Дзёдзи Цубота - Дети на ветру
Отец нахмурился, а мама, словно уточняя, спросила:
— А кто тебя катал, ты знаешь?
— Дедушка с большой бородой в солдатской одежде.
— Гм…
— А что?
— Да ничего! Только на лошади ездить опасно. Если тот человек захочет снова покатать тебя, ты не садись.
— Ладно. А что, он плохой? Ты его знаешь, мама?
— Нет.
Непонятно как-то! Никогда еще ни мать, ни отец не говорили с Сампэем так строго. Он медленно вышел за ворота — старик ехал по дороге, ведущей в город.
Сампэй проводил взглядом старика, который ехал на лошади по горной дороге вдоль реки.
Странный какой-то дед! Сампэй хотел окликнуть его, но вспомнил, что мать не велела ему приближаться к старику. И Сампэй стоял на дороге до тех пор, пока всадник не скрылся за перевалом.
Вернувшись домой, Сампэй услышал, как Дзэнта говорил матери:
— Мама! А тот дед, что приезжал на лошади, вернул ихтиоловую мазь, просил поблагодарить тебя и сказал, что в следующее воскресенье привезет Сампэю подарок.
— Ну да! Ему же ничего не известно…
Эти слова не могли ускользнуть от внимания Сампэя.
— Мама! А что дедушке неизвестно? — спросил он.
— Да я говорю: неизвестный нам дедушка, зачем брать от него подарки?
Странные вещи происходят на свете! Сампэй вышел в сад, сел под хурму и стал думать.
— Что за человек, этот дед? Добрый или злой? — бормотал он себе под нос, склонив голову.
Тут пришел Дзэнта.
— Дзэнта! А кто этот дедушка?
— Да какой-то чужой дед.
— А я вот все думаю…
И Сампэй вспомнил, как дня два или три назад он писал сочинение в школе. «У нас нет ни дедушки, ни бабушки. Было бы хорошо, если бы они были», — написал он тогда. Однако теперь он не стал говорить об этом Дзэнте.
— Что же ты думаешь?.. — спросил Дзэнта.
— От этого дедушки пахнет настоящим дедушкой. Хороший запах у дедушки!
На самом деле он хотел сказать, что ему показалось, будто это их родной дедушка, но он не смог вымолвить этих слов.
— Дурак! — бросил Дзэнта и помчался к матери. — Мам! А Сампэй…
Сампэй покраснел от гнева и стыда. Догнав брата, он вцепился ему в плечо. Зачем он только сказал! Дзэнту надо отлупить, пока он не проболтался маме. Началась драка.
— Опять деретесь! — одернула их мама.
— А что он! — сказал Дзэнта.
— А он что! — сказал Сампэй.
— Довольно! — остановила их мама.
Они разошлись. Сампэй заметил усмешку на сомкнутых губах брата и первым крикнул:
— Эй, ты!
— Чего? — отозвался Дзэнта и, не выдержав, выдохнул: — Что, испугался?
И когда Сампэй ринулся на него снова, он отступил:
— Ну, не скажу! Не скажу! Не лезь.
И, сдержав смех, улизнул из комнаты. Однако, когда Сампэй ушел, потихоньку пробрался к матери и сообщил:
— Мама! А Сампэй сказал, что тот человек на лошади пахнет дедушкой, очень приятно пахнет.
— Неужели? — удивилась мама и, вопреки ожиданиям Дзэнты, не засмеялась, а взглянула на него серьезно и печально.
Вечером, когда Дзэнта и Сампэй уснули, Хисако спросила у мужа:
— Что же делать?
— О чем ты? — не понял тот.
— Да о дедушке Оно.
— А ничего не нужно делать.
— Но странно же! Да и Сампэя жалко. Сегодня, например, он сказал, что дедушка очень хорошо пахнет. Наверно, когда он ехал с ним на лошади, почувствовал что-то родное.
Итиро молчал с мрачным видом.
Здесь автор должен сообщить читателю, что старик на лошади был не кем иным, как отцом матери Дзэнты и Сампэя, то есть их дедушкой. Более десяти лет назад он отрекся от своей дочери из-за того, что она вышла замуж за Аояма Итиро, отца Сампэя и Дзэнты. В то время Аояма служил на фабрике у их деда. Там же работал некто Рокаи Тэйдзо. Когда он понял, что Аояма Итиро собирается жениться на дочери старика, он наговорил на Аояму, сказал, что тот «красный». Старик вспылил и отрекся от дочери. С тех пор и поселилось это горе в семье Аоямы Итиро. Они жили в Осаке, в Токио, затем вернулись на родину, купили несколько коров и занялись продажей молока. Прошло много лет. У старика не было детей, кроме дочери, и теперь, когда ему перевалило за семьдесят, он тосковал по ней. Но виду не показывал — очень гордился своим твердым характером, ведь когда-то, в молодые годы, он был кавалерийским поручиком. Не нашлось рядом никого, кто помог бы наладить отношения деда с семьей дочери. Опасались его вспыльчивого характера. Попробуй-ка заикнись — старик на глазах у всех разобьет вдребезги пепельницу.
А дочь его, напротив, была очень мягкой по характеру. И поэтому она говорила теперь мужу:
— Знаешь, Сампэй только недавно перестал спрашивать, почему у нас нет ни дедушки, ни бабушки. А то все приставал с расспросами.
Слушая жену, Итиро мрачнел и хмурился.
— Что же поделаешь! Это не по моей вине случилось, — заметил он.
— Понимаю. Я просто так говорю, — сказала Хисако.
— Ну вот что: или перестанем говорить попусту, или расскажем все детям, — решил Итиро.
Хисако задумалась.
— Еще и дедушка стал приезжать на лошади! Если так дальше пойдет, Сампэй непременно узнает, кто он.
— Ну и прекрасно! Пусть узнает.
— Но это может плохо кончиться. А если Сампэй станет навещать деда? Рокаи еще что-нибудь сочинит. Он же отменный лгун. А дедушка скор на расправу. Сразу же порвет с нами. Как подумаю об этом, содрогаюсь. И вдруг Рокаи станет ходить к нам? Я даже голос его слышать не могу!
— Ты что! Разве мы пустим к себе Рокаи? — тихо, но твердо остановил жену Аояма Итиро.
Хисако улыбнулась:
— Позволь мне еще одно словечко сказать. Кажется мне, что мы должны все же сразиться с Рокаи. Интересно, на чьей стороне будет победа?
Аояма Итиро тихонько усмехнулся.
Однажды в воскресенье Сампэй читал журнал, когда его привлекли посторонние звуки на улице. Сначала со стороны дороги послышался стук копыт, потом мальчишки дружно прокричали: «Бандзай!» Наверно, приехал старик на лошади и привез подарки. А Сампэй не может пойти на луг. Он может только мечтать, сидя на стуле. «Наверно, дед привез нож с блестящим лезвием… Хотелось бы ружье, но ничего, и нож сойдет. А вдруг он привел маленькую лошадку? На ней небольшое седло, и даже дети могут ездить на такой лошадке!»
В это время послышался голос Гин-тяна:
— Сампэй-тян! Выходи играть!
Сампэй вышел. Оказывается, на луг и вправду прискакал давешний старик и привез сверток с подарками, он ищет мальчика, которого катал вчера на лошади.
Ничего не поделаешь, надо идти к маме отпрашиваться.
— На лошади тебе ездить нельзя. Папа не разрешает, — сказала мама.
— А подарок? — спрашивает Сампэй.
— Пусть возьмет Гин-тян или Горо-тян.
— Я не пойду, — удрученно говорит Сампэй другу. — На лошади кататься опасно. А подарок возьми себе. До свидания!
Он решительно возвращается к столу, однако за столом ему не сидится.
Сампэй всовывает ноги в сандалии, выбегает за ворота и поднимается на холм. Оттуда оглядывает луг. Ага! Все собрались вокруг лошади. Старик сидит на лошади, широко расставив ноги. Держит поводья рукой в белой перчатке. А на лошадь ребята подсаживают… Кого же это подсаживают? Ага! Горо! Горо усаживается впереди старика на седло, и они скачут. Мальчишки несутся с громкими криками следом, забегают вперед, вертятся вокруг лошади, размахивая палками…
Сампэю грустно. Он не спеша направляется в их сторону. И хотя он идет медленно, очень скоро оказывается у спуска с холма. Сходит вниз. Вот и дорога. Переходит дорогу. На лугу лежат коровы. Он садится на траву рядом с ними и смотрит на ребят. Вот ведь как нескладно получилось! Оказался совсем один, без товарищей. Сампэй срывает траву у себя под носом и протягивает корове.
И тут ему приходит в голову славная мысль! «А что, если проехаться верхом на корове? Залезу на корову и поеду потихоньку по лугу. Вот здорово придумал! И ребят всех на коров посажу. И будем по лугу кататься. А взрослые, которые будут идти по дороге, и капитаны барж, плывущих вниз по реке, — все будут громко приветствовать нас. А может, и с лошадью наперегонки станем бегать».
В это время мимо него мчался Гин-тян.
— Гин-тян! Что я придумал! Подойди на минуточку.
— Ну, что?
— Не хочешь на корове покататься?
— Еще чего!
Тогда Сампэй решил кататься один. Он похлопал по шее лежащую рядом корову и сказал:
— Подумаешь, лошадь! Что такое лошадь! Только бегать и умеет. А рога у нее есть? А молоко? Вот то-то и оно!
Корова поморгала круглыми глазами, продолжая жевать свою жвачку. В это время Сампэй увидел, что старик и Горо приближаются к нему на лошади в сопровождении оравы мальчишек. Сампэй встал и крикнул им:
— А я на корове верхом поеду!
И схватил корову за рог. Корова досадливо мотнула головой. Тогда Сампэй, чтобы утихомирить ее, схватил рог покрепче, но корова еще сильнее тряхнула головой.
