Алексей Олейников - Печать Магуса
– Арви… – Она потянулась к нему, тонкие обветренные губы скользнули по его лицу и поочередно коснулись глаз.
Юноша моргнул. Темнота исчезла. Арвет ошеломленно разжал руки. Дженни отступила назад.
– Я другая, – жалобно сказала она. – Теперь ты понимаешь?
Арвет видел гору отчетливо, как днем. Серый гранит скал, белый снег, синий лед, все было высеребрено невидимым светом, будто взошла луна. Но луны на небе не было. В светлом небе дрожали звезды – так много звезд, сколько Арвет никогда не видел, по нему бродили всполохи северного сияния – лиловые, красные, зеленые, хотя здесь было не время и не место для сияния. И еще… в небе что-то двигалось и жило, что-то невообразимое, на что нельзя было долго смотреть, и юноша быстро опустил глаза. Картина причудливой жизни раскрывалась перед ним – ибо горы жили даже сейчас, во время зимы. Под серебряным снегом отдавали малахитом островки седых мхов и рыжели пятна лишайников. Теплые комочки, в которых толчками билась жизнь, замерли в глубоких расщелинах. Где-то высоко в небе кругами бродила большая хищная птица.
И самое удивительное, что ток жизни пульсировал в самом камне – как замирающее эхо, он дрожал, как отражение звезды в узком колодце, и тек тайными путями по жилам гранита, слюды и кварца. А над всем этим, между шумным от обилия света небом и гудящей от жизни землей, пламенел синим ледник Сморстабббрин, и Арвету больше не казалось странным сравнение его со зверем. Он был живой!
Внизу по скалам пробиралась фигура, в которой ярился злой багровый огонь. Хампельман. В его упорстве было что-то нечеловеческое.
– Как ты это сделала?
– Я поделилась с тобой ясным взором, – виновато сказала Дженни. – Ненадолго. Пока ночь не кончится.
– Поделилась? – повторил Арвет. – Как можно этим поделиться?!
– Вспомнила, – невпопад сказала девушка. – Его звали Пол, того мальчика.
– Какого мальчика?
– Его звали Пол Догерти, и он испугался. Он испугался и бросил меня. Ты тоже бросишь?
Арвет молчал. Дженни кусала губы.
«Дура, какая же ты дура, ты опять это сделала! Он же сейчас развернется и уйдет! Все уходят, он же боится тебя, ты же чудовище! Оставайся здесь, умри в этих проклятых горах вместе с этой ищейкой Фреймуса – потому что вы оба монстры, вам нет места в нормальном мире!»
– Беги быстрее! – выкрикнула она, когда ожидание стало невыносимым. Наверняка Хампельман ее услышал, он подобрался совсем близко, но сейчас Дженни забыла о нем. В мире ничего не имело значения, в мире никого не было, был только Арвет, который стоял и смотрел на нее.
Сколько можно молчать!
Юноша медленно провел ладонью по ее лицу, стирая слезы. Затем поднял трекинговые палки и протянул девушке:
– Надо спешить.
Они двинулись вперед, все выше, подбираясь под грозное темно-бирюзовое брюхо ледника, поднимаясь к вершине Грелдалстинда. Но Дженни было все равно – сейчас она не боялась ни Сморстабббрина, дремлющего наверху, ни загадочных Первых, которые укрылись где-то в глубине Йотунхеймена и в чье царство они так дерзко вторглись. Она шла за Арветом, спотыкаясь на камнях – не потому что не видела тропы, а потому что плакала.
Горный ветер трепал края куртки, как щенок, играл не завязанными ушами шапки, и лизал ей щеки ледяным языком, смахивая застывающие соленые капли. Но слезы не прекращались, как бы девушка сердито их не смахивала. Она пробиралась вслед за Арветом и поневоле улыбалась.
Под ногами камень все чаще уступал место плотному насту и льду, и вот здесь Дженни оценила все преимущества палок. Опираясь на них, беглецы постепенно ускоряли шаг, и у девушки начала появляться надежда, что они действительно оторвутся, что им удастся уйти… А потом что-то отрывисто ударило позади, и Дженни похолодела – она сразу узнала этот звук. Хампельман в них стрелял! Арвет покачнулся и сел в снег.
– Арви! – Девушка кинулась к нему. – Ты… ты ранен?!
– Тсс. – Юноша притянул ее к себе, заставил присесть. – Нет. Я… просто пригнулся.
Ударил второй выстрел, и пуля звонко щелкнула по камням неподалеку.
– Точно бьет, сволочь. Понял, что мы сейчас уйдем.
Арвет указал вперед, на черный зазубренный гребень. За ним склон горы обрывался в неизвестность.
– Мы совсем рядом, уже немного осталось. – Арвет чуть частил, словно ему не хватало воздуха. – Всего-то перевалить через гребень, и поминай, как звали.
– С чего вдруг? Клаус так же легко пройдет за нами.
– Легко не получится. – Юноша улыбнулся – улыбка вышла у него натужная, но Дженни не заметила – даже ясный взор не может полностью превратить ночь в день.
