Мансур Афзалов - Узбекские народные сказки. Том 1
Стал шах расспрашивать женщину, что с ней приключилось. А та только стонет.
Но все же несчастная рассказала, что она жена пастуха. Напали на них разбойники, пастуха убили, а ее в пещере настигли, замучили.
Тут она заплакала и закричала:
– Где же моя чернокудрая? Где моя доченька Карасоч?
Принесли женщине девочку, а она ничего не понимает. Раскрыла только широко свои черные глазки и смотрит. Прижала дочку несчастная мать к своей окровавленной груди и умерла.
Пожалел шах бедную сиротку и увез с собой в город.
Дни прошли, месяцы, годы. Исполнилось Карасоч тринадцать лет. Окончила она школу и стала учиться у знаменитых мудрецов.
Когда ей шестнадцатый год пошел, во всей стране не было мудреца, который знал бы больше ее. Слава про ее красоту и ум пошла по всей стране. За то, что девочка разные науки и ремесла постигла, за необычайный ум и красоту стали ее люди звать Карасоч-пэри. Так и мы ее в нашей сказке и называть будем.
Скоро шах, прежде чем с визирями своими всякие дела решать, стал раньше у Карасоч-пэри совета спрашивать. И так всегда получалось, что визири ее советы одобряли.
Приехал однажды из страны Кашмир один человек. Был он известен как могущественный чародей. Позвала его Карасоч-пэри во дворец и спрашивает:
– А какая польза от вашего чародейства?
Надулся гордо чародей и стал хвалиться:
– Я своим волшебством несколько человек навсегда в собак и в кошек превратил, несколько селений сжег и пепел от них по ветру развеял, несколько друзей неразлучных поссорил, так что они врагами стали.
Окинула Карасоч-пэри чародея своим гневным взглядом и говорит:
– А вы хоть одно доброе, полезное людям дело когда-нибудь сделали?
Так Карасоч-пэри смутила чародея этим вопросом, что он встал, поклонился ей и говорит:
– Больше тысячи раз за свою жизнь приходилось мне с шахами и беками беседы вести, но такой вопрос впервые от вас услышал.
Чтобы ещё и тайны волшебства постичь, стала Карасоч-пэри у чародея учиться. Проучилась она два года, и сказал ей чародей:
– Царевна, всему, что я сам знаю, вас научил, больше уж ничему научить не могу.
Снял он со своего среднего пальца кольцо, отдал его Карасоч-пэри и заявил:
– Все волшебство, все тайны, которым я вас учил, в этом кольце. Поверните его направо – услышите чей-то голос, скажите ему, чего вы желаете, и все ваши желания исполнятся. Налево кольцо повернете – и опять все станет таким, каким было прежде. А не повернете кольцо – все, что сделалось по вашему желанию, таким навеки останется. Если же вы кольцо потеряете, все, чему вы от меня научились, все ваше волшебство и чародейство пропадет.
Сказал он так, надел почтительно кольцо Карасоч-пэри на палец и ушел.
Исполнилось Карасоч-пэри восемнадцать лет, стала она еще умнее, еще прекрасней. Слава о ней по разным странам пошла; шахи, ханы, беки, даже не повидав ее, один за другим стали к ней сватов засылать. Дошло дело до того, что шахи семи концов света решили: если не добром, так силой на Карасоч-пэри жениться – и отправились походом на ее страну.
Как узнали об этом жители государства Шом, напал на них страх и ужас. «Что же будет? – подумали они. – Выйдет Карасоч-пэри за одного шаха замуж, а остальные шесть шахов войну затеют, наши города и селения разрушат, людей перебьют».
А семь шахов написали семь посланий и отправили их со своими гонцами отцу Карасоч-пэри. И в каждом послании было написано:
«Отдайте мне Карасоч-пэри в жены, а не отдадите – столицу государства Шом разорю и прах по ветру развею».
Читал шах одно за другим эти послания, и голова у него кругом пошла. Созвал он своих визирей, но и те ему ни одного толкового слова сказать не смогли. Взял шах все эти послания и пошел к Карасоч-пэри. Прочитала девушка послания семи царей, смех ее разобрал.
– Что ж, мудрый шах, – сказала она, – они к вам, как паломники, с поклоном в гости пришли, а вы их не встречаете, за городом держите. Нехорошо. Надо их всех вечером во дворец пригласить, как гостей принять.
Написала она на каждое послание ответ, дала свои письма шаху в руки и заявила:
– А гонцам от меня поклон передайте, эти письма вручите, пусть отвезут своим шахам.
Взял шах ее грамотки и отдал их гонцам.
А вечером дворец разукрасили, всюду огни горели, михманхану коврами шелковыми застелили, одеяла бархатные, подушки пуховые положили.
Сидят в михманхане семь шахов, Карасоч-пэри ждут. Вошла Карасоч-пэри со своими служанками, поклонилась.
– Добро пожаловать, гости дорогие! – сказала и покрывало на лице приподняла. Как увидели шахи ее красоту, улетел из их голов рассудок, онемели они, как рыбы.
Во дворце тихо-тихо стало. А Карасоч-пэри так сказала гостям:
– Посланья ваши я с радостью прочитала. Каждый из вас просит меня за него замуж выйти. Но я ведь одна, а вас много. Поэтому идите соберитесь вместе, посоветуйтесь по-хорошему, кому одному из вас моим женихом быть, и мне скажите. Ну, а если вы сами к согласию прийти не сможете, тогда я поставлю вам одно условие. Кто его выполнит, за того замуж выйду. А условие я вам после скажу.
Сказала так Карасоч-пэри и ушла. Гости тоже уходить собрались.
А Карасоч-пэри вернулась к себе, повернула кольцо, сразу же чей-то голос послышался:
– Ждем твоих приказаний.
Тут Карасоч-пэри приказала, чтобы во дворе было двести львов и чтоб на каждом льве сидел воин с оружием.
– Приказ выполнен, – отвечает голос.
Начали шахи один за другим с места подниматься. Вид у них был растерянный, словно они арбуз из-под мышки уронили, а лица кислые, как набухшие в воде лепешки.
Только вышли шахи из дворца, а на дворе страшные львы рычат и на них воины сидят с копьями да мечами. Как увидели львов и воинов шахи, сердца у них затрепетали. Кинулись они что было духу назад во дворец, поклонились Карасоч-пэри в ноги, начали умолять:
– Ох, царевна! Мы же ваши гости, помогите нам подобру-поздорову из вашего дворца уйти.
Вышла Карасоч-пэри из дворца, все воины верхом на львах, в ряд выстроились, поклонились. Мимо них, впереди пошла Карасоч-пэри со своими девушками, а за ними цари ни живы ни мертвы зашагали. Проводила так царей Карасоч-пэри и вернулась во дворец.
На другой день на рассвете послал шах к шахам узнать, что они порешили. Ездил, ездил гонец – никого около стен города не нашел: шахи, оказывается, так напугались, что, ничего друг другу не говоря, ночью, как трусливые зайцы, убежали со всеми своими войсками в свои страны.
А к Карасоч-пэри с каждым днем все больше и больше сватов приезжало от беков и царевичей. Но она никого не принимала, и приходилось им ни с чем домой возвращаться.
Пришел однажды шах к Карасоч-пэри и говорит ей со слезами:
– О свет очей моих, умница моя, пожалей мою старость, дай глазам моим на тебя порадоваться, на свадьбу твою поглядеть. Вот и сейчас к тебе сваты от царевичей, от знатных людей приехали – выбери себе одного из них, не затопчи мой совет в землю.
Долго думала Карасоч-пэри и сказала:
– Отец, подождите еще три дня.
Тогда шах попросил сватов подождать во дворце три дня.
На третий день Карасоч-пэри сказала, чтобы все, кто есть во дворце, собрались у реки около холма Кырк-кыз.
Вечером отправились дворцовые люди к холму и видят: горят у реки светильники, цветов полно на холме, по холму из родников ручьи струятся, птицы поют. Визири шахские тоже ничего не понимали и друг друга спрашивали:
– Что это все, во сне или наяву?
Вдруг послышались голоса:
– Смотрите! Смотрите!
Светильники один за другим погасли, и река погрузилась во тьму. Людям страшно стало, но тут музыка зазвучала, девушки веселые песни запели. И на самой вершине холма появилась освещенная факелами Карасоч-пэри. Поклонилась она всем собравшимся и сказала:
– За того, кто на этот холм взойдет и меня за руку вниз сведет, я замуж выйду.
Музыка заиграла, девушки плясать начали, окружили Карасоч-пэри и вместе с троном подняли на воздух. Юноши все вверх на холм бросились. Но чуть станет кто к вершине холма подходить, падает и назад катится. Скатится так один раз, а второй раз подниматься уже смелости не хватает.
Оставим пока Карасоч-пэри на вершине холма с ее девушками, послушайте о другом.
В стране Рум правил жестокий царь, который тем был знаменит, что людей мучил, казнил, в зиндане гноил. Этот царь тоже, наслышавшись про красоту Карасоч-пэри, хотел было взять ее себе в жены; войско собрал, в поход отправился, а когда у него это дело, как и других царей не вышло, во второй раз идти не осмелился.
Тогда он заставил художников нарисовать ему портрет Карасоч-пэри и держал этот портрет в своей царской казне. У этого царя был восемнадцатилетний сын – царевич Кадыр. Гулял он однажды со своим другом Надыром по дворцу и зашел в царскую казну. Увидал там он портрет Карасоч-пэри и; пораженный ее красотой, упал без памяти. А когда он в себя пришел, царь его спросил:
