Отфрид Пройслер - Разбойник Хотценплотц и муравейник с начинкой
С такими мыслями Касперль уснул, и ему приснился сон. Во сне он увидел себя идущим через сад госпожи Худобок. Ему навстречу, шаркая ногами, плывет в сопровождении Васьти вдова: в утреннем халате и войлочных туфлях, с бигуди в волосах и, иначе это и представить себе невозможно, с толстой сигарой во рту.
Она курила столь отчаянно и рьяно, что чад дыма вокруг становился все гуще и гуще до тех пор, пока она не исчезла в нем вместе с Васьти. Потом налетевший порыв ветра разогнал дым прочь — и, о чудо: госпожа Худобок превратилась в фею Амариллис! Во всем золотом блеске и великолепии стояла она перед Касперлем и помахивала ему рукой.
От Васьти же и след простыл.
Какой-то маленький огнедышащий дракончик в траве вился юлой у ног феи. Он раздувал ноздри и вращал глазами. А кроме того, оглушительно фыркал и свистел.
Касперлю некогда было удивляться.
— Вот так удачная встреча! — воскликнул он. — Вы случайно не знаете, кто украл шар госпожи Худобок?
Фея, к сожалению, тоже не могла ему этого сообщить.
— Однако я знаю кое-что другое, — заявила она.
— И что же?
— Я знаю, что нужно сделать, чтобы избавить Васьти от его уродства.
— Серьезно? — удивился Касперль. Фея Амариллис дружески кивнула.
— Дай ему известной травы, и все будет в порядке.
— Какой травы? — пожелал уточнить Касперль.
— Она тебе знакома, мой милый. Я должна только сказать тебе одно-единственное слово — будь внимателен…
Но прежде чем она успела закончить фразу, огнедышащий дракончик зарычал столь ужасно, что Касперль внезапно проснулся: Хотценплотц так храпел на своем диване, будто собирался сдуть под корень целый дубовый лес.
Бабушка, у которой был очень чуткий сон, поспешила к двери и постучала.
— Проснись, Касперль! Ты меня с ума хочешь свести своим храпом?
— Я? — спросил Касперль.
— Ну, может быть, это Сеппель! Не заразил ли ты его своим насморком?
— Очень возможно, бабушка. Тебя это удивляет?
— Мне в этом доме скоро вообще больше нечему будет удивляться, — сказала бабушка. — Не потрудишься ли ты, голубчик, объяснить мне, как можно спать при таком непрерывном храпе?
— Ты могла бы заткнуть уши ватой, — посоветовал Касперль. — Или прими какое-нибудь снотворное. Разве в твоем кухонном шкафу не* осталось валерьяновых капель?
— Валерьяновых капель? Хорошо, попробую выпить их. Если к утру состояние Сеппеля не улучшится, придется пригласить врача.
Касперль обрадовался, когда услышал, что бабушка удалилась. Он бы и сам с удовольствием хлебнул валерьянки, потому что Хотценплотц продолжал храпеть дальше как ни в чем не бывало.
И надо же было им с Сеппелем впутаться в эту историю!
Касперль зажал себе уши. Через некоторое время ему посчастливилось снова уснуть — однако фея Амариллис, к сожалению, второй раз так и не появилась: а он-то был бы вовсе не прочь от нее услышать, какую такую траву она имела в виду.
Спрятан надежно
Должно быть, валерьяновые капли подействовали неплохо, потому что на следующее утро бабушка не проснулась ни от трезвона будильника, ни от звонков разносчицы газет. Друзьям это оказалось только на руку: сегодня они поспали дольше, чем обычно. На завтрак они подали Хотценплотцу двенадцать жареных яиц. Затем Касперль упаковал для него краюху хлеба, кусок шпика, осьмушку сыра и кольцо копченой колбасы с тмином.
— Чтобы вы у нас не проголодались, господин Хотценплотц, — а теперь пойдемте, пожалуйста, мы должны разместить вас. Когда мы с Сеппелем уйдем из дому, может случиться, что бабушка обнаружит вас здесь наверху.
— Это почему?
— Потому что она каждое утро поднимается сюда, чтобы проветрить постели и прибрать в комнате.
— Тогда я на это время спрячусь в шкафу, — предложил Хотценплотц.
— Э-э, вы плохо знаете бабушку! Уж разок заглянуть в шкаф она обязательно не преминет.
— А если мне забраться под диван?
— Там она наткнется на вас метелкой, когда будет подметать.
Хотценплотц чертыхнулся.
— Бабушка мало-помалу начинает меня пугать! Да есть ли во всем доме хоть уголок, где вы от нее в безопасности?
Касперль и Сеппель препроводили его в картофельный погреб.
— Сегодня пятница, — объяснил Касперль. — Поэтому к обеду у бабушки будет яблочный пирог из слоеного теста с корицей и сахаром.
— Какое отношение это имеет ко мне?
— Большее, чем вы полагаете, господин Хотценплотц!
Касперль все точно предусмотрел.
— Поскольку для яблочного пирога картофель не требуется, бабушке совершенно определенно не придет в голову спускаться сегодня в подвал. Разве это не ясно как дважды два?
Нельзя сказать, что Хотценплотц пришел в полный восторг от нового укрытия. Здесь внизу было мрачно и холодно — и какой же затхлый запах стоял в этой подвальной каморке!
— Если б я мог время от времени, по крайней мере, нюхать щепотку табаку…
— Даже не мечтайте, господин Хотценплотц!
Касперль в знак протеста испуганно замахал руками.
— Лучше съедайте время от времени кусочек хлеба и немного шпика — или понюхайте тминную колбасу! Это протянется самое большее до сегодняшнего вечера!
— Ну, а если бабушка все-таки явится?
— Тогда вы заберитесь под пустые мешки из-под картошки и молчите как рыба — там вас никто искать не будет.
— Ладно, — пробормотал Хотценплотц. — Вы пожелаете мне успеха?
— Ни пуха ни пера!
Касперль и Сеппель заперли подвал снаружи. Они взяли из сарая садовый шланг и обильно полили водой дорожки вокруг бабушкиного дома: даже Васьти с его нюхом не должен был почуять, что Хотценплотц находится поблизости.
Затем они оставили на кухонном окне записку:
«Мы у госпожи Худобок.
Жди нас к яблочному пирогу, до встречи сегодня за обедом.
P. S. Если мы опоздаем — не беспокойся, бабушка»
Всего лишь несколько вопросов
Собственно говоря, Касперль наметил себе сообщить Сеппелю о том, что во сне ему являлась фея Амариллис; но мысли их в эту минуту заняли посторонние вещи, и это оказалось более важным.
У ворот сада госпожи Худобок друзья повстречались с господином Димпфельмозером и Васьти, которые куда-то ужасно спешили.
— Теперь-то мы возьмем за шиворот разбойника Хотценплотца. Пусть этот негодяй приготовится к самому худшему, когда мы на пару схватим его — а уж мы-то его схватим, как пить дать!
— Желаем удачи! — проронил Касперль. — И где же вы собираетесь начать охоту?
— В лесу возле разбойничьей пещеры. Там мы выйдем на его след — и самое позднее сегодня вечером он будет сидеть в кутузке.
— Гав-гав! — подтвердил Васьти, нетерпеливо дергая при этом поводок. «Для меня и полиции это сущие пустяки».
Госпожа Худобок восседала у окна в кресле с подлокотниками, окруженная клубами табачного дыма; она едва ответила на приветствие Касперля и Сеппеля.
— Вы разрешите, госпожа Худобок, — Сеппель и я хотели бы задать вам несколько вопросов…
— Несколько вопросов?
— Мы должны разгадать, кто на самом деле стащил ваш шар.
Госпожа Худобок передвинула сигару из одного уголка рта в другой.
— Это сделал Хотценплотц — и никто другой!
— Кто это утверждает?
— Это утверждает полиция — и я тоже. Разбойник остается разбойником!
— Мы с Сеппелем придерживаемся на этот счет другого мнения, — возразил Касперль. — Господин Димпфельмозер не профессор Всезнайкин. Не подскажут ли вам что-нибудь ваши карты?
— Мои карты? — Госпожа Худобок грустно покачала головой. — Я могу гадать для других, но не для себя самой. Карты ли, кофейная ли гуща: когда речь заходит о моих собственных делах, тут я бессильна.
— Жаль! — воскликнул Касперль. — Тогда давайте-ка посмотрим, не сможете ли вы помочь нам другим способом! Вы уже дали все официальные показания господину Димпфельмозеру для протокола?
Госпожа Худобок стряхнула пепел с сигары.
— Я действительно должна еще раз повторить вам все сказанное?
— Безусловно! — сказал Сеппель.
— Ну хорошо — тогда слушайте!
Госпожа Худобок закрыла глаза и собралась с мыслями.
— Позавчера вечером, — приступила она, — я оставила хрустальный шар на столе в гостиной — для ускорения дела. Вы знаете, что я пообещала господину Димпфельмозеру продолжить наблюдение за разбойником наутро.
— Вы специально не захотели поставить будильник на четыре часа утра? — спросил Касперль.
— Это была большая ошибка!
— Как нам следует понимать это, госпожа Худобок?
— Потому что осенью в это время все равно еще темно, — а этого-то я и не предусмотрела.
Она несколько раз затянулась сигарой, после чего со вздохом продолжила:
