Лаймен Баум - Лоскутушка из Страны Оз
— Все понятно, — изрек дровосек. — Ума в тебе столько же, что и в одеяле, из которого тебя сделали.
— Она и правда безумная, — поддакнул Стеклянный Кот. — Но это и понятно, если иметь в виду, из каких лоскутков ее сшили. А я вот, например, сделан из чистого стекла, если не считать рубинового сердца и розовых мозгов. Ты не обратил внимания на мои мозги, незнакомец? Видишь, как они работают?
— Видеть-то я вижу, — отозвался дровосек, — я не вижу другого: какой от них прок! Стеклянный Кот — бесполезное создание, а вот Лоскутушка — наоборот. Она рассмешила меня до слез, а смех — лучшее, что есть в мире. У меня был друг, дровосек, сделанный целиком из железа. И каждый раз, когда я его видел, я покатывался со смеху.
— Железный Дровосек? — переспросил Оджо. — Как странно!
— Мой друг не всегда был железным, — пояснил дровосек, — но он неосторожно обращался с топором и все время наносил себе увечья. Как только топор отрубал ему руку или ногу, он заказывал взамен новую, из железа, и в конце концов сделался весь железный.
— А мог ли он рубить лес? — спросил Оджо.
— Мог. Ему только нужно было следить, чтобы не заржавели его суставы. В один прекрасный день он повстречался в лесу с девочкой Дороти, и они вместе отправились в Изумрудный Город, где ему улыбнулась удача. Теперь он — один из любимцев принцессы Озмы, и она сделала его императором Мигунов — страны, где все желтое.
— А кто такая Дороти? — спросила Лоскутушка.
— Маленькая девочка из Канзаса. Теперь она — принцесса Страны Оз. Говорят, она — лучшая подруга Озмы и живет в ее королевском замке.
— Дороти тоже из железа? — спросил Оджо.
— Она, наверное, из лоскутного одеяла, как я? — осведомилась Лоскутушка.
— Нет, — сказал дровосек. — Дороти — из плоти и крови, как я. Из железа только Ник, Железный Дровосек. А из лоскутного одеяла только ты, безумная. Ведь ни один волшебник, взглянув на тебя, не захочет сделать вторую такую же.
— Мы увидим Железного Дровосека, — сказал Оджо, — потому что нам надо побывать в Стране Мигунов.
— Зачем? — спросил дровосек.
— Чтобы найти там левое крыло желтой бабочки.
— Путь туда неблизкий, — отозвался Жевун. — Вам придется идти через дикие места, переправляться через реки, пробираться сквозь чащобы…
— И отлично, — сказала Лоскутушка. — Я хоть посмотрю на мир.
— Ты сошла с ума! Лучше полезай в сундук и тихо там лежи. Или стань игрушкой для маленьких девочек. Путешественников подстерегают разные опасности, потому-то я предпочитаю оставаться дома.
Дровосек пригласил путников в свою хижину на ночлег, но им не терпелось продолжить странствие, и они опять двинулись по тропинке, которая постепенно перешла в дорогу.
Они рассчитывали успеть дойти до другого дома до наступления темноты, но темнело очень быстро, так что Оджо вскоре пожалел, что они не остались у дровосека.
— Я и дороги-то не вижу, — вскоре признался он Лоскутушке. — А ты, Заплатка?
— И я не вижу, — отвечала Лоскутушка, держа Оджо за руку, чтобы не сбиться с пути.
— Зато я все вижу, — возвестил Кот. — Глаза мои лучше ваших, а уж розовые мозги…
— Пожалуйста, хватит о мозгах! — перебил его Оджо. — Беги вперед и показывай нам дорогу. Погоди, я привяжу тебя на веревочку.
Он вынул из кармана веревку, обвязал ее вокруг шеи Кота, и тот повел их вперед. Так они шли примерно час, пока не увидели впереди голубой огонек.
— Отлично! Наконец-то мы дошли до дома! — воскликнул Оджо. — А тамошние обитатели, конечно же, приютят нас на ночь.
Но хоть они и прибавили шагу, огонек не приближался, и наконец Стеклянный Кот сказал:
— По-моему, огонек этот блуждающий, и мы никогда его не догоним. Но у дороги стоит дом. Зачем нам идти дальше?
— Где дом, Промах?
— Да вот, рядом с нами, Заплатка!
Оджо увидел маленький домик у дороги. В нем было тихо и темно, но мальчик устал и хотел отдохнуть, а потому подошел к двери и постучал.
— Кто там? — раздался из дома голос.
— Оджо Невезучий, а со мной Лоскутушка и Стеклянный Кот.
— Что вы хотите? — спросил голос.
— Переночевать.
— Входите, но не шумите и сразу же ложитесь, — предупредил голос.
Оджо открыл дверь и вошел. В доме было так темно, что он ничего не видел. Но Кот воскликнул:
— Слушайте, в доме же никого нет!
— Не может быть! — возразил мальчик. — Кто-то же со мной говорил.
