Люк Бессон - Артур и война миров
― Довольно! Брейк! Оттого, что мы передушим друг друга, решение не найдется!
― Ах вот как! Тогда давай придумывай свой план, месье всезнайка! ― нервно выкрикивает Селения. Ей все труднее сдерживать охватившее ее волнение.
Артур подходит к принцессе и, положив руки ей на плечи, заставляет ее сесть.
― Чтобы найти решение, надо немного подумать на спокойную голову. Сначала подумать, а потом действовать, ― убежденно произносит Артур.
И он начинает усиленно тереть виски ― словно хочет ускорить работу мозга.
― Давайте подведем итог: У ― огромный, мы ― очень маленькие. Очко в его пользу. Но он попал в мир, который он не знает, зато его знаю я. И это очко в нашу пользу.
― Зная У, можно предположить, что он быстренько вызовет свою армию и с ее помощью завоюет твою страну! ― произносит Селения, а Барахлюш добавляет:
― Ему понадобилось меньше одного лунного месяца, чтобы завоевать все Семь континентов, а ведь тогда он был ростом всего три миллиметра!
― Разумеется, мы примем это во внимание и зачтем еще одно очко в его пользу, ― продолжает Артур, сосредоточенно глядя в землю. ― Значит, нам надо как можно скорее увеличиться и остановить Ужасного У.
― Замечательно! Просто великолепно! Главное ― правильно обрисовать ситуацию! ― насмешливо восклицает Селения, разводя руками и возводя глаза к небу. ― И как, интересно, ты надеешься увеличиться? Влить в себя сто порций селенельного супа, чтобы вырасти на один миллиметр?
Артур точно знает, что от супа дети растут, а от селенельного супа, наверное, растут вдвое быстрее, однако это все равно не выход. Решение задачи находится где-то рядом. Продолжая сосредоточенно глядеть в землю, Артур усиленно роется в памяти, ибо твердо уверен, что именно там он найдет ответ на свой вопрос. К несчастью, в его памяти царит такой же кавардак, как и в его комнате, и он никак не может докопаться до того, что ищет.
Напомним: не он один не любит убираться у себя в комнате. Ибо, если говорить честно, кавардак в комнате его дедушки Арчибальда царит еще больший. Если бы память дедушки напоминала такую же свалку вещей, какую напоминает его кабинет, то Арчибальд вряд ли смог бы вспомнить даже собственное имя. В его кабинете идеальный порядок только на полках, где ровными рядами выстроились книги.
― Книги! ― неожиданно восклицает Артур.
Барахлюш подскакивает и с перепугу бросается на шею сестре.
― Какие книги? ― высвобождаясь из неожиданных объятий, спрашивает принцесса.
― Книги моего дедушки Арчибальда!
― Ты полагаешь... в них есть увеличительное средство? ― скептически тянет Барахлюш.
― Нет! Средство находится между книгами! ― радостно отвечает Артур.
Он наконец нашел ту самую штуку, которую так долго искал у себя в памяти. Действительно, прежде чем попасть к минипутам, как раз накануне перехода Артур сидел за дедушкиным письменным столом. Ночь была лунная, и он с нетерпением ожидал появления луча, чтобы проникнуть в мир любимой принцессы. Желая скоротать время, он в который раз перелистывал Большую книгу Арчибальда. Точнее, раскрывал ее на пятьдесят седьмой странице, той самой, где дедушка поместил портрет принцессы Селении.
Артур мог часами рассматривать этот рисунок, обводить пальцем его контуры. Но когда настал час обеда, он аккуратно закрыл книгу и решил отнести ее на место. И в тот момент, когда мальчик ставил ее на полку, он заметил крошечный пузырек. Картинка на этикетке не оставляла сомнений в том, что за жидкость была в нем[2].
― А ты уверен, что эта настойка поможет тебе увеличиться? А вдруг ты станешь еще меньше? ― с тревогой спрашивает Селения.
― Лучше бы сначала проверить, а потом уж пить, ― философски замечает Барахлюш. ― А то я у вас и так самый маленький, и мне бы не хотелось стать еще ниже!
― Мне кажется, жидкость работает в двух направлениях, ― отвечает Артур. ― Она должна делать больших людей маленькими, а маленьких увеличивать до человеческого роста.
― Что ты подразумеваешь под «человеческим ростом»?! ― возмущенно произносит принцесса. ― По-твоему, мы роста нечеловеческого?
Артур понимает, что ляпнул глупость, и отчаянно машет руками, судорожно пытаясь придумать подходящее извинение.
― Да нет же, нет! Ты самая человеческая из всех людей, которых я знаю! Я хотел сказать... сказать... что ты просто маленькая!
― Ага! Так ты, значит, считаешь меня маленькой?! ― поворачивает разгневанное личико к Артуру возмущенная Селения.
