Витауте Жилинскайте - Робот и бабочка
— Получил? — удовлетворенно усмехается мальчик. — Так кто же будет смеяться последним, а? То-то!
— Ты мне что-то говоришь? — спрашивает служитель.
— Не-ет… — смущенно бормочет Ауримас. — Это я сам с собой. Он возвращает духовое ружье и гордо покидает тир.
— А где три бутылки молока, где две баночки сметаны, где сахар, масло, хлеб, пирог и пять сырков с изюмом? — удивленно спрашивает мама, когда Ауримас с пустыми руками возвращается домой.
— Так ведь я… я… — бессвязно бормочет мальчик.
— Вот растяпа! Заигрался на дворе, что ли? — мама протягивает руку. — Ну ладно, дай-ка деньги, я сама схожу в магазин.
— Так ведь я… деньги-то… нет денег… — лепечет Ауримас и вытаскивает из кармана пустой кошелек.
— Как так? — не верит мама. — Куда же ты их девал?
Ауримас опускает голову и молчит.
— Потерял или, может, у тебя отняли? — продолжает расспрашивать мама.
— Отняли, — мотает подбородком Ауримас.
— Кто?
— Один такой негодник… Клоун.
— Клоун?!
— Да… Тот, что в тире.
— А! — Мама сразу все понимает. — Ясно. Пойдем.
— Куда?
— Увидишь.
Мама берет сына за руку и ведет в тир. Войдя туда, спрашивает служителя:
— Вы знаете этого мальчика?
— А как же! — отвечает тот. — Он только что расстрелял целую коробку пулек.
— Я очень вас прошу, — говорит мама, — не давайте ему больше ни одной пули! Он истратил все деньги, на которые должен был купить продукты.
— Ай-яй-яй, как нехорошо, — качает головой дяденька. — А сказал, что сам накопил.
Щеки Ауримаса становятся от стыда кирпично-красными.
— Теперь, — говорит мама, — целый месяц не будешь смотреть телевизор и ездить на велосипеде.
Это такое тяжелое наказание, что Ауримас даже ахает. Мама прощается с усатым дяденькой, и они выходят из тира. Ауримас едва волочит ноги. В дверях, не вытерпев, оборачивается и смотрит на клоуна. Негодник хохочет во весь рот, в глазах у него прыгают бесенята.
— Ну так как же, — ехидно вопрошает он Ауримаса, — кто смеется последним? Ха-ха-ха!
— Хо-хо-хо, хе-хе-хе, хи-хи-хи, ха-ха-ха! — вторят ему другие мишени.
