Василий Шевчук - Командир атакует первым
Василий Шевчук - Командир атакует первым краткое содержание
Шевчук Василий Михайлович
Командир атакует первым
Шевчук Василий Михайлович
Командир атакует первым
{1}Так помечены ссылки на примечания. Примечания в конце текста
Аннотация издательства: Великую Отечественную войну В. М. Шевчук начал комиссаром эскадрильи 247-ю истребительного авиационного полка. В мае 1942 года был тяжело ранен, но через год снова вернулся в родную часть. Он воевал под Курском, на Украине, в Молдавии, в Польше. В сражение за Берлин и в боях за Прагу В. М. Шевчук командовал 162-м гвардейским истребительным авиаполком. Он сбил лично 15 самолетов противника, стал Героем Советского Союза. В своих воспоминаниях Василий Михайлович Шевчук - ныне генерал-лейтенант авиации - рассказывает о мужестве и боевом мастерстве однополчан.
Содержание
Неравный бой
На переднем крае
Один из семи миллионов
Время такое - военное
И снова в бой
Под крылом - земля Украины
Государственная граница
В тылу
Сандомир
Между Вислой и Одером
Командир атакует первым
Берлин - Прага
Примечания
Неравный бой
С чего начался этот день? Вернее, не день, а раннее утро Первого мая 1942 года.
С радостного, знакомого, пожалуй, каждому из нас еще с детства ощущения праздника - нашего, пролетарского, весеннего праздника. И небо над головой, как всегда в этот день, было по-настоящему первомайским - голубое, ясное-ясное.
Только сегодня голубизна эта... холодная. И солнце, уже вставшее где-то там, за морем, лучами своими врезалось в небо, а голубизна все равно холодная. Понимаю - это только кажется. Небо всегда в эту пору пронзительно солнечное. Но сегодня оно тревожное. Военное, огненное небо. И как зеркальную гладь лазурного моря ломает порывистый ветер, вздымая ее волнами, так радостное ощущение праздника нарушается невеселыми мыслями о войне, о трудных боях, о погибших товарищах. Беспокойство об отце, братьях и сестрах, оставшихся там, на родной, захваченной врагами украинской земле.
И окончательно мысли о праздничном дне рушит своей реальной силой приказ: "Лейтенант Шевчук с ведомым - к командиру!"
Тропинка на командный пункт затерялась в зелени трав. До чего ж густы и сочны они южной весной! Не травы, а какое-то неодолимое зеленое буйство...
Каким же будет сегодняшнее задание?..
Немцы уже несколько дней как притихли. Даже самолеты их в воздухе появлялись редко. Выдохлись? Отказались от наступления на Кавказ?
Может быть, первое. Хотя их войска и держат в тисках блокады Ленинград, захвачен родной, или, как я называл его по-нашему, ридный Киев, занят почти весь Крым, в осаде Севастополь - даром фашистам это не прошло. Еще зимой на главном направлении под Москвой наши не только остановили их, но и нанесли сокрушительный удар, так что фашисты больше не решаются наступать на столицу. Поняли - любой ценой отстоим мы сердце Родины.
А сейчас гитлеровцам нужен Крым, нужно побережье Черного моря. Нет, не курорты, конечно. Дорога на Кавказ, бакинская нефть - вот их главная цель.
Сейчас, по пути на командный пункт, я подумал о том, что, возвратившись с задания, нужно будет посоветоваться с комиссаром полка о плане политических информации для личного состава на первую неделю мая. А вечером после наступления темноты собрать с командиром эскадрильи механиков и мотористов. Поздравить с праздником, поговорить. Утром не получается. Ведь и сегодня, Первого мая, они начали работать затемно - готовят истребители к полетам, восстанавливают поврежденные в бою машины. И если в эскадрилье, несмотря на тяготы боев, четыре-пять самолетов воюют - поднимаются в воздух, то поднимаются они в буквальном смысле слова руками наших техников и механиков.
А ввод истребителей в строй сейчас очень важная задача. Новые самолеты в полк практически не поступают, много "безлошадных" летчиков. Ребята ходят хмурые, страшно завидуют тем, кто летает. Предложение составить очередь для боевых вылетов на действующих машинах "хозяева" исправных истребителей встретили в штыки: "Нужно было самим фашистов бить, а не хвосты им подставлять". Шутили, конечно. Но для "безлошадных" это злая, обидная шутка. Не из-за трусости теряли они машины в бою. Из-за неумения да из-за неопытности.
Этих ребят необходимо поддержать. Как?.. Думай, комиссар, думай...
Так, цепляясь одна за другую, вытягиваясь в бесконечную цепочку, ежедневно встают передо мной большие и малые, но всегда важные комиссарские заботы. И ни одной инструкцией, ни одним документом невозможно определить круг обязанностей военного комиссара, даже такого небольшого подразделения, как авиационная эскадрилья. Об этом я нередко задумывался с той поры, когда в тридцать девятом году меня, совсем молодого летчика, назначили исполняющим обязанности военкома подразделения вместо уехавшего на Халхин-Гол старшего политрука Береговского. За прошедшие годы я повзрослел и набрался опыта. Но чем дальше, тем сложней, многообразней представлялась мне комиссарская работа. Особенно в это трудное время...
Мысли вошли в привычное русло повседневных дел, и я уже веселей глянул на еле поспевающего ведомого, Виктора Головко. Несоответствие моей худой и длинной фигуры его маленькой служило темой постоянных шуток. Виктор, на ходу рубя тонким прутиком высокие травины, что-то недовольно бурчал под нос.
"Вот еще одна забота, комиссар", - думал я, положив руку на плечо Виктора.
- Что загрустил? Посмотри вокруг - небо все-таки голубое, первомайское! - пытался расшевелить своего ведомого.
А он, даже не подняв головы, продолжал уходить в свое:
- Вот, понимаешь, праздник... А мне и поздравить некого...
Неплохой летчик Виктор Головко. С училища его знаю, однокашники. А настроение у парня все время неважное. Понять можно - перед самой войной женился, и осталась молодая жена в Каховке. Там сейчас фашисты...
О том, какая жизнь в оккупированных районах, мы уже знали. Не все, понятно. Позднее содрогнется сердце от боли Хатыни и Бабьего Яра, Маутхаузена и Бухенвальда. Тогда мы знали не все. Но многое. Знали о девушке Зое Космодемьянской, бесстрашной комсомолке, растерзанной извергами в подмосковном Петрищеве. О тысячах наших людей, замученных, погубленных оголтелым зверьем в эсэсовских мундирах.
В начале этого года наш полк разместился на аэродроме Багерово, под Керчью, сразу после освобождения полуострова нашими войсками. В один из нелетных дней комиссар полка Василий Афанасьевич Меркушев собрал летчиков и, ничего не объясняя, предложил сесть в кузов потрепанной полуторки. Мы поеживались от ледяного встречного ветра, против которого казались бессильными кожаные регланы. Но настроение было приподнятым. Еще бы! Мы впервые ехали по освобожденной от врага советской земле, в борьбе за которую принимал участие и наш 247-й истребительный авиационный полк. Кто-то даже пытался запеть. Но вот машина, миновав сожженные дома поселка, выехала в степь и вскоре остановилась, Комиссар, как никогда серьезный, вышел из машины.
