Брайан Джейкс - Последняя битва
— Хо-хо-хо, лихой капитан Карангул. Тогда мы с тобой!
Дотти и ее друзья в это время строили свои планы. Слово держала Гренн:
— Нам нельзя сидеть сложа руки, когда наш лорд выйдет на поединок. Он нам отдал распоряжения, но своей головой тоже надо думать. Транн не имеет понятия о чести, ему ни в чем нельзя доверять.
Брог согласно кивнул:
— Ты права, Гренн. Так что ты предлагаешь? Гренн повернулась к Дотти:
— Тебе слово, Дотти.
Зайчиха вопросительно посмотрела на Гренн и, когда та кивнула, сказала:
— Слушайте наш план, ребята. Гренн и Драко остаются внутри горы. Значит, Гуосим, ежи и племя Юкки. Лучники и пращники встанут у каждого окна, у каждой бойницы. Я с зайцами и выдрами выйду наружу. Мы двинемся к месту поединка и окружим его двойным кольцом, спина к спине, в полном вооружении. Так мы сможем проследить, чтобы Транн не жульничал. Если лорд Броктри будет ранен, мы окружим его и унесем обратно в гору, Гренн сразу закроет ворота. Если наш лорд уложит кота, то Бахвал сразу издает наш боевой клич, Гренн выводит всех из горы и мы пытаемся окружить синих. Если немного повезет, все отлично получится. Лорду об этом плане говорить не надо, у него есть о чем подумать и без этого, чтобы завтра ухлопать Транна.
Гурт неторопливо помахал рабочими когтями:
— Хурр, и ухлопает, точно, ухлопает.
Груб взвалил на плечо длинный меч:
— Я в первую вахту, сторожить. Всем спокойной ночи, ребята.
— Спасибо, и тебе того же желаем.
— Спокойной ночи, Дотти, приятных снов, во.
— Не думайте о нечисти на ночь, они испортят ваш роковой красивый сон. Спокойной ночи, дедуля.
— Все, кто опоздает к завтраку, будут драться на голодный желудок, не просыпать! Вы слышали, мистер Большие Кости?
— Я возьму порцию Бахвала, если он проспит, во, во!
— После того, что ты сожрал сегодня вечером, с кухни уже нечего брать, Троби!
Подшучивая друг над другом, пересмеиваясь, они разошлись, некоторые спать, другие — на вахту. Каждый из них знал, что в грядущий полдень все веселье утихнет, для одних — на время, для других — навсегда.
36Лорд Броктри из Брокхолла с мечом наизготовку шагнул на песчаную арену. За спиной его простиралась зеркальная гладь тихого моря. Он глубоко и ровно дышал. Свободная зеленая туника, подхваченная широким тканым поясом, составляла все его одеяние. Дотти и ее отряд решительно проложили себе путь сквозь беспорядочную толпу синих, наступая на лапы и отводя в сторону клинки и копья. Они протолкались к внутренней кромке широкого песчаного круга. Уже было жарко, золотое полуденное солнце висело в безоблачном небе.
Стоя с западной стороны арены, Дотти содрогнулась при виде появившегося на месте схватки Унгатт-Транна. Зловеще выглядел дикий кот. Его острые уши торчали из щелей в круглом стальном шлеме, увенчанном остроконечным выступом. От шлема спадала на плечи кольчужная сетка. На нем была багровая хламида, поверх которой сверкал медный нагрудник, на лапах — металлические браслеты с шипами. В одной лапе кот держал большой трезубец, в другой — сеть с металлическими грузилами по краям.
На берегу воцарилась жуткая тишина. Лорд Броктри вышел на середину арены. Подняв меч, он отсалютовал противнику согласно традициям поединков. Но приветствия, правила и традиции для Транна ничего не значили. С диким воплем он бросился в атаку.
Кррранггг!
Металл встретился с металлом. Барсук ударил мечом по трезубцу между его зубцов. Ударная волна сотрясла лапы обоих бойцов, задние лапы от усилия зарылись в песок. Оба были громадными животными в расцвете сил. Броктри чуть отступил, но тут же с ревом отшвырнул противника, прочертившего в песке лапами две глубокие борозды. Тут дикий кот метнул свою сеть в лапы противника. Сеть поймала добычу и рванула барсука на песок.
Ррриппп!