Он толкнул ей узкий сверток, который упрямо тащил всю дорогу. Девушка завозилась с застежками, и тогда он взмахнул ножом, распорол ткань.
– Лыжи… – Дженни не верила своим глазам. И это план Арвета? Его тайное саамское оружие?!
– Не просто лыжи, – со сдержанным торжеством заметил юноша. – А отличные лыжи!
Да хоть бы они принадлежали чемпиону мира по гигантскому слалому – она с роду на них не каталась! Она же понятия не имеет, как на этих деревяшках стоять, не то что ехать! Ее никакой ясный взор не спасет, если она на них встанет!
– Я подбирал тебе по росту. Мы на них пролетим, как пух. Как эльфы! Не касаясь земли…
Дженни вздрогнула:
– Как эльфы?
– Давай, я помогу. – Он вдел ее ногу в крепление. – Я специально взял с простыми креплениями, чтобы лыжных ботинок не подбирать. Гордись, Джен. Ты поедешь на традиционных саамских лыжах. Говорят, что именно мы изобрели лыжи. Может, и так…
Арвет стал вдруг неожиданно словоохотлив. Закончив с ее лыжами, он встал, оперся на палки, нашарил свои…
Третий выстрел ударил совсем рядом, и пуля прошла над головами. На сей раз вспышка была очень близко.
– Дженни!
Девушка обмерла, услышав этот голос.
– Давай закончим наш утомительный марафон. Все, ты отбегалась.
– Он прямо под нами, – шепнул Арвет. – Метров двести. Надо уходить, быстро…
Дженни затрясло. Все, что она ненавидела, все зло, которое она испытала в жизни, собралось сейчас в этом голосе.
– Дженни, дочка, – глумился Хампельман. – Куда же ты? Вернись к папочке, я тебя обниму.
– Отвали! – выпалил Арвет, и Дженни изумилась – он ли это? Так это было не похоже на сдержанного и спокойного саама.
– Ты бы заткнулся, мальчик, – засмеялись снизу. – Иначе я доведу дело до конца.
– До конца? – Дженни повернулась к Арвету. – О чем он?
– Зубы заговаривает, – прошипел Арвет, надевая лыжи. – Болтает, а сам все ближе подбирается. Давай потихоньку вперед, ползком на боку, потом встаем и рывком к гребню…
– Я тебя не знаю, парень, и знать не хочу. – Голос Хампельмана звучал так четко, будто он был за ее спиной. Дженни вздохнула – надо сосредоточиться. Она ползла за Арветом в широкой борозде, оставленной в снегу, и что-то не давало ей покоя. Что-то мешало, беспокоило ее – помимо прихвостня колдуна с винтовкой наперевес, помимо ледника и спящих Первых. Что-то в снегу…
– Эй, парень. Ты понятия не имеешь, с кем связался. Эта девчонка опасней ядерной бомбы. Оставь ее, и можешь идти. Я тебя не трону. В последний раз предлагаю…
– Ага, а ты мне пулю в спину… – ответил Арвет. Остановился, переводя дух. Когда Дженни подползла, он прошептал:
– По моей команде встаем и бежим к гребню. Со всех ног!
– Я не умею на лыжах…
– Самое время научиться! – отрезал юноша.
– Если договоримся, я тебя не трону! – вклинился Клаус. – Обещаю. Ты мне не нужен. Уйдешь живым и здоровым. Хватит с тебя одной пули…
– Ладно. – Арвет надеялся, что его голос звучит достаточно испуганно. Для этого ему не стоило сильно притворяться – он реально напуган. Но еще больше – зол.
– Я встаю, не стреляй. Я иду. Сдаюсь!
«Пули?! – Девушка поняла, что ей не давало покоя. Кровь. Это была кровь! Розовый теплый след остывал в снегу, и он тянулся к Арвету. – Он же сказал, что не ранен!»
– Давай! – яростно шепнул саам и буквально вздернул Дженни за шкирку. – Бегом! Вперед!
Дженни вскочила, пролетела два шага и споткнулась. Лыжи заскрежетали на льду, ноги ее разошлись и она бы рухнула, как кегля в кегельбане, если бы Арвет не оказался рядом.
– Держись ровно! – Он подхватил ее под локоть и потащил за собой, как младенца, едва научившегося ходить.
Они пробежали всего метра три, когда загремели выстрелы. Снег и лед пылали серебром под ногами, небо вращало над ними бесконечный звездный хоровод, и ветер свистел в ушах, унося звуки назад – так, что они бежали в тишине, звонкой и чистой. Пули беззвучно взрывали снег и выбивали облачка снежной пыли, которую тут же уносило прочь, а они рвались к черному гребню, границе между горой и небом.
Кровь, почти черная в темноте кровь Арвета, капала на снег крупными каплями, но Дженни видела ее пылающую природу, ее чистое алое пламя и ничего не могла сделать. Ей бы минуту покоя, и она бы остановила кровотечение, запечатала бы рану, как тогда – на дартмутских болотах. Но у нее не было даже секунды – они взлетели на гребень, лыжи с размаху ударились о камень, и на миг Дженни ужаснулась, что они сломались. А потом… мир закачался, когда они замерли на его краю, и девушка закричала.
