Уильям Николсон - Последнее пророчество
– И что, мальчик?
– Что, кот?
– Мне кажется, что я летал. Думаю, что это и есть полет. Если захочешь, я и тебя научу.
– Да, кот. Хочу.
Довольный Дымок замолчал.
Тем временем свет понемногу начал возвращаться на небо. Облака рассеялись. Яркие звезды еще сияли, несмотря на то, что первые размытые бледно-зеленые краски уже появились на востоке. Коровы разбудили друг друга, поднялись на ноги и потянулись к редкой траве. В дальних деревьях проснулись и закричали птицы.
Вдруг Дымок навострил уши.
Издалека раздался слабый звук горна. Та-тара! Та-тара! Мампо вскочил. Ветер донес другой звук – грохот лошадиных копыт. Бомен тоже поднялся на ноги, и кот спрыгнул с его колен.
– Быстро! Просыпайтесь!
Анно Хаз уже был на ногах.
– Что это?
– Всадники, – сказал Бомен.
Теперь все путешественники проснулись и вскочили на ноги. Аира Хаз обнаружила, что рядом с ней свернулась Сирей.
– Кто ты? Боже милосердный, какое прелестное дитя!
Сирей услышала звук копыт и задрожала.
– Они пришли за мной! Не отдавайте меня им! Прошу вас!
– Быстрее, быстрее! – выкрикнул Анно. – Нагружайте повозку!
– Мы должны спрятать ее, – сказала Кестрель матери.
– В повозку, – произнесла Аира, понимая, что времени для объяснений нет.
Сирей и Ланки подняли в повозку и положили рядом с запасами еды, прикрыв одеялами. Всадники появились на гребне холма – целый полк гвардейцев с самим Зохоном во главе.
Люди из племени мантхов даже не пытались скрыться. Они спокойно стояли, дрожа в предутренней прохладе, пока всадники окружали лагерь. Зохон подъехал к тем, кто стоял рядом с костром, и направил на них серебряный молот.
– Где она? – потребовал ответа командир гвардии. – Приведите ее сюда!
– Кого? – как можно вежливее поинтересовался Анно.
– Ты знаешь кого! Йодиллу!
– А кто это, простите?
– Принцесса! Отдавайте ее мне! – Зохон провел бессонную ночь в поисках и к утру находился в таком взвинченном состоянии духа, что любое сопротивление могло лишить его рассудка.
– Здесь нет никакой принцессы.
– Ты не подчиняешься мне? – выкрикнул Зохон. – Убейте их! Всех до единого!
Высокие гвардейцы соскочили с лошадей и вытащили мечи.
– Зачем вам убивать нас? – возразил Анно. – Это не поможет найти то, что вы ищете.
– А откуда ты знаешь, что я ищу? – взвизгнул Зохон. – Его первым! Убейте его первым!
Он направил молот на Анно. Воины обступили предводителя мантхов. Мампо вытащил свой меч и приготовился к бою. Люди заледенели от ужаса. Гвардейцы подняли мечи…
– Остановитесь! – донесся откуда-то властный голос.
Все обернулись. Сирей спускалась из повозки с высоко поднятой головой, прекрасная в своем свадебном платье и закрытая вуалью.
Даже внешне Зохон изменился. Он смягчился. Заулыбался. Горечь и гнев покинули его. Он сделал знак своим воинам вложить мечи в ножны. С радостным выражением на усталом, но красивом лице Зохон спрыгнул с седла.
– Моя госпожа, – произнес он и поклонился.
Сирей стояла совершенно спокойно и ничего не отвечала. Зохон был почти уверен в том, что она упадет в его объятия со словами благодарности. Однако сейчас он вспомнил, что Йодилла – принцесса и пока еще ничего не знает о последних событиях.
– Моя госпожа, – сказал он, – перед вами Зохонна из Гэнга, Правитель Миллиона Душ.
Сирей ничего не отвечала. Молчание принцессы начало беспокоить Зохона. Может быть, она волнуется о родителях? Это так понятно.
– Ваш почтенный отец, – объяснил Зохон, – отказался от трона в мою пользу. Он и ваша уважаемая мать находятся в безопасности, под моей защитой.
Сирей все еще молчала. Молот Зохона начал подергиваться в его руке, а он этого даже не замечал. Оставалось сказать последнее. Очевидно, со свойственной ей скромностью принцесса ожидает именно этого, прежде чем поднять вуаль и броситься в его объятия.
– Моя госпожа, я прошу вас стать моей женой.
Наконец Йодилла медленно подняла руку и отдернула вуаль. Зохон изумленно уставился на принцессу. Она была так прекрасна! Даже красивее, чем он воображал в своих мечтах!
– Моя госпожа! Могу ли я надеяться?..
Он опустился на колено.
– Встань! – скомандовала Сирей. – И никогда больше не смей просить меня об этом!
Зохон густо покраснел и поднялся.
– Моя госпожа, я считал, – он с негодованием обернулся к Кестрель, – что вы разделяете мои чувства.
– Кесс! Ты говорила этому человеку, что я питаю к нему какой-либо интерес?
Кестрель с восхищением смотрела на подругу. Сирей казалась такой величественной, такой властной.
– Я сказала ему, что ты полюбишь того, кто освободит тебя, – сказала она. – Того, кто снова сделает твою страну великой.
– Вот видите, моя госпожа! – Зохон немного пришел в себя. – Кто, кроме меня, сможет сделать это?
– Разве ты наследник трона? – спросила Сирей с испепеляющим презрением. – Я и сама смогу сделать мою страну великой.
От удивления Зохон разинул рот. Он все еще не понимал, что происходит.
– Вы отвергаете мое предложение?
Йодилла церемонно кивнула.
– А могу я узнать причину?
– Ты – никто, – сказала Сирей. – Я не нуждаюсь в тебе. Ты меня не интересуешь. А теперь ступай прочь.
Белый свет померк перед глазами Зохона. Ладони вспотели, а в ушах зашумело. Он попытался сказать что-нибудь, но не знал что. Затем Зохон услышал приглушенный сдавленный звук, затем еще один. И внезапно он осознал, что все вокруг смеются над ним.
Красная дымка затуманила мозг командира гвардейцев. Его чудовищное тщеславие вернулось. Зохон выпрямился.
– Мечи из ножен! – скомандовал он. – Если кто-нибудь сдвинется с места, убейте их!
Затем резко махнул рукой солдатам.
– Схватить эту женщину! Держать крепко!
Двое гвардейцев выступили вперед и схватили Сирей под руки. Она сердито дернулась, однако стражники не отпускали.
Зохон глубоко вздохнул. К нему возвращались спокойствие и сила.
– Моя госпожа, я могу сделать вам предложение и по-другому. – Он крутанул молотом так, что лезвие оказалось направленным на Сирей. – Я женюсь на вас, или вы умрете.
– Нет, детка! – вскрикнула Ланки, сотрясаясь от ужаса. Никто не издал ни звука. «Теперь они уже не смеются надо мной», – мрачно подумал Зохон. Йодилла пристально смотрела на него, в глазах застыл ледяной холод. Она казалась прекраснее, чем обычно. «Какой бы прекрасной парой мы стали, – подумал Зохон. – Какими красивыми были бы наши дети!»
– Тогда убей меня! – сказала Сирей.
Зохон моргнул. На мгновение его вновь обретенная уверенность в себе заколебалась. Затем он понял.
– Вы не верите мне.
– Нет, верю. Именно такие сражения ты и любишь больше всего. Беззащитная женщина стоит перед тобой. Какой опасный враг! Какая нужна смелость, чтобы противостоять ей!
– Замолчи!
– Пусть все увидят, как Молот Гэнга нанесет свой самый славный удар!
– Я сказал, довольно! – Зохон опустил молот.
Тут он уловил в глазах принцессы вспышку презрительного ликования. И в это мгновение вся его так долго сдерживаемая любовь обратилась в ненависть. С той же страстью, с которой прежде он желал целовать и ласкать принцессу, Зохон захотел причинить ей боль. Она ранила его в самое сердце, туда, где жила гордость. В отместку он захотел унизить ее, отнять все, что у нее было, растоптать этот гордый дух, заставить принцессу ползать на коленях и молить о прощении. Зохон больше не желал, чтобы она умерла. Он жаждал большего. Пусть живет – в страданиях и сожалениях. Он хотел, чтобы принцесса проклинала тот день, когда отвергла его любовь и вместе с ней всякую надежду на счастье.
Ненависть вскипала в нем, а Зохон смотрел на принцессу и восхищался. Ему казалось, что красота, которой он не мог обладать, словно издевается над ним. И вот волна ненависти разбилась и затопила разум. Одним быстрым движением Зохон полоснул лезвием ножа по левой щеке принцессы. На коже выступили алые капли, смешались и заструились по лицу. Люди вокруг были потрясены, никто не двинулся с места, они почти не дышали.
– Я убил твою красоту, – произнес Зохон.
В ответ Сирей только моргнула. Медленно, гордо повернула она к Зохону правую щеку. Принцесса все еще сопротивлялась! Яростным движением Зохон полоснул лезвием по правой щеке Йодиллы.
– Пусть эти отметины никогда не заживут!
Произнеся эти горькие слова, он сделал знак своим людям отпустить принцессу и вскочил на коня. Уже сидя в седле, Зохон скомандовал:
– Вперед! Здесь больше нет ничего ценного!
Гвардейцы построились и поскакали к гребню холма. Сирей осталась стоять; алые струи стекали по обеим щекам принцессы, пятная свадебный наряд. Ланки и Кестрель подбежали к ней и стали с обеих сторон прикладывать к лицу рукава и подолы платьев, чтобы остановить кровь. Все это время, пока Ланки рыдала, а Кесс отдавала команды, Йодилла простояла спокойно, с сухими глазами.
