Вильгельм Липпих - Беглый огонь! Записки немецкого артиллериста 1940-1945
Я по-прежнему интересовался военной историей и часто беседовал с ветеранами войны в Пюггене и соседних деревнях. Они приглашали меня на встречи участников «Стального шлема», крайне правой полувоенной организации. В нее входили бывшие солдаты, принимавшие участие в Первой мировой войне. Носившие старую форму и не расстававшиеся с винтовками, ветераны собирались пару раз в год на уличные манифестации, проходившие по всей Германии.
Они вспоминали былые сражения, произносили патриотические речи, пили пиво и ели жареные колбаски, пели народные немецкие песни, приглашали прохожих посетить выставки оружия. Что было более важно для меня, они позволяли нам, мальчишкам, пострелять из винтовок. Это казалось мне восхитительным занятием, хотя от отдачи приклада после выстрела долго болело плечо.
Хотя я мало что понимал в политике в том нежном возрасте, я соглашался с тем, что рассказывали нам о немецком патриотизме ветераны войны. Их враждебное отношение к численному ограничению рейхсвера, немецкой армии, а также к несправедливым условиям Версальского договора казалось вполне оправданным. Хотя многие местные члены «Стального шлема» с неприязнью относились к крайнему шовинизму и антисемитизму, национальные организации «Стального шлема» время от времени сотрудничали с другими националистическими организациями, в том числе и с национал-социалистами.
Несмотря на то что национал-социалисты выражали такое же недовольство послевоенным устройством Германии, они не терпели никаких соперничающих группировок. Придя к власти, они поглотили «Стальной шлем», сделав его основой своих СА, штурмовых отрядов.
Приход Гитлера к власти1933–1935 годы
Владельцы ферм нашей общины отдавали свои симпатии ультраконсервативной германской национальной народной партии. Ее политический курс поддерживали и мои родители, и мой дедушка. Они иногда приходили на организуемые ею митинги. И напротив, они не любили национал-социалистов, которых считали опасными экстремистами, которые лишь ненамного были лучше радикалов-коммунистов. В то же время мои родители не считали, что национальная политика играет большую роль в их жизни, и главным образом интересовались лишь тем, что происходило в нашей округе.
Несмотря на широко распространенное неодобрение политических и экономических условий, в которых находилась моя родная страна в 1930-х годах, я верил в то, что большинство немцев уважают тогдашнее правительство, которое возглавлял президент Пауль фон Гинденбург, герой Первой мировой войны. Они не рассчитывали на ликвидацию послевоенной Веймарской республики, учрежденной в 1919 году.
Хотя большинство немцев не требовали возвращения довоенной политической системы, они тем не менее испытывали ностальгию по временам правления кайзера Вильгельма. Однако по мере углубления экономического кризиса все прочие политические партии умеренного толка стали сдавать позиции таким экстремистским партиям, как коммунисты и национал-социалисты.
Различные партии часто выступали с речами в таких небольших общинах, как наша, а также раздавали листовки и расклеивали агитационные плакаты. Наиболее активными были национал-социалисты и их штурмовые отряды. Они искусно проводили пропагандистские акции, знакомя население со своей политической программой. Умело раздувая народное недовольство условиями Версальского договора, экономическими кризисом и неэффективностью действующих политических институтов Германии, их вождь Адольф Гитлер призывал к восстановлению былого величия нашей страны и мужественному противодействию всем внутренним и внешним врагам. Его обещания вывести немцев из кризиса были особенно действенными и способствовали росту его популярности среди малообразованных пролетариев.
Хотя национал-социалисты не вызывали у нашей семьи симпатий, коммунисты были еще хуже. Многие немцы в те дни видели в национал-социалистах Гитлера самую сильную альтернативу коммунистической партии. Если бы коммунисты пришли к власти, то, скорее всего, установили бы такую же репрессивную экономическую и политическую систему, как и та, что существовала в советской России. Моя семья в равной степени не любила и коммунистов, и национал-социалистов, хотя и одобряла взгляды последних на восстановление былого величия Германии.
На выборах, состоявшихся в ноябре 1932 года, нацисты не получили мест в рейхстаге, германском парламенте, однако голосов собрали больше, чем любая другая политическая партия. В конечном итоге после политического маневрирования президент Гинденбург назвал Адольфа Гитлера будущим канцлером. Практически никто из немцев не предполагал, какие последствия будет иметь назначение Гитлера и его партии главой Германии.
Установив контроль над правительством, Гитлер вскоре привлек шесть миллионов немецких безработных к строительству системы скоростных шоссе, автобанов и тем самым приобрел их симпатии и лояльность.
Кроме того, национал-социалисты взяли новый внутриполитический курс, введя ряд льгот, чтобы завоевать расположение большей части населения страны. Например, новый режим предложил рабочим, вступившим в государственный официальный профессиональный союз, дешевые зарубежные туристические поездки, предлагая лучшим рабочим ту же услугу совершенно бесплатно. Для этого государство оплатило переоборудование для этих целей некоторых кораблей вроде «Вильгельма Густлоффа». Программа национал-социалистической партии также предоставляла семьям, живущим в больших городах, возможность отправлять детей в специальные оздоровительные лагеря в сельской местности, которые пользовались огромной популярностью.
16 марта 1935 года Гитлер денонсировал условия Версальского договора и отдал приказ о милитаризации Германии. Помимо создания люфтваффе, военно-воздушного флота, нацистское правительство также приступило к формированию вермахта, численность которого раньше ограничивалось 100 тысячами солдат. Возрождающаяся экономика и армия Германии снискали поддержку деятельности национал-социалистов и дали немцам ощущение национальной гордости и уверенности в собственных силах.
Моя семья поддержала эти меры и была довольна улучшением делового климата, позволявшего нам продавать больше сельскохозяйственной продукции по лучшим ценам. Однако, несмотря на это, в целом мы все-таки не поддерживали национал-социалистов. Возможно, нас пугало укрепление диктаторского характера правительства и неумолимое превращение Германии в тоталитарное государство.
Когда в 1933 году произошел поджог рейхстага и вина за него была возложена на коммунистов, наша семья не выразила последним своего сочувствия. Подобно большинству немцев, мы были довольны тем, что правительство, судя по всему, начало восстанавливать общественную дисциплину и политический порядок в стране. Однако Гитлер воспользовался этим событием для того, что объявить в Германии особое положение и устранить политическую оппозицию. За короткий срок нацисты издали множество указов, которые ограничили последние остатки демократических свобод на немецкой земле.
