Михаэль Энде - Джим Пуговка и Чертова Дюжина
Лукас пошел с почтальоном на гору и представил его господину Ланю. Великан страшно обрадовался и в душе был необычайно горд — ведь впервые его оценили по заслугам. Затем они все втроем отправились к фрау Каакс.
— Да, ведь я привез письмо, — сказал почтальон, — и на нем снова написан тот самый ненормальный адрес, что и на посылке с Джимом. Я решил, что лучше всего будет отдать это письмо фрау Каакс.
Когда почтальон и Лукас пришли к фрау Каакс, Джим и Ли Ши как раз играли в «мельницу», а фрау Каакс вязала носок. Увидев письмо, она страшно испугалась.
— Заберите лучше это письмо себе! — воскликнула она. — Я не хочу знать, что там написано. Наверное, ничего хорошего.
— Это письмо от Чертовой Дюжины фрау Зубпер, — сказал Лукас, — может быть, мы узнаем что-нибудь о Максике!
С этими словами он разорвал конверт и развернул письмо. Там было написано вот что:
— Вот доказательство, что Максик у них, — сказал Лукас, прочитав письмо. — Они подумали, что дракониха им оставила вместо рома паровоз.
— Они так и не поняли, что фрау Зубпер там и в помине не было, — добавил Джим.
— Они вообще большим умом не отличаются, — заметил Лукас, — во всяком случае, если судить по их письмам.
— Да уж, пожалуй, — согласился почтальон и тяжело вздохнул. — Какая мерзость все это!
— Как бы то ни было, — сказал Лукас, — главное, мы знаем, что Максик у них и что они собираются отдать его в следующий раз фрау Зубпер. Нам нужно найти его до того, как они явятся на свидание с драконихой, потому что неизвестно, что они сделают с Максиком, не обнаружив драконихи на условленном месте.
— Да, но когда будет этот следующий раз? — ; робко спросил Джим.
— Н-да, это вопрос, — пробормотал Лукас. — Если бы знать… Тут, конечно, много еще неясного… Ну да ладно. Что-нибудь придумаем. Утро вечера мудренее. Нужно поразмыслить на свежую голову.
Затем вся компания проводила почтальона до пристани. Поблагодарив его за неоценимую помощь, друзья попрощались с ним и еще долго стояли на берегу, глядя вслед удалявшемуся кораблю.
Вскоре после этого они уже мирно спали в своих постелях. И только господин Лань стоял на горе, держа в руках зажженный фонарь.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ, в которой просыпается Золотой Дракон Мудрости
На следующее утро после завтрака Лукас зашел за Джимом, и друзья пошли на берег моря. Там они уселись рядом и стали обсуждать, как же им напасть на след Чертовой Дюжины. Они всё думали и думали, крутили-вертели и так и сяк, но ничего толкового не придумывалось.
Битый час они ломали себе головы, ища выход из создавшегося положения, как вдруг вдалеке показался господин Пиджакер, который направлялся к ним, размахивая шляпой.
— Его величество, наш высокочтимый король, — кричал он на ходу, — приглашает вас к себе во дворец! Речь идет о деле чрезвычайной важности, о деле государственного масштаба. Император Китая только что вышел на связь и желает говорить с вами.
Без лишних слов друзья поспешили во дворец, а за ними вприпрыжку побежал господин Пиджакер. Когда они предстали перед Альфонсом Без Четверти Двенадцатым, он приветливо поздоровался с ними и передал Лукасу телефонную трубку.
— Да, алло, слушаю вас, — сказал Лукас.
— Добрый день, мой дорогой досточтимый друг и спаситель моей дочери, — послышался мелодичный голос императора китайского. — У меня есть для вас и вашего маленького друга Джима очень важная и приятная новость. По расчетам наших Цветов Учености Дракон должен вот-вот проснуться. Алло, алло! Вы меня слышите?
— Да, да, я слышу вас хорошо, — ответил Лукас.
— Так вот. Дракон должен через несколько дней проснуться, — продолжал император. — Все прошло хорошо. В течение года никто не нарушал покоя спящего Дракона. Вчера в первый раз он слегка дернул хвостом. Это верный признак приближающегося пробуждения, так считает наш верховный придворный зоолог. Я подумал, что вам, наверное, захочется присутствовать при этом историческом событии.
— Конечно! — закричал Лукас. — Очень даже хочется! Нам нужно срочно у него кое-что узнать!
— Я так и думал, — сказал император, — именно поэтому я выслал за вами мой государственный корабль. Через несколько дней он будет у вас, на нем вы вмиг доберетесь до Китая.