― Да нет, что ты, что ты! Ты очень красивая! Я... я хотел сказать... ты очень... очень большая!
И окончательно запутавшись, Артур умолкает, понимая, что слова, роящиеся у него в голове, никак не хотят складываться в правильные и красивые фразы. Растерянно хлопая глазами, он смотрит на Селению, которая, подобно разъяренной тигрице, кружит вокруг скамейки. Да, ситуация дурацкая. Но Артур уверен: главное ― не отчаиваться.
― Я просто хочу сказать, что эта жидкость позволит нам стать нужного роста, чтобы мы могли сразиться с У на равных! ― успокоившись, отчетливо проговаривает мальчик.
Селения испытующе смотрит на него, словно оценивая правильность высказанной им мысли.
― Согласна, ― наконец милостиво кивает она. ― Пошли!
И, развернувшись, бодрым шагом направляется к королевскому дворцу.
― Пошли... куда? ― растерянно спрашивает Артур; ход мыслей принцессы ему явно непонятен.
― Как куда? Соберем совет, вытащим меч из камня, доберемся до кабинета твоего дедушки, выпьем жидкость из пузырька и зададим жару этому чертову Урдалаку! ― выпаливает принцесса на одном дыхании.
Услышав запретное имя, Барахлюш даже подскакивает от страха: ведь это имя приносит одни несчастья! Но Селения лишь пожимает плечами.
― Принимая во внимание наше далеко не блестящее положение, я не знаю, какое еще несчастье может нас постигнуть!
Едва принцесса договаривает фразу, как откуда-то раздается глухой и грозный гул. Гравий на дорожке, ведущей в город, вибрирует и подскакивает, а с потолка, как это бывает при проливном дожде, падают кусочки земли.
Селения поднимает глаза к земляному своду, заменяющему минипутам небо.
― Черт возьми, что там еще творится на поверхности?
ГЛАВА 3
Большая полицейская машина с громким скрежетом остановилась на усыпанной гравием площадке перед крыльцом. Ее мощный двенадцатицилиндровый мотор рычит так, что земля содрогается, а в городке минипутов начинается настоящий землепад.
Выключив зажигание, начальник местной полиции лейтенант Мартен Балтимор водружает на голову форменное кепи и степенно выходит из автомобиля. Лейтенант ― педант, он назубок знает устав и всегда о нем помнит, тем более при исполнении служебных обязанностей. Поэтому он подтягивает галстук, проверяет, на месте ли полицейский значок, поправляет пояс, на котором висит все необходимое полицейское снаряжение, и только потом направляется к входной двери.
Он дергает за цепочку, и в ответ раздается звук колокола. На расстоянии нескольких метров за лейтенантом следует его напарник Симон. Симон очень молод ― всего год служит в полиции. И у него еще не выработались навыки, необходимые образцовому полицейскому.
― Упс! ― восклицает напарник, оступившись, и цепляется за перила крыльца. ― Чуть не упал! ― извиняющимся тоном поясняет он.
― Симон, твой значок! ― напоминает ему лейтенант.
Молодой полицейский шарит руками по рубашке и обнаруживает, что его бляха наполовину прикрыта клапаном кармана форменной рубашки. Симон, как может, высвобождает бляху, однако ясно, что прицепил он ее не на положенное место.
― Бляха должна располагаться на четыре пальца ниже кармана, малыш! И никак иначе! ― назидательным тоном объясняет Мартен.
― А! Спасибо, что напомнили! ― отвечает молодой человек, откалывая значок и намереваясь приколоть его туда, куда ему было указано.
Однако Симон очень неловок, и бляха выскальзывает у него из рук. Мартен возводит глаза к небу и тяжко вздыхает. Симон бормочет извинения, делает два шага и наклоняется, чтобы подобрать значок. Эти шаги приблизили его к двери ровно настолько, чтобы, распахнувшись изнутри, дверь точнехонько врезалась ему прямо в нос! Хлоп, крак ― оба звука слились в один! Звуки громкие и крайне неприятные. Остается только надеяться, что «крак» издала дверь, а не нос бедного полицейского. Иначе в дальнейшем ему вряд ли придется пользоваться носовым платком ― за отсутствием предмета для вытирания. Но куда бы ни пришелся удар, он был так силен, что достойный молодой человек зашатался и, потеряв равновесие, с воплем покатился по ступеням. Исполнив впечатляющий пируэт, который на чемпионате мира по акробатике наверняка принес бы ему не менее десяти баллов, Симон, отчаянно вращая руками и дрыгая ногами, словно подбитый самолет, приземлился на небольшую клумбу с цветами, явно не предназначенную для таких посадок. Перекувырнувшись несколько раз в воздухе, следом за своим владельцем приземлился и значок.
