Элеонора Бакулина - Волшебный браслет
– Вот и я тоже не хочу! – живо откликнулся Хранитель Вит. – Давай вместе действовать: что можешь, делай ты, а что могу – я. Сейчас у тебя силенок мало, знаю, – перебил он готовый вырваться у Тимки вопрос. – Подрастешь, научишься всяким там человеческим делам – много силы получишь.
– А почему вы не можете запретить злым людям портить природу! – наконец-то решился Тимка задать вопрос, который давно-давно вертелся на языке. – Ведь вы такой сильный и всё можете! Накажите тех, кто портит природу!
– Эхе-хе! Глупая твоя голова, глупая! Всего никто не может делать! И это очень правильно, да. Придется, видно, тебе открыть кое-какие тайны… Я могу исчезать и появляться где хочу, могу командовать деревьями, травами, птицами, зверьем всяким, могу показать да объяснить, что к чему в природе. Но я не могу убить ни одного живого существа. И не хочу!
– Ну пойдем-ка, – продолжал Хранитель, – покажу тебе еще кое-что.
И с этими словами он быстро переодел правый башмак на левую ногу, а левый – на правую. И в тот же момент они очутились на скамейке огромного старого парка. Таких старых парков еще встречается много вокруг Москвы.
Хранитель Вит и Тимка теперь сидели на краю большой тенистой липовой аллеи. Выла весна. Позади скамейки виднелись громадные дубы, а рядом с ними поднимались группки молодых кленов, рябинки, елки. Сверху слышались деловитые крики скворцов, а в елках трещал дрозд. Но вот в дальнем конце аллеи показалась странная зеленая машина – цистерна, вроде обыкновенной поливальной машины.
Машина двигалась медленно-медленно, а по сторонам от нее шли два закутанных с ног до головы человека с масками на лице. В руках у них были шланги с длинными трубками. На конце каждого шланга широкие головки – как на обыкновенном душе, – и из этих шлангов рассыпался желто-зеленый фонтан. Жидкость оседала мелкими капельками на листьях лип, на траве, на окрестных лужах, на дорожке и покрывала все желтым налетом.
– Что они делают? – удивился Тимка.
– А ты спроси у них сам, – отозвался Хранитель. – Спроси, спроси, не бойся, только смотри, чтобы они тебя не облили этой гадостью.
– Тетеньки, скажите, пожалуйста: зачем вы все красите в желтый цвет?
– Уходи отсюда, мальчик! – глухо донеслось из-под маски. – Это ядовитая жидкость от вредителей.
– Чтобы парк был красивым и здоровым! – откликнулась и вторая маска.
Машина медленно проехала мимо спрятавшихся за толстые стволы Тимки и Хранителя.
– Слышал: «Чтобы был красивым и здоровым»! – передразнил старик голос поливальщицы. – А теперь смотри, что будет дальше. – И он показал на ближайшую ветку дерева.
Тимка наклонил к себе ветку. Лениво перебирая лапками по стебельку, ползла гусеница. Вот она остановилась, как будто задумалась, и принялась жевать окрашенный лист. Быстро-быстро работали крепкие челюсти. Вот уже листа как не бывало. Гусеница деловито перебралась на соседний, и все повторилось снова. В этот-то момент сверху появился дрозд. Он совсем не испугался Тимки, будто его и вовсе не было здесь, внимательно поглядел на гусеницу круглым черным глазом, сначала правым, потом левым. Потом цап! – и полетел в сторону, крепко зажав гусеницу в клюве.
– Небось маленьких обжор полетел кормить! – вслух подумал Тимка.
– Да-да-да! – подхватил Хранитель Вит. – Но что из этого получится? Вот вопрос тебе! Вот вопрос! – Помедлил и тронул Тимку за руку: – Пойдем-ка к гнезду, посмотрим.
У гнезда шла обычная суетливая жизнь. Взрослые птицы беспрестанно приносили и засовывали корм в жадно открытые ярко-желтые рты птенцов. Конечно, чаще всего это были зеленые ленивые гусеницы, наевшиеся отравленной листвы. Прошло немного времени, за которое птенцы изрядно подросли. Тимка не удивлялся: он уже давно привык, что сейчас он мог увидеть за минуты то, что в природе идет месяцами. Но чем взрослее становились птенцы, тем делались все более скучными и неподвижными. Теперь они даже не тянулись клювами вверх, когда прилетали родители. Еще немного, и все птенцы погибли.
Этого еще долго не хотели понять родители и носили, носили, носили отравленных гусениц…
– Видал? – окликнул Тимку Хранитель. – Вот тебе и «Красивый парк». Посмотри-ка, что делается в том гнезде пеночки – она тоже кормит птенцов такими же гусеницами.
Тимка раздвинул густые ветви маленькой елочки и заглянул в отверстие гнезда пеночки. На дне его лежали неподвижные крохотные тельца пяти птенчиков.
– А теперь посмотрим, что будет в этом парке на будущий год. Закрой-ка на минутку глаза, – приказал Хранитель, и Тимка почувствовал на лице попеременно зной лета, прохладу осени, стужу зимы. – Ну, гляди, – услышал Тимка голос старика.
