
Ли назвал такое повторение практики устаревших боевых искусств «организованной безнадежностью» и всю оставшуюся жизнь стремился найти подход к вечной проблеме нападения — во всех ее формах, — который бы соответствовал духу двадцатого столетия.
Письмо Ли своему другу и ученику Джорджу Ли (никакой родственной связи) в середине 60-х годов. Брюс Ли нарисовал чертеж и написал фразу, которую он хотел бы поместить на миниатюрный надгробный камень. Эти слова полностью выражают его чувства в отношении традиционных форм боевых искусств Надпись на картинке: «Вторая вещичка, которую я придумал, нужна, чтобы подчеркнуть поярче не слишком жизненный способ выражения так называемого классического стиля кунг-фу. Что я имею в виду? Миниатюрный «надгробный камень». Вот чертеж: Памяти когда-то подвижного человека, перекормленного и изуродованного в классической столовой. Уверен, вы сами знаете, как выглядит плита, так что сделайте ее из любого материала, который вам нравится (отлично подойдет алюминий), и любого размера. Не делайте его только слишком маленьким, потому что он нужен для демонстрации. Звоните за мой счет, если возникнут какие-то проблемы. Заранее благодарю, подпись».Именно по этой причине истинное наследство Брюса Ли выходит далеко за пределы просто круга боевых искусств. Его философия принадлежит исключительно мастерам боя не в большей степени, чем философия Ницше принадлежала исключительно Гитлеру и нацистской Германии. Ли был мастером, гуманистом и, сверх того, мыслителем. Он был человеком, чье красноречие — в противовес кулакам — оказывало влияние в равной степени на политиков и чиновников, кинозвезд и людей не столь выдающегося социального положения. Что еще более важно, Ли был человеком, чьи идеи и философия давали ему возможность успешно бороться с расизмом, финансовыми затруднениями, совладать с чувством любви и боли, радости и печали, решать проблемы брака, отцовства, дружеских отношений, другими словами, помогали быть хозяином своей жизни.
В то время как учение Ли в отношении боевых искусств ограничивалось объяснением того, что человеческое существо может сделать со своими четырьмя конечностями, его идеи в области духа и разума были безграничны.
Именно в сфере личного совершенствования через новые открытия и конечное владение самим собой можем мы идти вперед в наши дни. Если эта концепция видится вам в большей степени истинным значением термина «кунг-фу», вы начинаете прозревать.
Глава 2
Опустошим нашу чашу
Если философии Брюса Ли предстоит играть значительную роль в жизни большинства из нас — тех, кто не занимается боевыми искусствами, — нам придется обратиться к высшим принципам, которые лежат в основе системы его убеждений. И поскольку таковые установлены, мы можем далее обращаться к ним для решения более широкого круга проблем, с которыми мы, вероятнее всего, будем встречаться в своем повседневном существовании. В конце концов, не ко всем из нас обращаются с просьбой сойти с ежевечернего пути следования домой с работы и вступить в рукопашный бой на улице или же проделывать нечто похожее по выходным дням на поле для игры в гольф. Всем из нас, однако, полезно узнать больше о самих себе и об окружающем мире, чтобы лучше понять, как справляться с многочисленными превратностями судьбы, которые, кажется, постоянно подстерегают нас на жизненном пути. И с этой целью нам нужно понять, как наша жизнь вписывается во Вселенную в целом.
ДаоНе важно, предпочитаете ли вы путь Запада или путь Востока, в основе обоих лежит путь Вселенной, общий знаменатель, который объединяет их в огромную всеобщность. Постигнуть это, независимо от того, каковы на данный момент наши личные предпочтения, — значит почувствовать свободу как на высоком, так и на низком уровне, другими словами, in toto. Китайцы называют это метафизическим «очертанием страны» Дао, и, возможно, было бы уместным коротко прокомментировать положение дел.
Если Вселенную сравнить с простором океана, мы можем уподобиться отдельным волнам, которые появляются и исчезают с его поверхности. Все волны отличаются друг от друга, и все-таки они все связаны с океаном. Весь этот океанический процесс в любом виде (то есть прилив и отлив, отдельные падающие капли, волны, завихрения и водовороты) и будет Дао. (Прочитайте, пожалуйста, комментарии Алана Уотса по этому вопросу в его эссе «Эко-дзэн», представленном в приложении к этой книге.)
По Брюсу Ли, Дао может постичь только тот ум, который свободен от тревоги:
Принципу кунг-фу нельзя научиться, подобно какой-нибудь науке, путем установления фактов и обучения фактам. Этот принцип подразумевает стихийный рост — рост разумом, свободным от чувств и желаний. Ядром этого принципа кунг-фу и является Дао — стихийность Вселенной. У слова «Дао» нет точного эквивалента в английском языке… Я использовал слово «истина». Истина стоит за кунг-фу, та истина, которой должен следовать каждый, кто практикует кунг-фу.
Некоторые из вас, читая эти строки, возможно, говорят: «Постойте, постойте! Эта лодка плывет уже по неисследованным морям. Все эти разговоры об универсальных реальностях и Дао совершенно мне чужды — я не чувствую себя спокойно среди них. По сути дела, я не в состоянии понять, каким образом знание о пути Вселенной может помочь мне решить мои проблемы!» Однако, мой дорогой читатель, именно здесь вы не правы. Знать свою проблему, то есть быть способным понять истинную проблему (то, на видоизменение чего вы влияете), очень важно, однако очень немногие за всю свою жизнь пытаются научиться распознавать истинную проблему. То, что вы испытываете трудности, это факт. То, в чем вы нуждаетесь, это совершенно другой вопрос.
К сожалению, если вы обратитесь за решением проблем к западной философии, вы обнаружите, что, как правило, она создает больше проблем, чем решает. Например, в конце своего выдающегося труда «Логико-философский трактат» философ Людвиг Витгенштейн (1889–1951) обнаруживает, что философские проблемы, принимаемые нами за «крупные», на самом деле — бессмысленные вопросы и что «разрешение» их не в ответах, а в понимании присущей им бессмысленности. Как только этот факт осознан, как только приходит понимание, что смысл жизни состоит в том, что она не имеет смысла вообще, сразу же наступает освобождение от этих «проблем». Фактически единственное, в чем мы можем быть уверены, это в видимых доказательствах существования. Как заявляет Витгенштейн в первом из семи суждений, содержащихся в трактате: «Мир — это единственное, что верно».