Меч разрубил сеть и проделал дыру в нагруднике Унгатт-Транна. Кот отпустил свою сеть и отскочил назад. Броктри сорвал сеть с себя и запустил ею в Транна. Дикий кот отскочил, но противовесы сети ударили его по ребрам, заставив скорчиться от боли. Он ударил трезубцем вниз, стараясь пригвоздить барсука к песку, но тот уклонился, лишь один зубец задел край стопы. Не обращая внимания на рану, барсук наступил на трезубец, прижав его к песку. Меч барсука прорезал лапу противника до кости. Транн упал, но только для того, чтобы снова схватить сеть. Он снова взмахнул ею, колотя противника грузами по голове. Противники закружили по рингу, размахивая оружием, и тут сеть снова полетела Броктри в голову. Одновременно с сетью в глаза барсуку полетела горсть песка. Уколоть трезубцем Транну не удалось, не было времени, и он ударил врага древком по голове. Барсук тяжело рухнул, пытаясь освободить голову от сети и глаза от песка. Транн занес трезубец для решающего удара, но барсук перекатился, сжался в комок и дернул за сеть. Транн споткнулся и согнулся от рывка. Он упал на барсука, который разжался и здоровой лапой ударил кота в хрустнувший нос. Транн отлетел и плюхнулся на спину. Барсук выпрямился, стирая песок с глаз. Лежа на спине, Транн видел, как приближается его враг, как вознесся над ним меч. Он прикрылся трезубцем, и меч отхватил один из его зубцов, со звоном отлетевший в толпу синих. Свирепый Глаз приладил стрелу:
— Пора полосатому подохнуть. Транн уже отдыхает на спинке. — Он до предела оттянул тетиву ивового лука и прицелился. Сила удара по трезубцу рванула Броктри вперед, но он быстро выпрямился, и стрела, которая должна была пронзить ему череп, вонзилась в левое плечо.
Рвущий Клык хлопнул себя по лбу:
— Идиот, промазал!
Свирепый Глаз, хватая следующую стрелу, обиженно выпятил губы:
— Полосатый сжульничал, так нечестно! Он пригнулся, не подождал! Но я ведь все равно попал. Сейчас я его прикончу!
Но Груб уже все понял. Не сводя глаз со стрелка, голова которого высовывалась из-за выступа над окнами второго яруса, он мгновенно выхватил у Бахвала дротик, вытянул одну лапу вперед, второй размахнулся — и дротик стремительно полетел в цель.
Свистнув в раскаленном воздухе, он перерезал уже натянутую во второй раз тетиву — на это Груб, правда, не рассчитывал — и воткнулся в горло стрелку. Чтобы исправить досадную помеху, Свирепый Глаз хотел опустить голову, но не смог. Пронзенный дротиком, он удивленно повернулся к брату и рухнул на него. Захрипев от ужаса, Рвущий Клык выбрался из-под трупа брата и в панике сбежал.
Лорд Броктри стоял над поверженным котом. Тот попытался подняться, но снова был сбит на песок. Рев, поднявшийся над толпой зрителей, когда в Броктри попала стрела, затих, все взгляды устремились на раненого барсука. Небрежным движением вырвав стрелу из плеча, Броктри швырнул ее в морду коту. Откинув сеть, он тяжело наступил на древко трезубца. Оно сломалось с громким треском. В лапе у кота осталась горстка щепок. Впервые в жизни Унгатт-Транн ощутил холодный ужас. Он попытался отползти, но могучие лапы барсука сжали его и подняли. Их морды соприкоснулись. Роковым погребальным колоколом раздался в ушах Транна голос барсука:
— Я вижу твои глаза, Унгатт-Транн. Взгляни и ты в мои!
На этот раз перед ним не видение, не дурной сон. Возмездие из снов воплотилось в неумолимую силу. С дрожащих губ дикого кота сорвалось единственное слово, отозвавшееся в толпе:
— Пощади!
И сразу же раздался хруст позвоночника Унгатт-Транна, сдавленного могучей хваткой барсука. Броктри подобрал меч и указал его острием на неподвижное тело:
— Бросьте это в море.
Со второго яруса горы полетел град стрел и камней.
— Еула-ли-а!
Синие, толкаясь, спотыкаясь, перепрыгивая через тела упавших товарищей, понеслись к берегу. Их целью теперь была флотилия, которая доставила их сюда и на которой они теперь надеялись унести ноги. Бахвал Большие Кости, размахивая мечом, орал:
— Ха-га! Счастливого пути, синемордые, вот вам на дорожку!
Гуосим высыпали из горы со своим собственным землероечным боевым кличем:
— Логалогалогалоооооог!
Рвущий Клык шлепал по воде, а потом поплыл за кораблем, которому Карангул уже дал приказ сняться и направиться в открытое море.
— Стоп! Меня забыли! Я — Рвущий Клык, подождите!
Поймав конец какой-то веревки, свисавшей с кормы, он подтянулся и взобрался на палубу. Карангул спокойно следил, как морская крыса выбралась из воды, отплевываясь и задыхаясь.
— Транн погиб, все пропало!
Лис презрительно скривил губы:
— А то я не знаю! Дурак. Поэтому я и приказал сниматься.
Бахвал первым оказался у моря. Не обращая внимания на панику синих, он выделил судно, первым снявшееся и разворачивающееся в направлении открытого моря. На корме стоял Карангул. Сжав клинок зубами, Бахвал пустился за кораблем, не задумываясь, что будет делать дальше.
Еще не отдышавшись, растянувшийся на корме Рвущий Клык наблюдал за командой, занятой парусами, потом перевел взгляд на Карангула, управлявшего рулем.
