Георгий Данелия - Кот ушел, а улыбка осталась
Обзор книги Георгий Данелия - Кот ушел, а улыбка осталась
Он рассказывает нам маленькие истории-воспоминания, то очень смешные, то с тенью грусти, — так похожие на его фильмы.
— А не могли бы вы появляться и исчезать не так внезапно? А то у меня голова идет кругом.
— Хорошо, — сказал Кот и исчез, на этот раз очень медленно: первым исчез кончик его хвоста, а последней — улыбка; она долго еще парила в воздухе, когда все остальное уже пропало.
«Ну и ну! — подумала Алиса. — Видала я котов без улыбок, но улыбка без кота! Такого я в жизни еще не встречала!»
Льюис Кэрролл. «Алиса в стране чудес»ПРИЗНАНИЕ. Первую книгу, «Безбилетный пассажир», мне помогала написать Татьяна Кравченко (писательница). Вторую, «Тостуемый пьет до дна», и третью «Кот ушел, а улыбка осталась», — Елена Машкова-Сулакадзе (моя ученица, кинорежиссер).
Я им очень благодарен за это!
Эту книгу я посвящаю другу Моему Юрию Росту
ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
Город Нью-Йорк. Утро после банкета. В кармане ни цента.
Пошел гулять. Навстречу мужик. Когда поравнялись, мужик спросил:
— Мистер, ай эм алкоголик. Кен ю хэлп ми?
— Икскюз ми, сэр, ай эм алкоголик ту, — ответил я.
БРОНЯ КРЕПКА
2012 год, февраль. Сидим в мастерской: Эдик Беляев (режиссер), Саша Храмцов (художник), Слава Бойков (монтажер) и я. Работаем над раскадровкой эпизода «Бункер Пж», анимационного фильма «Ку! Кин-дза-дза». Вошел мужчина. Высокий. Солидный. С осанкой военного. В темном драповом пальто с каракулевым воротником, в каракулевой шапке пирожком. В руке портфель, в другой небольшой фиолетовый потертый чемоданчик. Гость опустил тяжелый портфель на пол, чемоданчик положил на стол.
Снял пальто, шапку, повесил на вешалку. Одернул пиджак.
— Разрешите представиться. Чурин, Александр Петрович, журнал «Броня», я вам звонил.
— Слушаю вас.
— Минуту терпения. Сейчас приступим.
Чурин открыл чемоданчик, это оказался патефон. Достал из портфеля пластинку в футляре, поставил ее на диск патефона. Пустой футляр от пластинки с названием «Военные марши» прислонил к компьютеру. Вставил в паз ручку, завел патефон. Проверил иголку, поставил мембрану на пластинку. Зазвучал марш «Броня крепка и танки наши быстры». Чурин достал из портфеля иконку Божией Матери, поставил на полку за мной. Вынул из портфеля бронзовый подсвечник и свечку. Подсвечник поставил на стол. Свечку вставил в подсвечник. Щелкнул зажигалкой. Извлек из портфеля толстую книгу с названием «История духовых инструментов» и фотографию генерал-майора в золоченой рамке. Их он тоже приспособил на полку. Вынул из портфеля фотоаппарат «Зенит». Отошел к стенке, нацелил фотоаппарат на меня.
— Георгий Николаевич, руки на колени положите. Чуть прямее сядьте. Смотрите в объектив. Так, хорошо. Молодой человек, держи, — он протянул фотоаппарат Эдику Беляеву. — Встань на мое место, сюда смотришь, сюда нажимаешь, больше ничего не трогаешь.
Чурин встал рядом со мной, положил руку мне на плечо, как это делали наши предки на старых фотографиях.
— Готов?
— Готов.
— Все вошло?
— Все.
— Улыбаемся. Снимай. Эдик щелкнул.
— Порядок?
— Порядок.
— Генерала я не перекрывал?
— Какого генерала?
— Прокофьева, Андрея Варфоломеевича, — показал на фотографию в рамке.
— Плечом, чуть-чуть.
— Отставить! Сделаем так. — Чурин взял фотографию генерала и дал мне в руки, — держите, Георгий Николаевич. Прямо перед собой. Чуть-чуть повыше. Хорош. Улыбаемся. Снимаем.
— Вы книгу перекрываете.
— Хрен с ней, с книгой! Ты не отвлекайся, фотографируй!
Потом Чурин попросил Эдика щелкнуть меня одного с фотографией в руках. Потом сам сел на мое место, но фотографию в руки не взял, а поставил рядом с иконой на полку. Потом попросил сфотографировать только генерала с иконой. Потом остановил патефон, пластинку вложил в футляр, отложил в сторону, затушил свечи, аккуратно собрал все в портфель. А пластинку «Военные марши» вручил мне:
— Прочитайте, что тут написано.
Я прочитал: «Создателю фильма "Я шагаю по Москве", режиссеру Георгию Данелия на добрую память. С искренним уважением и наилучшими пожеланиями, от коллектива журнала «Броня», ко Дню метростроевца».
Чурин оделся, обещал прислать журнал с фотографиями, пожал мне руку (его рукопожатие было крепким), забрал портфель, патефон и удалился.
— Коллеги, — обратился я к соратникам, — вы это тоже видели или у меня галлюцинации?
— Тоже видели.
— Запомнили?
— Запомнили.
— Если я когда-нибудь это опишу, подтвердите, что все так и было?
— Подтвердим. А вы будете писать третью книгу?
— Если этот фильм закончим когда-нибудь.
Между прочим. Над фильмом «Ky! Кин-дза-дза» мы работали семь лет. Фильм шел очень трудно.
ОТМЕЧАНИЕ ОКОНЧАНИЯ
Фильм вчера закончили и отметили это. Сегодня проснулся, голова не болит, не тошнит. Обидно. Когда снимаешь фильм, как будто бежишь стометровку. Не хватает времени, каждая секунда дорога: придумать, решить, сделать. Иногда работа в три смены. Перезапись, озвучание, монтаж. Когда фильм закончен, просыпаешься — как будто с разбега в стену врезался. Пустота! Не о чем думать.
До 86 года смягчало удар отмечание окончания.
После банкета просыпаешься утром, голова болит, тошнит, решаешь, что лучше: принять пирамидон (лекарство от головной боли) или пойти выпить пиво? Есть о чем думать.
А в 86 году я бросил пить (закодировался), и «Ку! Кин-дза-дза» — пятый фильм, после «отмечания-окончания» которого просыпаться не хочется. Просыпаешься, голова ясная, состояние рабочее, вскакиваешь, чтобы принять душ и привести себя в порядок. А зачем?!
«Голова моя пуста, как пустынные места,
я куда-то улетаю, словно дерево с листа…»
Геннадий Шпаликов
После фильма «Фортуна» меня спасало то, что я писал книги «Безбилетный пассажир» и «Тостуемый пьет до дна». И сейчас зачем изобретать велосипед? Надо заставить себя написать еще одну книгу. Но о чем в ней рассказывать? Все интересное я уже написал. А записки старика, который бросил пить, курить и любить, читать весьма скучно. Хотя так же я думал перед тем, как принялся писать книгу «Тостуемый пьет до дна». И тогда я тоже боялся, что она будет намного хуже первой и что мои друзья, когда прочтут ее, скажут: «Надо было ему вовремя остановиться. Жалко старика». Но вторая как-то проскочила. Может, и эта проскочит? Что ж, попробуем.
Для тех, кто не читал те две книги, расскажу коротко, что в них было.
