Александр Костинский - Невидимое дерево
Леопольд сидел понурившись, низко опустив голову.
— Я не робот, — тихо сказал он, — потому что я люблю… я люблю Борьку.
— И правильно делаете, что любите, — наконец вмешался в разговор Кузьма Кузьмич, — вы можете гордиться своим братом. Вы вырастили прекрасного человека. И мы вам за это благодарны.
— Вы в самом деле считаете, что из Борьки вышел толк? — спросил Агрегатов и обвёл всех недоверчивым взглядом.
— Да, — кивнул сержант Фёдоров, — ваш брат — хороший, смелый человек и талантливый учёный.
Агрегатов был растерян. Он не знал, что ответить, что сказать сидящим в палате сержанту, врачу и своему соседу — профессору, которого он ещё совсем недавно считал лжецом и жуликом.
Разные мысли и чувства боролись в нём. Леопольду хотелось то плакать, то смеяться. Он вдруг почувствовал усталость.
— Я бы хотел, — тихо сказал он врачу, — побыть один. Я должен всё обдумать.
— Хорошо, — кивнул врач, и все вышли из комнаты.
Леопольд понимал, что сейчас от его решения зависит очень многое. Если он отправится на Северный полюс, то нужно будет отказаться от старых правил и привычек, от уютной квартиры и сытого холодильника. От всего, к чему он привык и с чем ему страшно было расстаться. Но там, на Северном полюсе, его ждал любимый брат Борька, который послал к нему, именно к нему, снеговика. Брату нужна была его, Леопольда, помощь, и он должен ему помочь.
Агрегатов подошёл к окну. Во дворе под деревом, на котором висел фонарь, стоял курносый снеговик.
Заметив в окне Леопольда, снеговик снял в приветствии с головы ведро и вежливо поклонился.
— Всё это так невероятно… волшебно, неожиданно и сказочно, — прошептал Агрегатов, улыбнулся и помахал в ответ снеговику.
«Ну что ж, — сказал сам себе Леопольд Агрегатов, — решение принято. Начинаем новую жизнь».
Глава одиннадцатая. Чудеса продолжаются
Так окончилось это воскресенье. Воскресенье кончилось, а чудеса продолжались.
В понедельник вечером возле дома, в котором жили Кузьма Кузьмич и Агрегатов, остановился милицейский «газик».
Вскоре в квартире Агрегатова задребезжал звонок.
Дверь открыл Кузьма Кузьмич.
— Что же вы? — забасил с порога Фёдоров. — Я вас уже минут десять на улице жду. А Леопольд где? Так и опоздать недолго!
— Я уже! — донёсся из комнаты голос Агрегатова. — Я сейчас! Вот только уши ватой заткну, чтобы не просквозило. Там, на Северном полюсе, говорят, ветры ещё сильнее, чем в нашем городе.
Через минуту из комнаты вышел Агрегатов. Он был одет в своё неизменное чёрное пальто с красными пуговицами. Но только вместо чёрных ботинок на ногах у него красовались большие мохнатые унты, которые подарил ему сегодня Кузьма Кузьмич. В одной руке Агрегатов держал ящик с инструментами и разными деталями для Ледяного Дома, в другой — корзинку для провизии.
— А корзина зачем? — спросил Фёдоров.
— А там у меня бутерброды, — объяснил Агрегатов. — Вдруг самолёт не в ту сторону полетит или вынужденную посадку сделает. Питаться-то надо регулярно.
— Конечно, надо, — не выдержал и рассмеялся сержант.
— Смеётесь и зря, — обиделся Леопольд Агрегатов. — В жизни всякое бывает.
— Товарищ Агрегатов, — взмолился сержант, — опоздаем ведь.
Но в машине Агрегатов молчал, только изредка поворачивался к Кузьме Кузьмичу и спрашивал:
— Скажите, а белые медведи — они очень хищные?
— Не очень, — успокаивал Кузьма Кузьмич, — а потом вас защитят полярники и снеговики.
— А полярники мне будут рады?
— Ещё бы, — отвечал Кузьма Кузьмич, — и не только они. Все люди на Земле вам будут благодарны. Представляете, что будет, если исчезнут новогодние волшебники и остановится время?!
— Вот видите, какая у меня важная профессия, — гордо сказал Агрегатов. — Это не то, что сказки придумывать.
Наконец «газик» подкатил к аэропорту.
Возле самолёта, который спецрейсом отправляется прямо на Северный полюс, Агрегатов долго прощался с Кузьмой Кузьмичом и Фёдоровым.
— Товарищ Агрегатов, вас снеговик давно ждёт, и рейс задерживать мы не имеем права, — попросила Леопольда стюардесса.
— А что, снеговик уже здесь? — вспомнил о своём попутчике Леопольд.
— Я его ещё днём на аэродром привёз, — объяснил сержант, — он штурману помогал, объяснял, как из Туткактамска скорее добраться к Северному полюсу.
Только теперь Агрегатов и Кузьма Кузьмич заметили в иллюминаторе самолёта красный нос Леденца.
— А он не растает? — забеспокоился Кузьма Кузьмич.
— Не волнуйтесь, — успокоила профессора стюардесса, — в салоне самолёта есть специальный отсек с низкой температурой.
— Ну что ж, тогда пора прощаться, — улыбнулся Леопольд, пожал Кузьме Кузьмичу и сержанту на прощание руки и начал медленно подниматься по трапу.
— Передайте привет Борьке и всем остальным полярникам! — крикнул Кузьма Кузьмич.
— И снеговикам! — добавил Фёдоров.
— Передам, всем передам! — махнул рукой Агрегатов и отправился вслед за стюардессой в салон самолёта.
Через несколько минут самолёт взмыл вверх и направился к Северному полюсу.
Глава двенадцатая. Подарок
Тридцать первого декабря к Кузьме Кузьмичу пришло несколько самых близких друзей. Они помогали ему наряжать ёлку и слушали рассказ о Леопольде и снеговике.
Где-то за час до торжественного боя курантов Кузьме Кузьмичу позвонили по телефону.
— Кузьма Кузьмич, — забасил знакомый голос сержанта Фёдорова, — поздравляю вас с наступающим праздником. Успехов вам, здоровья в Новом году!
— Спасибо, — поблагодарил Кузьма Кузьмич, — я вам тоже желаю всего самого доброго. Здоровья и счастья вашим друзьям и близким. Вы где сейчас находитесь?
— Сейчас — на службе. Я сегодня дежурю по городу. Вот, позвонил вам, решил поздравить.
— И очень хорошо сделали. А ещё лучше было бы, если бы сами к нам заглянули. У меня тут собрались друзья, и я им как раз про наше с вами приключение рассказываю. Приезжайте…
— Не могу — служба.
— А вы ненадолго. Минут на десять. Пожалуйста, — попросил Кузьма Кузьмич.
— Ладно, — пообещал сержант и уже вскоре был у Кузьмы Кузьмича дома.
Кузьма Кузьмич познакомил сержанта с друзьями, усадил за стол, угостил Фёдорова свежезаваренным чаем с мятой, налил в блюдце янтарного абрикосового варенья. Какое-то время все молчали.
Кузьма Кузьмич чувствовал, что сержанта ещё что-то волнует, беспокоит, но расспрашивать не хотел. Если сержант Фёдоров сочтёт нужным, спросит сам.
Так и произошло. Отодвинув от себя чашку с недопитым чаем, сержант попросил у гостей прощения и сказал:
— Простите, Кузьма Кузьмич, что в такой праздничный час говорю о делах, но меня волнует ваш сосед. От него есть какие-то известия?
— К сожалению, никаких. Я уже тоже стал беспокоиться, — вздохнул Кузьма Кузьмич. — Но будем надеяться, что всё закончиться благополуч…
Договорить Кузьма Кузьмич не успел, так как в это время зазвенел дверной звонок.
Кузьма Кузьмич открыл дверь и… ахнул от неожиданности.
В дверях стоял Дед Мороз.
— Кузьма Кузьмич Принцесскин? — спросил Дед Мороз.
— Он самый, — растерянно ответил Кузьма Кузьмич.
— Вам посылка, — сказал Дед Мороз и весело улыбнулся. — Новогодняя подарочная.
Дед Мороз достал из мешка небольшую коробку и вручил её Кузьме Кузьмичу.
— Поздравляю вас с наступающим Новым годом! Успехов вам, здоровья и счастья! Весёлого настроения и радостных улыбок в Новом году, — пожелал на прощание Дед Мороз, и не успел Кузьма Кузьмич что-либо сказать, как гость скрылся за дверью.
— Кто это? — спросил из комнаты сержант Фёдоров.
— Представляете, — подошёл к сержанту Кузьма Кузьмич, — приходил Дед Мороз. Вот принёс какой-то подарок. Это, наверное, мои сотрудники меня поздравили. А Дед Мороз явно из бюро услуг — студент театрального института. Интересно, что это коллеги мне подарили?
Кузьма Кузьмич открыл коробку и от удивления развёл руками:
— Вот это подарок!
В центре коробки, бережно завёрнутый в вату, лежал расколотый на две половинки ярко-синий ёлочный шар. Рядом с шаром находилась праздничная поздравительная открытка:
«Дорогой Кузьма Кузьмич, поздравляем Вас с наступающим Новым годом — сказочным чудесным праздником. Пускай Новый год будет для всех людей радостным, мирным и счастливым, пускай на земле всегда живут сказки. Передаём Вам наш северный сувенир — ёлочный шар, из него в этом году родился Дед Мороз.
Ваши Леопольд и Борька Агрегатовы».
— А вы говорите — студент! — радостно рассмеялся сержант Фёдоров, разглядывая расколотый шар. — Дед Мороз это был! Самый настоящий Дед Мороз. С самого Северного полюса!