Открыл глаза, огляделся.
То же самое место. Совсем ранняя, весна. Наверное, апрель, распускаются почки на деревьях.
– Весна как весна, – проговорил Тимка, обращаясь к Хранителю.
– А ты послушай повнимательнее, – тнхо заметил Хранитель Вит в ответ.
Тимка прислушался. Тишина кругом. Тихо-тихо, только шелестит ветер сухим листом.
– Я ничего не слыщу.
– Вот то-то и оно! Весна-то молчаливая настала!
Весенний лес казался мертвым… Распускались в тишине листья, лес одевался зеленью. Тимка взглянул на знакомую веточку и ахнул: по ней ползла точно такая же гусеница, как и в прошлом году. Вот она подобралась к молоденькому листу, сожрала один и деловито перебралась на соседний. Все повторилось снова, только дрозда не было.
Кругом стояла тишина.
«Как это страшно – молчаливая весна…» – подумал Тимка.
Тишина была такая же полная, как в волшебной Пещере Времен Года, Тимка и не заметил поэтому, как они очутились опять посредине пещеры.
– Ну понял теперь, что самое главное на Земле? – зазвучал в тишине голос Хранителя Вита.
– Жизнь! – уверенно откликнулся Тимка, и перед ним мгновенно пронеслись картины уничтожения стеллеровой коровы; вот Ран, спасающийся от зловонной реки; вот мертвые птенцы на дне гнезда…
– А зачем, зачем человеку живое? Может, и без лесов, и без зверей, и без цветов, и без птиц проживете? Проживете? Проживете? – смешно затараторил Хранитель. – Нет, дружок! – И он стал сразу очень серьезным. – БЕЗ ЖИВОЙ ПРИРОДЫ ЧЕЛОВЕК ЖИТЬ НЕ МОЖЕТ. Не веришь? – перебил он Тимку, который хотел что-то сказать. – Тогда давай напоследок еще чудеса посмотрим. Далеко ходить не будем, пожалуй. – Старикашка оглянулся. – Вот этот пенек нам и пригодится.
ЧУДЕСА НА ПНЕ
Тимка уже несколько раз видел этот небольшой березовый пенек посередине пещеры. Пень как пень, ничем особенным не выделялся. А Хранитель Вит тем временем распахнул плащ, снял свой широкий кожаный пояс, в несколько рядов украшенный самоцветами, и надел этот пояс на пень. Отошел он в сторону, полюбовался на опоясанный пенек и повернулся к Тимке:
– Нравится? Красиво?
– Ну и что дальше? – нетерпеливо отозвался. Тимка, не понимая, что собирался делать старик.
Шершавая поверхность пня тем временем преобразилась – сделалась гладкой, глянцевой, блестящей. Она засветилась зеленоватым светом, и по ней побежали красные искорки.
«Как в телевизоре, – подумал Тимка. – Только там экран голубоватый, а искры темные…»
– Смотри, смотри! – властно приказал Хранитель Вит.
На ровном срезе березового пня вдруг появилась крохотная, но самая настоящая лесная страна. Тимка присмотрелся: среди крохотных, как игрушечные, незнакомых деревьев мелькали стада крохотных слонов, проскакивали юркие антилопы, вышагивали важные пестрые жирафы. На берегу большого зеленого озера лежали, высунув над водой большие широкие серые морды, десятки бегемотов, громадная стая фламинго – красно-черных цапель, – розовым облаком пронеслась над озером и скрылась вдали…
– Я знаю, где это! Это – Африка! – обрадовался Тимка.
– Смотри дальше, – оборвал его Хранитель Вит.
Дальше Тимка заметил, что из зарослей вышла группа полуобнаженных темнокожих людей. В руках мужчин были луки и колья. Вот люди собрались на опушке леса, стали разжигать костер, строить хижины из веток. Вот несколько человек охотников ушли опять в лес, а группа других с факелами в руках отправилась на берег озера. Еще мгновение – и огонь широкой полосой побежал по сухим тростниковым прибрежным зарослям. За ним оставалась широкая полоса черной земли. На ней копошились люди, вскапывая и сажая что-то. Число хижин в поселке тем временем увеличилось, и всё новые и новые участки зарослей вокруг озера предавались огню. На безлесых участках появлялись новые и новые небольшие поля. Поля плодоносили не долго. Забрасывая их, люди выжигали новые участки кустарников и леса. Так год за годом перед глазами Тимки за минуты промелькнуло не одно столетие. Чем дальше, тем быстрее менялся облик когда-то лесной страны. Поселок рос и постепенно превратился в небольшой город. Леса кругом почти исчезли, озера превратились в сухие болота и пустоши, птицы и звери отступили в дальние нетронутые леса. На месте вырубок и гарей, на полях все чаще стали крутиться зловещие суховеи, поднимая высоко вверх тучи сухой почвы и унося ее куда-то далеко. Вот обнажились голые скалы, скрытые до того покровом густых кустарников, вот безжизненная пустыня подобралась к самым полям поселка, вот уже заносятся песком дома.