— Большое спасибо, — поблагодарил Лукас. — Мы вам очень признательны за все, ваше величество.
— А как там поживает, кстати, моя доченька? — спросил император. — Хорошо ли она отдохнула на вашем восхитительном острове?
— Мне кажется, неплохо, — ответил Лукас. — Она помогала фрау Каакс в магазине. Ей это очень нравится.
— Замечательно, — сказал император. — Значит, от нее было хоть немножко пользы. Передайте ей, пожалуйста, чтобы она вместе с Джимом возвращалась домой. Каникулы уже кончаются. Ей нужно приготовиться к школе и к тому, чтобы принять сан наследной принцессы.
— Я все передам ей, — заверил императора Лукас.
На этом они попрощались. Разговор был закончен.
Все следующие дни Лукас, Джим и Ли Ши готовились к отплытию в Китай. Ли Ши складывала свои вещички в чемодан, который, между прочим, был сделан из тончайшей китайской кожи колибри, только замочки, конечно, были сделаны из серебра. Лукас увязал все необходимое в огромный узел. Обыкновенно все это хранилось в кабине локомотива, но на сей раз Кристи должен был оставаться дома. Во-первых, ему нужно было как следует отдохнуть от треволнений предыдущего путешествия, а во-вторых, друзья предполагали, что вполне смогут обойтись и без него. К тому же они уезжали ненадолго. Фрау Каакс собрала Джиму его рюкзак и приготовила отутюженный голубой комбинезон и фуражку. Не забыла она и о трубке.
И вот наконец прибыл чудесный корабль императора Пунг Гинга. Господин Лань предосторожности ради весь день не выходил из дому, чтобы не отпугивать своим видом проходящие мимо корабли. Друзья поприветствовали капитана, который был им хорошо знаком, — ведь это с ним они ловили плавучий остров. Затем они попрощались со всеми обитателями Медландии и вместе с принцессой взошли на борт. И в ту же минуту корабль снялся с якоря и устремился на всех парусах в сторону Китая.
Не прошло и нескольких дней, как императорский государственный корабль уже причаливал в той же самой гавани, откуда он вышел ровно год тому назад, увозя на своем борту тех же самых пассажиров, которых теперь встречала на набережной ликующая толпа, заглушавшая своими радостными криками звуки музыки, исполняемой многочисленными оркестрами, что вышли встречать высоких гостей. Именно сегодня исполнялся год с того дня, как друзья покинули Китай. Значит, именно сегодня и должен был проснуться Дракон.
Лукас начал спускаться по трапу, а за ним, взявшись за руки, следовали Джим и Ли Ши. И вот в этот самый момент вдали показались четверо носильщиков, которые неслись как очумелые в сторону гавани, едва удерживая толстые позолоченные опоры, подпиравшие огромное кресло, которое выглядело поначалу совершенно пустым.
— Опустите меня вниз! Вниз! — пищал чей-то взволнованный голосок, принадлежавший, как оказалось потом, крошечному человечку в золотом халате, которого путешественники попросту не заметили среди многочисленных подушек, разложенных на кресле.
— Пинг Понг! — радостно закричал Лукас. — Как мы рады видеть тебя!
Кресло опустилось вниз, после чего друзья и Ли Ши смогли пожать руку верховному бонзе. Малыш успел за это время немножко подрасти, но все равно он еще вполне мог уместиться у Лукаса на ладони. Пинг Понг от волнения все кланялся без передышки.
— Нет, это я очень рад видеть вас, достопочтенные машинисты орденоносного локомотива! — пропищал он. — Я не нахожу слов, чтобы выразить мой восторг от того, что я могу лицезреть нашу бутоноподобную принцессу Ли Ши! Я счастлив, что могу приветствовать вас здесь здоровыми и невредимыми!
Все эти церемонии продолжались до тех пор, пока Пинг Понг наконец не пришел немного в себя и не вообразил, что нельзя заставлять ждать высокочтимого императора, которому не терпелось прижать к сердцу свою возлюбленную дочь, равно как и обоих машинистов.
Путешественники заняли места в приготовленной для них китайской расписной коляске, запряженной шестеркой белых лошадей, и направились прямо в Пекин, разукрашенный по этому случаю бесчисленным множеством цветов. Все улицы были запружены народом — китайцы со своими детьми и внуками высыпали на улицы, чтобы поприветствовать высоких гостей.
На серебряной лестнице из девяноста девяти ступенек стоял сам император Китая собственной персоной.
— Мои благородные друзья! — воскликнул он, завидев издалека приближавшуюся процессию, и бросился вниз с распростертыми объятиями. — Наконец-то мы встретились! Добро пожаловать!
