Элинор Фарджон - Седьмая принцесса (сборник)
— Эй, сынок, ты что это? Косточкой брезгуешь? Не захворал ли?
— Да ни за что на свете! Просто я мяса наелся…
— Где же ты его взял?
— На королевской кухне.
— А что, интересно, ты там делал?
— Подружку навещал.
— Какую такую подружку?
— Кошечку.
— Кошку?! Стыд-позор!
— Да это же твоя молочная дочь!
— Ах, эта… Ну и как она выглядит?
— Золотится, точно мёд.
— И шипит наверняка, как все кошачье отродье?
— Конечно, шипит и тайны вышёптывает.
— Опять Принцессины?
— Да. Принцесса ей все тайны поверяет.
— И что у неё нынче за тайны?
— Теперь ей хочется получить в подарок кольцо.
— А-а… — зевнула спаниелиха. Прикрыла глаз шелковистым ухом и заснула. На том сон и кончился.
Поутру вспомнил Джо собачью беседу до последнего слова. Может они и впрямь разговаривали? То ли было, то ли нет? Никак Джо решить не мог. И тут Папаня с кровати окликает:
— В чём загвоздка?
— Да сон какой-то странный привиделся. Теперь не знаю, делать ли, что сон велит.
— Что будет, если сделаешь?
— Может, спасу от смерти хорошую барышню.
— А если не сделаешь, что сон велит?
— Верно, умрёт.
— Тогда послушайся своего сна, — посоветовал Папаня.
И вот, нарубив дров для Принцессы, Джо надел материно медное колечко на стебель дикой розы, сунул букет в вязанку… И выбросил эту историю из головы на целый месяц. А первого июля Бетти, как всегда, сидела у Лесничего на пороге и трещала без умолку:
— Да, верно говорят: после дождя — вёдро, а после ночи — ясный день. Собрался вчера Великий Сход, не успели и рта раскрыть, как Принцесса заявляет: «Нечего головы ломать, я уже получила, что хотела». А что получила, про то молчок. Так мы и не знаем, отчего она кручинилась, да и не важно. Доктора отослали, Король с Королевой успокоились, а Принцесса наша как пташка поёт.
VII
Увы! Год спустя, когда Джо стукнуло двадцать один, горничная снова принесла невесёлые вести. Джо застал её у Лесничего в слезах и печали:
— И есть — не ест, и спать — не спит! Ходит белая, как полотно для наволочки! То в уголок забьётся и плачет, то в небо уставится и от всего отказывается, что ни предложи. На всё один ответ: «Спасибо, не надо». Сидит со своей кошкой в обнимку, а доктор уже волосы на голове рвёт, отец обезумел, мать в отчаяньи, нянюшка твердит: «Господи, спаси!» Даже я не могу аз Принцессы вытянуть, какая тоска её гложет! Одно знаю: не получит она чего хочет — в могилу сойдёт. Король назначил на конец июня Великий Сход. А уж кто Принцессино желание исполнит — проси, чего душе угодно! Ой, никак восемь бьёт? Мне же на работу пора! Вечно ты, Лесничий, со своими сплетнями!
Бетти припустила было бегом, но Лесничий перехватил её и поцеловал, а она в ответ оттаскала его за чуб и умчалась.
— Вот это девка! Огонь! — поцокал языком Лесничий и объяснил Джо, что ему делать в: июне месяце.
Солнце стояло уже высоко, Джо уже намахался топором, но ему все мерещилась могила, в которую сойдёт Принцесса. И он ничего кругом не замечал. Не заметил даже, что нет рядом щенка-спаниеля. А тот вскоре и появился, печально поджавши хвост. И Джо ничем его не мог развеселить. А поскольку Джо и сам был невесел, день не заладился. Домой они оба пришли хмурые, к еде ни один не притронулся. Джо растянулся на коврике у очага, и Папаня, чей глаз был по-прежнему остёр, спросил его:
— Аппетита нету?
— Да, вроде, — ответил Джо и заснул тяжело и беспокойно, а в его сне спаниелиха тоже спросила:
— Аппетита нету, сынок? Что стряслось? Может, в ухо надуло?
— Да, вроде…
— Верно, опять во дворце объелся?
— Ни косточки! Ни кусочка! Я просто подружку навещал.
— Что ещё за подружка?
— Кошечка.
— Какой срам! Позор на мою седую голову!
— Отчего же, матушка! Это же наша медовая кошечка.
— Ах, эта… Ну и как она?
— Точно мёд, золотится.
— И шипит, разумеется?
— Только секреты вышёптывает.
— Чьи же?
— Принцессины.
— И что она желает получить на сей раз?
— Меня.
— Тебя? А откуда она тебя знает?
— Меня кошечка в Принцессин будуар водила.
— Да как она посмела?! Она мне больше не дочь! Отвести в будуар тебя — дворового пса! Позор!
Спаниелиха прикрыла глаза лапами, и разговор на этом закончился. Джо тревожно метался всю ночь, а наутро не мог решить: во сне или наяву привиделся ему этот ужасный разговор? Но сердце его болело уж точно наяву, и Папаня приметил беду сразу:
— Что с тобой, сынок? — спросил он.
— Да мне сегодня опять сон приснился. Не знаю, делать ли, что сон велит.
— Что будет, коли сделаешь?
— Может, барышню хорошую от могилы уберегу.
— А не сделаешь, что будет?
Джо потрепал спаниеля за шелковистые уши. И ответил:
— Сам от тоски зачахну.
— И в могилу сойдёшь?
— Я же мужчина — переживу как-нибудь.
— Не тебе первому тоску в сердце носить — люди всяко живут. А вот кто в могилу сошел, того не воротишь.
— Ясно, — сказал Джо.
И отправился на работу, свистнув щенку, чтоб бежал следом. Под вечер нарубил он для Принцессы лучших во всём лесу дров и привязал к ним своего спаниеля. Щенок глянул на Джо грустно, укоризненно, попытался было за ним побежать, волоча за собой вязанку. Но Джо Джолли строго сказал: «Сидеть!» — и ушёл побыстрей домой.
VIII
Горше того июня не было у Джо времени за всю жизнь. Он бодрился — ради Папани и спаниелихи, — но Папаня и сам притих, а спаниелиха тосковала о щенке. И Джо перемогал свою боль один-одинёшенек. В последний день июня, когда лес стоял залитый солнцем, Папаня сказал:
— Джо, нельзя работать год напролёт без перерыва. Отдохни денёк.
— А зачем? — удивился Джо.
— В город сходишь: на людей посмотреть, себя показать.
И тут Джо осенило, что в городе не только людей увидать можно, но и его любимого вислоухого щенка. Джо так захотелось заглянуть в его влажные карие глаза, услышать его весёлый лай — сердце чуть из груди не выпрыгнуло. И Джо решил последовать Папаниному совету — работу дневную он и завтра справит, можно и отдохнуть денёк.
Он немедля отправился в путь. Вышел из лесу и поразился: дорога забита людьми, не протолкнёшься!. Тут он вспомнил, что это день Великого Схода, и радостно влился: в людской поток. Сегодня во дворец пускают всех подряд, он войдёт туда по праву, а уж там-то наверняка найдёт своего щенка! Второй раз в жизни вошёл он в дворцовые ворота, и вместе с толпой попал коридорами в тронный зал.
И вот все в сборе. Из людской гущи Джо видел только головы Короля и Королевы, да пики королевских стражей. Взыграла труба, и глашатай попросил тишины. Все смолкли, и он провозгласил:
— Если кто-либо из подданных Короля знает, чего хочет Принцесса, пускай скажет.
Но никто не успел и рта раскрыть, как зазвенел Принцессин голосок-колокольчик:
— Нечего вам головы ломать! Я получила, что хотела!
— Что же? — воскликнул Король.
— От кого? — воскликнула Королева.
— Ничего больше не скажу, — ответила Принцесса, — и пускай все уходят.
Снова взыграла труба, и глашатай велел всем расходиться. Толпа рассеялась, и Джо остался один в опустевшем зале перед высоким двойным троном, на котором сидели Король с Королевой. Принцесса же сидела у ног отца, держа на коленях медовую кошечку, а рядом свернулся спаниель. Вдруг он радостно гавкнул, взвился в воздух, в два прыжка пересёк зал и принялся лизать лицо Джо, упершись шелковистыми передними лапами ему вплечи, Пёс скулил и тявкал, не в силах выразить свою безмерную радость. Джо обнял его и заплакал.
Переполох во дворце! Что это? Кто это? Что происходит? Принцесса встала и уткнулась носом в кошачью шёрстку не то плачет, не то смеётся. Король спросил Джо:
— Кто ты?
— Я ваш Королевский дровосек, — ответил Джо.
— Верно. Я тебя вспомнил! Но Принцессин пёс тебя за хозяина принял.
— А он и был его хозяином, — объяснила Принцесса. — А теперь его хозяйка я! Этот юноша подарил мне своего спаниеля, потому что именно этого я и хотела.
— О, так я наконец могу выполнить обещание! — обрадовался Король и подозвал Джо поближе.
— Чего ты желаешь, дровосек? Скажи, и я всё исполню.
Принцесса взглянула на Джо, Джо взглянул на Принцессу. Как и в первую встречу, она была в белом платьице, с шелковистыми золотыми волосами. Но Джо знал: нельзя ему просить то, что он хочет больше всего на свете.
И тогда он сказал:
— Может, у вас найдётся лишний матрац, чтобы мне на полу не спать?
— Я подарю тебе лучший матрац в королевстве, — объявил Король.
Но Принцесса поспешно сказала:
