Татьяна Лунгина - Вольф Мессинг — человек-загадка
Обзор книги Татьяна Лунгина - Вольф Мессинг — человек-загадка
Татьяна Лунгина
Вольф Мессинг — человек-загадка
Вольф Мессинг
Мессинг Вольф Григорьевич (1899-1974). Артист оригинального жанра, психиатр, гипнотизер. Эйдетик от рождения, обладавший уникальными парапсихологическими способностями, в частности — суггестией (внушением наяву). Родился в местечке Гора-Кальвария близ Варшавы (Польша), учился в хедере. С начала 1900-х годов выступал с концертами в Европе, Америке, Азии, Австралии.
Предисловие автора
Пожалуй, два десятилетия назад созрел у меня общий план этой книги о человеке-телепате, о человеке не только необычайной судьбы, но и загадочной души, с мистическими всплесками, до сих пор окутанными ореолом таинственности и легенд...
В течение двадцати лет я, чья жизнь проходила бок о бок с жизнью Мессинга, вела скрупулезные записи всех мельчайших обстоятельств жизни, самых мимолетных впечатлений, хоть как-то относившихся к жизни Вольфа Григорьевича.
Я понимала, что любые житейские мелочи, кажущиеся на первый взгляд незначительными, возможно, помогут в будущем приоткрыть хоть какую-то частицу тайны.
Наброски отдельных глав и эпизодов я делала, не всегда соблюдая хронологическую последовательность. Для меня важно было — не затерять в памяти ни одного реального события.
Принцип, которого я старалась строго придерживаться в своей работе над воспоминаниями: предельное соблюдение документальности. Только то, что «проверено» личным опытом и наблюдениями, только слова и оценки, данные самим Вольфом Мессингом и людьми из самого близкого его окружения, легли в основу моей книги.
Ведь не секрет, что Мессинга знали многие сотни людей во всем мире, миллионы принимали участие в его психологических экспериментах. Восторженные и правдивые рассказы, передававшиеся из уст в уста, постепенно обрастали фантастическими выдумками и превращались в россказни. И по сей день досужая молва разносит о нем по миру были и небылицы. Это почти неизбежно, когда люди сталкиваются с явлением, не укладывающимся в рамки обычного. Очистить образ и историю жизни Вольфа Григорьевича от таких домыслов было одной из задач этой книги.
Многие мои друзья, знавшие о моей давней и многолетней дружбе с Мессингом, не раз торопили меня написать книгу воспоминаний о судьбе и магических способностях моего друга. И почти все выдвигали три аргумента в пользу незамедлительной работы над книгой.
Первый, что о Мессинге в России никогда не было серьезных и больших публикаций, если не считать коротких журнальных статей — поверхностных, без глубокого анализа. Во-вторых, говорили они мне, такая книга с интересом будет встречена читателями, ибо такого рода литература пользуется большим спросом. И в-третьих, о Мессинге легко писать — то есть легко создать эффектный и броский бестселлер.
Первый довод, конечно, нельзя не признать логичным. Действительно, зенит славы и расцвет творческой деятельности — а именно так мне хочется определить реализацию необычайных способностей Мессинга — пришлись у него на десятилетия научного застоя в Советском Союзе, когда даже генетика и кибернетика объявлялись лженауками, не говоря уже о парапсихологии или каких-либо иных оккультных явлениях. Потому, естественно, психологическим сеансам Вольфа Мессинга не суждено было подвергнуться серьезным научным оценкам, хотя и характеризовались они порой как проявление феноменальных способностей.
На второй аргумент ответят сами читатели.
Третий мотив мне кажется сомнительным, лукавым. Как друг Вольфа Григорьевича я не могла идти наилегчайшим путем — путем создания сенсационной рекламы вокруг дорогого мне имени, исключить кропотливый труд.
Я решила прочесть как можно больше научных публикаций, пытаясь найти если и не точные объяснения необычайному дару ясновидения Мессинга, то хотя бы упоминания о сходных с ним явлениях. И я надеюсь, что читатель благосклонно отнесется к моим теоретическим рассуждениям и вставкам, что они не утомят его, а, наоборот, помогут вникнуть в суть уникального психического дара Вольфа Мессинга.
Видимая «легкость» мемуарного жанра в моем случае оказалась обманчивой. Я не была ни ученицей его, ни последователем. Кстати, ни тех, ни других он никогда не имел. Но без ложной скромности я причисляю себя к одним из самых близких друзей Вольфа Григорьевича Мессинга.
С одной стороны, я пыталась писать книгу только о нем и его судьбе. В то же время я не могла опустить большие куски личной жизни, связанной с ним, а иногда и зависящей от него. Тогда и жизнеописание Вольфа Мессинга было бы неполным. Не было бы фона, живых декораций, одной малой частицей которых, смею надеяться, была и я.
Должна признаться, было нелегко писать о нем — человеке сложном и противоречивом, о человеке-телепате — Вольфе Мессинге.
Доброй памяти этого удивительного человека — моего большого друга я и посвящаю эту книгу.
Татьяна Лунгина.
1. Вольф Григорьевич Мессинг.
Глава 1
Появление кудесника
Концертный зал заполнился нарядной публикой до отказа. Сцена без традиционного занавеса, предельно скромна: на ней стояли два обыкновенных стола и несколько стульев — вот и вся декорация.
В ожидании начала нетерпеливая публика время от времени начинала аплодировать. После третьего звонка на сцене появилась женщина в черном костюме и, без особой торжественности, объявила:
— Вольф Мессинг! Психологические опыты!
Зал взорвался аплодисментами. Все с нетерпением ждали выхода человека, о котором рассказывали были и небылицы. Говорили, что он запросто читает мысли любого собеседника, что ему ничего не стоит найти спрятанные где угодно вещи, обнаружить преступника. Что, наконец, он может принять облик любого животного, превращаться в тигра или собаку, но ему государство запретило это делать, и, якобы, он даже дал подписку.
Одним словом — ОН МАГ И ВОЛШЕБНИК!
Через несколько секунд на сцену легкой походкой вышел мужчина среднего роста и среднего возраста в черном элегантном костюме, в белоснежной сорочке, с чересчур длинными по тому времени волосами.
Он по-восточному сложил ладони на груди и поклонился. Зрители бурно приветствовали его.
Мужчина подошел совсем близко к краю, к огням рампы, и я отчетливо увидела блеск большого камня на перстне... В то же мгновение как будто вспышка озарила мою память: это был мой давний знакомец, мой кудесник, произнесший накануне войны свое сакраментальное — «НИ-ЧЕ-ГО!»
