О'Санчес - Я Кирпич
Почему именно меч-нож-кинжал? Я переключил внимание на левую руку: там тоже клинок вырос… а на правой исчез…
— Букач, высунь рыльце. Ты видишь — что у меня на левой руке? Магию видишь?
— Да, о Великий, не убивай меня!
— Ну что ты сразу хныкать? Никто не собирается… покамест… Что ты видишь?
— Пырялку.
— Блин! Сказано же: не дрожи. Просто я экспериментирую.
Тут я спохватился, зыркнул по сторонам — нет, абсолютно никому нет никакого дела до того, что чувак руками машет и сам с собой разговаривает. Раньше в людных местах на это больше обращали внимание, а теперь каждый пятый при мобильной гарнитуре, им, типа, лень трубку возле уха держать, вот и ходят по улице, разговаривают вслух не пойми с кем.
Пырялку она видит. Нуте-с, нуте-с… А если так? — я зачем-то набрал в легкие побольше воздуху и яростно вперился вытаращенным взглядом в обе растопыренные ладони. Если я и колдовал — то дикарски… наобум, не имея ни малейшего представления о том, как это делать. Просто пожелал, чтобы у меня когти на руках появились вместо гладиуса или томагавка — и они появились, выросли, точно такие же, как у Фредди Крюгера! Длинные, острые на вид, полный десяток — по числу пальцев — и полупрозрачные, голубого оттенка.
— А сейчас у меня что, а, Букач? Что у меня на руках, на пальцах?
— Дак рожны! Вона, страх один, какие!
— Чего, как ты сказала? Рожны?
— Пощади, о Великий!
— Повтори, как ты когти назвала?
— Ну, эти… вилы, рожны. А когти-то — оно вернее! Ты прав, о Великий, а я прошиблася. Не убивай!
— НЕ УБЬЮ! Блинннн!.. Достала ты меня конкретно своими мольбами. Не убью, сказано же. Значит, ты видишь мои когти?
— Да, о Великий.
— А сейчас? — Я спрашиваю, а сам захотел, чтобы когти укоротились… пусть вообще из вида исчезнут… — и они послушно пропали с пальцев.
— А ныне-то будто в рукавички попрятались! Как ты добр ко мне, о Великий, ты меня пощадил!
— Это временно, пока нервы не лопнут. Значит, так. Просьбами о пощаде меня больше не допекать, потому что а) пока не собираюсь я тебя изничтожать б) захочу — не помогут твои мольбы. Ясно?
— Да, о Великий!
— О великим не называть. А зови… Кирпичом зови.
И тут Букач впервые за время второго нашего с нею знакомства, проявила неповиновение моей воле, пусть и на словах: еще дальше высунула из сумки хоботок рыльце, раззявила его и… не знаю как это сформулировать… ну, заплакала, зарыдала. Несмотря на то, что всхлипов, как таковых, не слыхать, да и слез не видно — однако я понимаю, что рыдает.
— Я не могу, о Великий! Не могу тебя Кирпичом чехвостить, убей лучше!
Странно. То ли мы с Букач оба сумасшедшие, а не только я один, то ли у слова «кирпич» есть некие сакральные смыслы, о которых я ничего не знаю.
— Так. Букач, быстро прекратила истерику, нам через минуту в маршрутку садиться! Что такого плохого или неправильного в слове кирпич? Отвечай, не тормози.
— Не знаю, о Великий!
Она не знает. Угу. А мы уже вплотную подобрались к остановке возле метро «Старая деревня», и я прикидываю, на какой маршрут нам будет повыгоднее сесть, чтобы как можно ближе подобраться к дому, потому что прямо к нему отсюда ничего не идет кроме такси… Ай-яй-яй, порази меня гром! Мне же еще в компьютерный магазин заехать надо, заказ забрать! Все, проблемы выбора завершились благополучно в пользу такси! Но — это тем более надо будет нам с Букач заранее разговор утрамбовать до логического конца.
— Что такое кирпич? Отвечай.
— Ну, это… это как камень. Стены ими собирают. Склепы возводят… для мертвяков, чтобы их в заложных переделывать… Потому — неправильно так-то звать. Ты-то — вон, высок статью! Выше всех!
— Заложные — это кто?
— Да низкие! Под кирпичами-то по черному умыслу и погребенные!
— И всё?
— Да, о Великий. Не гневайся.
Понял я через слово эти путаные объяснения «от Букач», и понял так: я — в её мнении — фигура очень высокого ранга, «о Великий», типа! Кирпич же — всего лишь атрибут неправильного погребения, чтобы из человеческих покойников создать нечисть самого низкого ранга. Может, я правильно врубился, а может — и сам домыслил, но вникать сейчас просто некогда, отложим дознание до лучших времен.
— Я не гневаюсь. А только чувствую, что с двумя такими молодцами как вы с Дэви, я до собственного юбилея не дотяну. В смысле, до тридцатника… Не с молодцами, с молодицами…
— Не поняла я, о Великий, словес твоих! Не гневайся!
— Я не гневаюсь. И вообще — это я не тебе говорил. Теперь же ты слушай, внимай: сейчас мы сядем вон в ту повозку, ведомую простецом-человеком, поэтому ты, Букач, должна сидеть с захлопнутой пастью и не издавать ни звука. Заговоришь — только когда я разрешу, а это будет не ранее, чем мы покинем автомобиль и некий магазин сразу же после автомобиля. Понятно?
— Да, о Великий. Что такое магазин?
— Лабаз, торговая лавка. Поняла?
— Да, о Великий.
Вот, почему я такой мягкий, словно воск? И почему — воск? По чести сказать, про свойства пчелиного воска я знаю только из книг, в руках никогда не держал, разве что запах иногда чуял… Но — воск мягкий, вот и я то и дело оказываюсь размазней! Дэви — постоянно, когда я дома, нудит под ухом, Катя Горячева пытается вертеть мною как хочет… Ну, предположим, у Кати не слишком сие получается, и у Ленчика с Женчиком тоже, но зато эти две охренетительные особы… трещалки… благоприобретенные опухоли моего мозга и когда-то безмятежного бытия… Обе стелются предо мною, как перед Зевсом: сплошь фимиамы, падания ниц, мольбы, славословия, объяснения в любви… И обе с легкостью выкручивают для себя, в общении со мною, все желаемое, что от меня зависит… Ужели в этом донорском беспределе — судьба всех мужчин? Если верить покетбукам, блогбастерам и собственному жизненному опыту — то да.
Сколько минут я шел от поля битвы до станции метро? Минут двадцать, того не более, а ведь одежда моя высохла! Не рановато ли ей? Я потрогал прическу — есть кое-где влажность, пошевелил пальцами ног — мокрющие! Значит, не привиделся мне ливень. Хватит себя проверять, хва-тит.
— По Испытателей, до самого метро Пионерская и там развернуться в обратную сторону. Я заберу заказ из компьютерного магазина и проедем еще чуть-чуть, почти до Серебристого бульвара.
— Харашо, как скажиш, начальник!
— Заказ должен быть готов, надеюсь, что ждать нам не придется.
— Придется — падаждём, там есть где стаять, я зынаю.
— Ок, тогда по коням!..
Вот, что в окружающей действительности сильнее всего может заботить сравнительно молодого человека моего возраста и сложившихся вокруг обстоятельств во время недолгого турне: Старая Деревня — Пионерская — компьютерный лабаз — Серебристый бульвар — мой дом? Наверное, на тысячу случаев найдется тысяча вариантов, но лично я то и дело перескакивал мыслями с одной темы на вторую и обратно, а всего, как я уже сказал, их было две:
1) Как пройдет взаимное знакомство моих новых негуманоидных сожительниц, Дэви и Букач, и что в принципе может собою представлять общение между ними???
2) Что теперь, вдали от Елагина острова, будет с моими новыми способностями?
По второму вопросу я взялся экспериментировать прямо в тачке: сижу возле небритого водителя, мне ровесника, явного уроженца Кавказа, на шее у него цепочка с православным крестиком, и поочередно выщелкиваю на каждой руке то когти, то гладиус, то этот… типа топорика-томагавка… Попытался дубинку сделать, так она у меня очень уж непристойного вида выходила, так что я остановился на мече и когтях. Водила — ноль внимания на то, что я пустые пальцы растопыриваю, зато попытался раскрутить меня на разговоры о предстоящем чемпионате Европы по футболу! Я не люблю футбол, но разговор поддержал, сугубо из вежливости… на всякий случай, дабы не смущать посторонних людей своими собственными речами и поступками, которые могут показаться им странными. В основном говорил таксист, я же только подбадривал его осторожными репликами невежды.
Домчались до магазина быстро, а вот там пришлось подождать минут несколько: пока квитанцию с реальностью соотнесли, пока на выдаче разобрались со мною, а до того с предшественником моим, клиентом-покупателем, прошло где-то с четверть часа. И за это время я придумал про себя некий тест насчет людей, себя и Букач. Улучил момент и строго-настрого ей наказал по условленному сигналу (скажу вслух: «не люблю в очереди стоять») произнести опять же условленную фразу, смысл которой для Букач был явно, что недоступен, пришлось проэкзаменовать ее, заставить трижды ее повторить…
Купленные коробки загрузили в багажник, сумку с Букач я нарочно переложил на заднее сидение, расположились, захлопнули двери, поехали. А всего пути впереди — минуты на три, поэтому пришлось поспешить.
— Мда. Не люблю я в очереди стоять!
— Эта точна. Я тоже нэ люблю!
И тут моя Букач подает голос из планшетки:
