Георгий Почепцов - Это мы не проходили
— Как это ты делаешь? — не мог успокоиться папа.
— Петр, дай и ему валидол, видишь, на мальчике лица нет, а ты со своими расспросами.
— Мне ничего не надо. Я спать хочу, — сказал Саша, поглядывая на часы.
— Действительно, ребенку завтра в школу. Потом разберемся.
Увидев, что уже двенадцатый час, родители согласились оставить его одного.
Саша улегся и быстро заснул. Евсей же захрапел. Каждый час к ним в комнату заглядывала испуганная мама, но, услышав победный храп Евсея, она успокаивалась. Мальчик спит, значит, все в порядке. И чего это он у них стал храпеть, как старик?
Вперед, в школу
Утром, проглотив завтрак с удивительной скоростью, Саша выбежал на улицу. Из квартиры он выходил один, заботливо неся впереди свой ранец.
Оказавшись на улице, Евсей радостно щурился навстречу солнцу.
— А что это ты вчера целый вечер читал-писал?
— Уроки учил. А что, у вас не так было?
Евсей почесал затылок.
— Нет, мы все по памяти отвечали, — потом добавил.
На остановке троллейбуса, поглядывая на часы, толпился народ. С каждой минутой толпа увеличивалась, а троллейбуса все не было.
Наконец он подкатил к тротуару. Как Саша и Евсей ни старались, но сесть в него им не удалось. Оттесненные в сторону взрослыми, они уныло провожали троллейбус взглядом.
Безуспешно попытались они сесть и во второй троллейбус.
Саша начал нервничать:
— Что-то надо делать! Опоздаем!
— Чего ты волнуешься? — заулыбался Евсей. — Сейчас все будет в порядке. Неужели вы этого еще не проходили? Повтор вещей, по-моему, в шестом учат.
— Да я же не учился в шестом… — начал было Саша, но осекся.
Евсей что-то шептал, выразительно поглядывая на Сашу.
И вдруг из глубины улицы прямо к ним подкатил троллейбус. И какой! Был он весь целиком из серебра и ярко блестел на солнце. Двери и окна украшены сапфирами и изумрудами, а номер «11» выложен рубинами.
— Каково! — горели глаза у Евсея. — Я кое-что даже улучшил. Камешки-то драгоценные…
Серебряный троллейбус приветливо открыл перед ними двери. Но Саша неуверенно топтался на месте, глядя на рубины и сапфиры.
— Давай, пошли, — подтолкнул Сашу Евсей.
Но не тут-то было. Толпа, тоже в первую минуту застывшая от изумления, рьяно рванула в троллейбус, не обращая внимания на его украшения. А чего там думать, если номер на нем родной, одиннадцатый!
И ребятам опять не удалось сесть.
— Ишь ты какие! — заволновался Евсей. — Троллейбус серебряный, ясно видно, что не для них. А лезут.
— Понимаешь, Евсей, — принялся втолковывать ему Саша. — У нас — как бы тебе это сказать… Видят, что это одиннадцатый маршрут — вот и лезут, А на твои сапфиры никто и внимания не обращает. Давай садиться, вон следующий идет.
— Никогда, — нахмурил брови Евсей. — Я сейчас еще сделаю. Не беспокойся. Не буду я там толкаться. Я в своем поеду, — поглядев на огорченное лицо Саши, Евсей добавил: — Сейчас я все устрою, ты не беспокойся. Сейчас никто не посмеет нам помешать.
И вот к остановке, приятно шурша шинами, подошел не серебряный, а золотой троллейбус. На нем рубинами было выложено «Только для Саши и Евсея». И никакого номера не было.
— Это не скромно, Евсей, — сказал порозовевший Саша.
— Зато приятно.
— Какой это номер? — спрашивали в толпе. — Водитель, эй, водитель, вы куда едете? Но водитель загадочно молчал.
— Пошли, — Евсей взял Сашу за руку.
Толпа в растерянности обозревала троллейбус, пока ребята двигались к двери. Но тут кто-то крикнул:
— Доедем до площади, а там пересядем на двенадцатый. Айда!
И толпа задвигалась, обгоняя друг друга.
Когда золотой троллейбус отошел, на остановке стояли только два человека: Саша и Евсей.
Евсей слабо пробовал кричать:
— Куда вы?
Но ему дружелюбно отвечали из окон:
— Да не бойся, до площади доедем. Садись!
Евсей, тяжко вздыхая, провожал глазами свой золотой троллейбус.
— Я не могу больше, — бормотал он. — У меня запас драгоценностей кончился. На троллейбус больше не хватит.
— Да ты не волнуйся, другой подойдет, — успокаивал его Саша, лихорадочно вглядываясь вдаль.
— Нет, — решительно сказал Евсей. — Эти ваши троллейбусы ни на что не годятся. Надо ездить как положено. На…
Он зашептал какие-то слова, и через минуту к остановке подкатила карета, запряженная четверкой лошадей.
Три-четыре человека, подошедших за это время на остановку, с интересом смотрели на карету.
— Опять? — возмущенно удивился Евсей и со злостью распахнул дверцу. Прошу вас, лезьте, не стесняйтесь. Мы подождем!
Но люди пожимали плечами и отодвигались подальше.
Тогда Евсей забрался сам, бурча, и потащил за собой Сашу.
И вот лошади зацокали копытами по асфальту. Усатый кучер весело свистел кнутом.
Евсей победно выглядывал в окно, а Саша вжимался внутрь. Все же непривычно так ехать. Увидят тебя, потом разговоров не оберешься.
На повороте, взглянув на висящие часы, Саша ужаснулся:
— Евсей! Опаздываем! Нельзя ли скорее?
— Сейчас будет сделано, — кивнул головой Евсей. — Как-никак — в пятом волшебном учимся!
И лошади задвигали ногами как заведенные. Стук копыт слился в единый гул. Карета мчалась, словно гоночный автомобиль. Водители провожали ее изумленными взглядами.
И тут их победное движение нарушила трель свистка. Лошади замерли.
— Что такое? Как посмели? — заволновался Евсей. — Сейчас я ему покажу.
Увидев приближающегося милиционера, Саша похолодел. Он лихорадочно взмолился:
— Евсей, миленький, зачем нам все это. Мы же опаздываем. Давай перенесемся тихонько в школу, а карета пускай себе растает в воздухе.
Евсей вздохнул и согласился:
— И куда вы все спешите… Ну, да ладно…
Милиционер недоуменно смотрел на место, где только что стояло невиданное средство передвижения — карета, запряженная четверкой. Она исчезла так же внезапно, как и появилась.
В школе
Поднявшись по ступенькам школы, Евсей первым делом побежал выпить воды с сиропом. Теперь он уже не пытался обмануть автомат, поняв, что это не так просто.
На уроках Мария Михайловна даже не смотрела в его сторону, припоминая его вихрь и «ахры-мухры». И Евсей тоже не рад был урокам. Он весь вжался в парту от испуга, когда слышал, как вокруг него пятиклассники начинали тараторить старательно выученные уроки. Лавина слов и цифр совершенно его потрясла. Все они вокруг знали так много, как почти первоклассные волшебники.
Саша старательно писал в своей тетрадке, как вдруг почувствовал, что ему не хватает места на парте. Он посмотрел вбок и обомлел — рядом с ним, как ни в чем не бывало, сидел Евсей с длинной седой бородой. Таким стариком он и увидел его впервые.
— Евсей, — зашептал Саша, толкая его в бок. — Ты что!..
— А что? — удивился Евсей, но потом, взглянув на свою бороду, зашептал волшебные слова. И через секунду за партой снова сидел мальчик. Саша облегченно сдвинулся на свое место.
— Прости, это я от страха, что вызовут, — прошептал ему в ответ Евсей. — Отключился и контроль над собой потерял.
Хорошо, что превращение Евсея прошло незамеченным.
На математике, к великой радости Саши, их повели в специальный класс.
— Здравствуйте, дети, — сказал учитель. — Сегодня мы продолжим учиться считать на микрокомпьютерах. Сейчас Лена покажет нам, как им пользоваться.
Маленькая девчушка бойко забегала пальцами по клавиатуре компьютера.
Евсей прямо вытянулся весь от любопытства:
— Считает. Само. О! До чего же волшебство шагнуло! У нас такого не было.
— Да не волшебство это, — не сдержался Саша.
— Что ты говоришь?.. Я даже у Кирьякия такого не видел.
— А теперь, — учитель взглянул в список, — решит эту задачку… Вова Остапущенко.
И тут Саша увидел, что у Евсея вовсю опять начала расти седая борода.
— Посмотри на себя, ты же снова превращаешься.
— Я боюсь, как бы меня не вызвали. Я уже назад превратился. Никто ничего не заметил.
— А теперь переходим к новому материалу, — послышалось от доски.
Саша потрепал друга по плечу:
— Вот видишь, Евсей, а ты боялся…
И вдруг до них донеслось:
— А что скажет нам новенький? Где тут он у нас в журнале?.. Восемнадцатый Евсей. Имя какое старинное…
— Ой! — вырвалось у Евсея, и ноги его заходили ходуном. — Я не хочу. Я боюсь…
Учитель поднял глаза и недоуменно затряс головой:
— Гражданин! А вы что здесь делаете?
Ведь рядом с учеником пятого «В» класса Сашей сидел неизвестный дед с бородой. И когда это он успел зайти в класс?
— Евсей, что ты натворил? — шептал ему Саша. — Он же тебя заметил.
— Я не виноват. Я перепугался, — бормотал в бороду старик. — Сейчас я обратно превращусь.