— Я вижу все прекрасно, — сказал Кот. — В комнате нет никого, кроме нас. Но тут три приготовленные постели, так что мы можем ложиться спать.
— Что такое «спать»? — поинтересовалась Лоскутушка.
— Это то, что люди делают, когда ложатся в кровать, — пояснил Оджо.
— Но зачем они ложатся в кровать? — не унималась Лоскутушка.
— Эй, путники, вы слишком шумите! — раздался уже знакомый голос. — Ну-ка, ложитесь в кровати!
Кот, который прекрасно видел в темноте, обернулся, чтобы увидеть говорившего, но не увидел никого, хотя голос был совсем рядом. Кот испуганно выгнул спину и прошептал Оджо:
— Давай ложиться! — И подвел его к одной из кроватей.
Оджо пощупал ее руками, кровать была большая и мягкая, с пуховыми подушками и одеялами. Он снял башмаки и шляпу и улегся. Затем Кот подвел Лоскутушку к другой кровати, но та не знала, что делать дальше.
— Ложись и тихо лежи, — велел Кот.
— А петь можно? — спросила Лоскутушка.
— Нельзя.
— А свистеть?
— Тоже нельзя.
— А танцевать до утра, если захочется?
— Нет. Можно только тихо лежать, — прошептал Кот.
— Не хочу! — как всегда громко сказала девушка. — Какое ты имеешь право приказывать? Если мне хочется говорить, кричать, свистеть…
Но она не договорила, потому что невидимая рука вдруг схватила ее за шиворот и вышвырнула из дома на улицу, а дверь со стуком захлопнулась. Лоскутушка кубарем покатилась по дороге, а когда поднялась на ноги и подошла к дому, то обнаружила, что дверь крепко заперта.
— Что случилось с Заплаткой? — тихо спросил Оджо.
— Помалкивай, а то и с нами что-нибудь случится, — буркнул Кот.
Оджо свернулся калачиком и уснул так крепко, что проспал до утра.
7. ГРАММОФОН-НАДОЕДА
Наутро Оджо проснулся и открыл глаза. Дома Жевунов обычно состоят из одной комнаты. В комнате, где спал Оджо, было три кровати, стоявшие рядышком у стены. На одной спал Кот, на другой Оджо, а третья стояла пустая и застланная. У другой стены Оджо увидел столик, на нем дымился завтрак. Накрыто было на одного человека и стоял лишь один стул. В комнате не было никого, кроме Оджо и Кота.
Оджо встал, обулся. Увидев у кровати умывальник, вымыл руки и лицо и причесался. Потом подошел к столу.
— Это мой завтрак? — спросил он.
— Твой, твой, — раздался голос так близко, что Оджо вздрогнул и оглянулся.
Но в комнате никого не было.
Еда была аппетитная, а Оджо проголодался и потому наелся до отвала. Затем он взял шляпу и разбудил Кота.
— Пора, — сказал Оджо. — Пошли! — А затем еще раз обвел комнату взглядом и произнес: — Не знаю, кто тут живет, но я очень благодарен вам за гостеприимство.
Ответа не последовало. Оджо взял корзинку и вышел из дома. Кот — за ним. Посреди дороги сидела Лоскутушка и играла с камушками.
— Вот и вы! — весело крикнула она. — А я-то думала, вы там останетесь навеки. Ведь уж давным-давно рассвело!
— Чем ты занималась всю ночь? — спросил Оджо.
— Сидела, глядела на луну и звезды. Прелесть какая! Я ведь вижу их впервые!
— Красиво, — согласился Оджо.
— Ты плохо себя вела, и тебя выставили за дверь, — сказал ей Кот, когда они вновь пустились в путь.
— Ну и что! Тогда бы я не увидела ни звезд, ни большого серого волка.
— Какого волка? — спросил Оджо.
— Того, что трижды подходил к дому за ночь.
— Что же ему там понадобилось? — задумчиво проговорил Оджо. — Может, еда? Я, например, отлично поел и выспался.
— Но вид у тебя усталый, — сказала Лоскутушка, заметив, что мальчик зевнул.
— Правда. Я много спал, но чувствую себя усталым, как вчера. Как странно!
— А есть тебе не хочется?
— Хочется. Я вроде бы отлично позавтракал, но вот думаю, не подкрепиться ли хлебом с сыром.
Заплатка закружилась в танце и запела:
Прыг— скок, щелк-щелк,
В магазин явился волк!
Что же может скушать гость?
Мясника, топор и кость!
— Что это? — удивился Оджо.
— И не спрашивай. Я несу что попало, хотя понятия не имею ни о магазинах, ни о мясниках с топорами, ни о костях.
— Это точно! — прошипел Кот. — Она не в своем уме, и мозги у нее какого угодно цвета, только не розового, потому что работают прескверно.
— Ну их, эти мозги! — рассмеялась Заплатка. — Какой от них прок?! Лучше посмотрите, как играют на солнце мои лоскутки.
