Владимир Алеников - Богатырская история (сборник)
Посреди большой лесной поляны был разбит роскошный шатёр хана. Туда и проскользнула Алёна за спиной у свирепого стражника.
Шатёр, на её счастье, оказался пуст. Алёна огляделась, поискала, где бы спрятаться.
Пол покрывали роскошные ковры, по стенам было развешано всевозможное оружие. В углу на специальной подставке стояли до блеска начищенные рыцарские доспехи. Их хан Кощак надевал перед сражением.
В это время у входа раздались шаги. Недолго думая, Алёна подбежала к доспехам и забралась в них. На голову нахлобучила большой железный шлем. Сквозь его поднятое забрало она хорошо видела, что происходит в шатре.
А происходило там следующее.
* * *В шатёр, потирая руки, вошёл Кощак. За ним семенила колдунья Акюдаг.
– Скоро, уже очень скоро этот проклятый город будет мой! – раздражённо говорил хан. – Глупые ничтожные людишки! Они посмели дерзко разговаривать с моим послом! Они поплатятся за это! Всё у них заберу. Никого не пощажу! Ничего не пожалею! Камня на камне не оставлю!
Он поудобней уселся, развалился на подушках. Колдунья разместилась рядом.
– Не рано ли хвалишься, хан? – усмехнулась она. – Ты лучше скажи, как ты со мной расплачиваться будешь.
– Как? – призадумался Кощак. – Да очень просто. Золота тебе дам. Бери, сколько хочешь. Хоть целый мешок насыплю.
– Нет, голубчик, – мерзко захихикала старуха. – Мне твоё золото сейчас ни к чему.
– А два мешка? – предложил Кощак.
– Говорю, нет мне в нём пока надобности.
– Какого ж рожна тебе надо? – удивился хан. – Ну, хочешь, драгоценных камней дам?
Старуха отрицательно покачала головой:
– Нужна мне от тебя, хан, самая малость. Помнишь, Фролка сказывал, что есть в этом городе одна девчонка, кузнецова дочка – Алёной звать. Вот её мне и отдай.
* * *От этих слов стоящая внутри рыцарских доспехов Алёна пришла в полнейший ужас. При всей её смелости ноги у неё подкосились, и она чуть не упала.
Доспехи зазвенели, но, к счастью, остались стоять на месте. Кощак оглянулся на этот звон, но ничего не приметил.
Алёна взяла себя в руки. Перевела дыхание, опять выглянула наружу и заставила себя слушать дальше.
* * *– А зачем тебе эта девчонка? – спросил хан.
– Мало ли зачем, – снова гнусно ухмыльнулась колдунья.
(У Алёны от этой ухмылки аж руки заледенели, вот как ей было страшно!)
– Тебе, хан, до этого дела нету. Ну что, уговор? Отдашь девчонку?
– Ишь, какая хитренькая! – задумался Кощак. – А может, она золотая, девчонка эта?
– Тебе, голубчик, полечиться надо! – разозлилась Акюдаг. – К знахарю сходить.
– Это почему же?
– А потому, полководец ты мой яхонтовый, что если человек – дурак, то это надолго!
– Что ты всё заладила – дурак да дурак! – обиделся Кощак. – Других слов, что ли, не знаешь?
– Ладно, бриллиантовый ты мой. Давай замиримся. Я тебе больше бранных слов говорить не буду, а ты мне всё же девчонку отдашь. По рукам?
– Жалко, – неожиданно сменил тон Кощак. Теперь он говорил слезливо, почти ныл.
– Что жалко? – удивилась колдунья.
– Девчонку эту бедненькую жалко! Не могу я на это согласиться.
* * *Алёна внутри доспехов при этих словах удивлённо вытаращила глаза. Не верилось ей, что Кощак вдруг так подобрел. И, забегая вперёд, скажу вам, что оказалась она совершенно права. Хитрил коварный хан.
– Как же тебе её жалко, – зашипела Акюдаг, – если ты только что сказал, что никого в городе не пожалеешь!
– А может, я пошутил, – насмешливо сказал Кощак. Больше он не ныл. Голос опять звучал твёрдо, хрипловато. – Или, может, я передумал. Моё слово ханское – хочу даю, хочу – назад беру. Скажешь, зачем тебе девчонка – тогда отдам.
– Тебе зачем это знать? Оттого тебе пользы никакой не будет! – упорствовала колдунья.
– Да ты скажи, а уж я сам рассужу – будет мне польза али нет.
Акюдаг призадумалась.
– Хорошо, так и быть, – в конце концов решила она. – Скажу тебе. Но учти, хан! Тайна эта – страшная тайна. Если кому проболтаешься, умрёшь жуткой смертью. Не боишься?
– Я никогда ничего не боюсь! – гордо заявил Кощак. – Давай, говори! Я слушать буду!
– Ну что ж, слушай, – снизила голос Акюдаг.
* * *Алёна внутри доспехов аж дыхание затаила, так ей интересно было узнать, что скажет колдунья.
– Ты думаешь, сколько мне лет? – спросила та.
– Не знаю, – пожал плечами Кощак. – Выглядишь ты, конечно, не очень. Но, с другой стороны, не так уж и плохо. Лет сто?
Акюдаг покачала головой.
– Бери выше.
– Неужели двести? – поразился хан.
– Ладно, не мучайся. Скажу тебе всё начистоту. Дело в том, что я из колдовского змеиного рода. В нашем роду все долговечные. И живём мы ровно тысячу лет.
– Да ты что! – восхитился Кощак. – Вот здорово! А мне так нельзя?
– Слушай, не перебивай! – строго сказала колдунья. – Иначе вообще не скажу. Тысяча лет – срок немалый, но и он когда-то заканчивается. Завтра мой срок и истекает.
– И что с тобой будет?
– А то будет, что, когда тысяча лет проходит, мы, колдуньи из змеиного рода, превращаемся в гадюк.
– Вот оно что!
Кощак на всякий случай отодвинулся в сторону.
– Да ты не бойся, – гнусно захихикала Акюдаг. – Я пока ещё не кусаюсь. Хи-хи-хи!
– А я и не боюсь! – отозвался хан. Но обратно, однако, придвигаться не стал. – А гадюк я, кстати, даже люблю. Будешь гадюкой – я тебе молока дам. Обещаю.
– Да не хочу я быть гадюкой! – возмутилась старуха. – Я, наоборот, хочу быть опять молодой и красивой!
– Ну, это ты, положим, хватила! – в свою очередь захихикал хан. – Насчёт молодой и красивой! Хе-хе-хе! Ладно, не обижайся. Я всё понимаю. Только одного не могу понять – зачем тебе девчонка? И вообще, почему при всём твоём колдовском умении ты её до сих пор не можешь себе получить, если она тебе так нужна?
– Ну, хорошо, так и быть, расскажу тебе.
Тут Акюдаг снизила голос до таинственного шёпота, так что Алёна, как ни старалась, но ни словечка из этой речи не услышала.
А говорила колдунья следующее:
– Дело в том, что крёстная мать этой Алёны, волшебница Наталья, когда девочка родилась, повесила ей на шею ладанку с живой водой. Кто эту воду выпьет, бессмертным станет, помолодеет навсегда. А получить я её не могу, потому что колдовство моё действительно только против тех, у кого совесть нечистая. Так в нашем колдовском роду повелось, к сожалению. А совесть у этой проклятой девчонки чиста, как назло!
Последнюю фразу колдунья сказала уже громко, во весь голос. Алёна сразу поняла, что речь идёт о ней, и нахмурилась. Всё-таки совесть у неё была не так уж и чиста. Федьку-то и всех остальных она обманула, убедила, что он богатырь.
Она бесшумно вздохнула и приготовилась слушать дальше.
* * *– Ладно, не переживай, старая! – сказал Кощак. – Завтра Курахман победит их поединщика. Он говорит, богатырь этот какой-то малорослый, да совсем зелёный, почти мальчишка, так что он с ним запросто справится. Он только не знает, что ты всё уже продумала. Так или иначе этому поединщику конец. Как он подменённым мечом взмахнёт, так замертво и упадёт. Ха-ха-ха! Вот у тебя голова, старая! Умница-разумница! – Кощак прямо захлёбывался от удовольствия, живо представляя себе, как падает мёртвым неведомый богатырь. – И я сразу захвачу город. Так что послезавтра напиток бессмертия будет в твоих руках…
– Завтра! – перебила его колдунья. – Глаза её снова горели злобным дьявольским огнём. – Завтра! Послезавтра будет поздно! Завтра до полуночи я должна вкусить волшебной влаги! И тогда я снова стану молодой и красивой. А иначе в полночь я превращусь в змею.
– Завтра так завтра, – хитро прищурился Кощак.
А сам при этом подумал, что ни за что не отдаст колдунье напиток бессмертия. Пусть она, когда всё будет сделано, превратится в змею. Даже очень хорошо, хлопот меньше. А то неизвестно чего ждать от этой колдуньи. Да и вообще надоело от неё зависеть. А уж со змеёй-то он справится, разрубит на кусочки!
Но Акюдаг тут же разгадала его мысли.
– На всякий случай, чтобы в голову тебе не влезла какая-нибудь дурь, имей в виду, что всякий, кто водой этой волшебной захочет попользоваться, не зная магических слов, тут же обратится в камень!
– А что же это за слова такие? Скажи-ка мне по секрету, умница-разумница! – льстиво улыбнулся Кощак.
– Вот этого я тебе не скажу. Ты уже и так слишком много знаешь.
– Не скажешь волшебных слов – не получишь девчонку! – гневно вскричал хан.
– Ах вот ты как заговорил! – зашипела колдунья. – Ну что ж, тогда смотри!
* * *Она проворно вскочила на ноги и снова, как тогда, в лесу, начала кружиться на одном месте.
– Картан-мартан! – колдовала она. – Артуман-бартуман! Шайтан! Шайтан! Шайтан! Отзовись-откликнись! Моё колдовство – твоё естество! Шайтан! Шайтан! Покажи Кощаку его смерть!
