Т Габбе - По дорогам сказки
Но делать было нечего. Либо помирай с голоду, либо соглашайся на все. И королевна согласилась.
Сначала торговля пошла славно. Люди нарасхват брали горшки у прекрасной торговки и платили ей, не торгуясь, все, что она ни запрашивала. Мало того, иные давали ей деньги да еще в придачу только что купленные горшки.
Так жили они до тех пор, пока все чашки и плошки до последней не были распроданы. А потом муж снова закупил целый воз глиняной посуды. Королевна уселась на рыночной площади, возле дороги, расставила вокруг свой товар и приготовилась торговать.
Как вдруг, откуда ни возьмись, какой-то пьяный гусар на горячем коне вихрем вылетел из-за угла и пронесся прямо по горшкам, оставив за собою облако пыли да груду битых черепков.
Королевна залилась слезами.
– Ах, как мне достанется! – в страхе приговаривала она, перебирая остатки растоптанной посуды. – Ах, что теперь скажет мой муж!..
Она побежала домой и, плача, рассказала ему о своем несчастье.
– Да кто же садится с глиняной посудой на рынке с краю, у проезжей дороги!.. – сказал муж. – Ну ладно!.. Полно реветь! Я отлично вижу, что ты не годишься ни для какой порядочной работы. Нынче я был в королевском замке и спросил там на кухне, не нужна ли им судомойка. Говорят – нужна. Собирайся-ка! Я отведу тебя в замок и пристрою к месту. Будешь, по крайней мере, сыта.
Так прекрасная королевна стала судомойкой. Она была теперь на посылках у повара и делала самую черную работу. В глубокие карманы своего большого фартука она засунула по горшочку и складывала туда остатки кушаний, достававшиеся на ее долю. А вечером уносила эти горшочки домой, чтобы поужинать после работы.
В то самое время, когда королевна-судомойка чистила на кухне закопченные котлы и выгребала из очага золу, во дворце готовились отпраздновать большое событие – свадьбу молодого короля.
Настал наконец и торжественный день.
Окончив работу, королевна тихонько пробралась из кухни наверх и притаилась за дверью парадной залы, чтобы хоть издали полюбоваться на королевский праздник.
И вот зажглись тысячи свечей. Огни заиграли на золоте, серебре и драгоценных камнях, и гости – один нарядней другого – стали входить в королевские покои.
Королевна смотрела на них из своего угла, и чем дольше она смотрела, тем тяжелее становилось у нее на сердце.
«Я считала когда-то, что я лучше всех на свете, что я первая из первых, – думала она. – И вот теперь я – последняя из последних…»
Мимо нее вереницей проходили слуги, неся на вытянутых руках огромные блюда с дорогими кушаньями. А возвращаясь назад, то один, то другой бросал ей какой-нибудь оставшийся кусок – корку от пирога, крылышко птицы или рыбий хвост, и она ловила все эти хвосты, крылышки и корочки, чтобы припрятать их в свои горшочки, а потом унести домой.
Вдруг из залы вышел сам молодой король – весь в шелку и бархате, с золотой цепью на шее.
Увидев за дверью молодую, красивую женщину, он схватил ее за руку и потащил танцевать. Но она отбивалась от него изо всех сил, отворачивая голову и пряча глаза. Королевна так боялась, что он узнает ее! Ведь это был король Дроздобород – тот самый король Дроздобород, которого еще совсем недавно она высмеяла неизвестно за что и прогнала с позором.
Но не так-то легко было вырваться из его крепких рук. Король Дроздобород вывел королевну-судомойку на самую середину залы и пустился с ней в пляс.
И тут завязка ее фартука лопнула. Горшочки вывалились из карманов, ударились об пол и разлетелись на мелкие черепки. Брызнули во все стороны и первое и второе, и суп и жаркое, и косточки и корочки.
Казалось, стены королевского замка рухнут от смеха. Смеялись знатные гости, прибывшие на праздник, смеялись придворные дамы и кавалеры, смеялись юные пажи и седые советники, хохотали и слуги, сгибаясь в три погибели и хватаясь за бока.
Одной королевне было не до смеха. От стыда и унижения она готова была провалиться сквозь землю.
Закрыв лицо руками, выбежала она из залы и опрометью бросилась вниз по лестнице.
Но кто-то догнал ее, схватил за плечи и заставил вернуться назад.
Королевна подняла голову, взглянула и увидела, что это опять был он – король Дроздобород!
Он ласково сказал ей:
– Не бойся! Разве ты не узнаешь меня? Ведь я тот самый бедный музыкант, который был с тобой в маленьком покосившемся домике на окраине города. И я тот самый гусар, который растоптал твои горшки на базаре. И тот осмеянный жених, которого ты обидела ни за что ни про что. Из любви к тебе я сменил мантию на нищенские лохмотья и провел тебя дорогой унижений, – чтобы ты поняла, как горько человеку быть обиженным и осмеянным, чтобы сердце твое смягчилось и стало так же прекрасно, как и лицо.
Королевна горько заплакала.
– Ах, я так виновата, так виновата, что недостойна быть твоей женой… – прошептала она.
Но король не дал ей договорить.
– Полно! Все дурное осталось позади, – сказал он. – Давай же праздновать нашу свадьбу!
Придворные дамы нарядили молодую королеву в платье, расшитое алмазами и жемчугами, и повели в самую большую и великолепную залу дворца, где ее ждали знатные гости и среди них – старый король, ее отец.
Все поздравляли молодых и без конца желали им счастья и согласия.
Тут-то и началось настоящее веселье. Жаль только, нас с тобой там не было…
Королевич-лягушка, или Железный Генрих
Давным-давно, еще в те времена, когда обещания исполнялись, а желания сбывались, жил на свете старый король. Все дочки у него были красавицы, а уж младшая была до того хороша, что даже солнце, которое столько видело на своем веку, и то заглядывалось на ее личико.
Неподалеку от королевского замка стеной стоял большой темный лес, а в лесу под старой липой был колодец.
В жаркие дни королевна выходила в лес к старой липе и садилась на каменную ограду колодца. А чтобы не было скучно, она брала с собой золотой мячик, подбрасывала его и опять ловила. Это была ее любимая игра.
И вот случилось как-то раз, что мяч взлетел очень уж высоко. Королевна подставила ручки, чтобы поймать его, но он пролетел мимо, ударился о землю и, подскочив выше ограды, упал в колодец.
Как ни старалась королевна разглядеть свой мячик в темной воде, он пропал, словно его никогда не было. Колодец был глубокий, такой глубокий, что и дна-то в нем не было видно.
Королевна горько заплакала. Она плакала все громче, громче и никак не могла утешиться.
Вот сидит она, плачет и вдруг слышит – кто-то говорит ей хрипло:
– Что с тобой, королевна? Ты так горько плачешь, что холодный камень и тот пожалеет тебя.
Кто же это сказал? Она поглядела по сторонам и заметила в колодце лягушонка, который выставил из воды свою противную плоскую голову.
– Ах, это ты, бедный мокрошлеп! – сказала она. – Я горюю о моем золотом мячике – он упал в воду…
– Успокойся и не плачь больше, – сказал лягушонок. – Я могу помочь тебе в этой беде. Но скажи сначала, что ты мне дашь, если я достану твою игрушку.
– Все, что захочешь, милый лягушонок, – сказала королевна, – мои платья, мои жемчуга, мои драгоценные камни… Я отдам тебе даже золотую корону, которую всегда ношу!
– Нет, – сказал лягушонок, – не надо мне ни твоих платьев, ни жемчугов, ни драгоценных камней. И твоей золотой короны я тоже не хочу. А хочу я, чтобы ты полюбила меня и подружилась со мной, хочу играть с тобой во всякие игры, сидеть рядом с тобой за твоим столиком, есть из твоей золотой тарелочки, пить из твоего золотого стаканчика и спать в твоей постельке. Вот если ты мне все это пообещаешь, я сейчас же нырну в колодец и достану твой мячик.
– Ну конечно, обещаю, – сказала королевна. – Я сделаю все, что ты пожелаешь. Только достань мне поскорее мой золотой мяч.
А сама подумала: «Что он там болтает, этот глупый лягушонок? Сидел бы в луже со своей родней да квакал! Ну разве он может быть товарищем человеку?»
А лягушонок, едва только она сказала: «Обещаю», сразу скрылся под водой. Он нырнул на самое дно и, прежде чем королевна успела сосчитать до пяти, вынырнул с золотым мячиком во рту и бросил его на траву к ее ногам.
Королевна очень обрадовалась, увидев свою любимую игрушку, подняла мячик и бегом побежала из леса домой.
– Постой! Постой! – крикнул лягушонок ей вслед. – Возьми же меня с собой. Я не могу бегать так быстро, как ты!
Но сколько он ни кричал, сколько ни квакал – она даже не обернулась. Может быть, второпях она его не слыхала – кто знает?! Во всяком случае, она ничего не сказала дома и скоро совсем позабыла про бедного лягушонка, которому пришлось ни с чем спуститься в свой темный колодец.
На другой день младшая королевна вместе с королем и со всеми придворными сидела за столом и ела из своей золотой тарелочки. И вдруг все услышали: шлеп-шлеп-шлеп-шлеп… Кто-то вскарабкался по мраморной лестнице и, добравшись до верхней ступеньки, постучался в дверь и сказал:
