Сборник - Северные сказки
– Вот черные копыта – мать, а внутренние кости – телята. Скажешь так и, как детские игрушки, расставишь их на царском столе. Пороз только так телится! Больше этого знает ли он сам? Тогда он настойчиво спросит: «Своим умом ты этого достичь не мог. Если б ты был так умен – не чистил бы мою грязь. Кто тебе советует, говори?!» Ты не скрывай и скажи ему: «Есть дочка, она советует!» Утром старик приходит к юноше-царю.
– Ну, отгадал? – спрашивает царь.
Старик копыта и внутренние кости расставляет на столе, как детские игрушки, и говорит:
– Пороз только так телится!
– Своим умом, старик, ты зтого достичь не мог. Если б ты был так умен – не чистил бы мою грязь. Кто советует?
– Есть у меня дочка. Она советует!
– Дочь у тебя умница! – говорит юноша-царь и передает старику ведро с пробитым дном. – Пусть залатает! Если не залатает – обоим головы отрублю!
Старик с плачем приносит ведро:
– Ну, настал день неминуемой гибели! Царь говорит: «Пусть дочь залатает это ведро! Если не залатает – обоим головы отрублю!»
Дочь говорит:
– Унеси обратно и передай: залатать, конечно, женское дело, но пусть он, как мужчина, вывернет ведро наизнанку, словно торбаса[27].
Старик унес ведро и передал, как дочь сказала. Юноша-царь отпустил старика и говорит:
– Сам пойду посмотрю на твою дочь!
А пришел, увидел девушку и сразу влюбился. На другой день свадьбу сыграли.
Сколько прожили они – неизвестно. Но с тех пор, как женился юноша-царь, уподобился кукле: сидит себе и только, а делает все жена.
Потом, видно, надоело ему, что все решает жена.
– В одной стране двум царям не быть! Лучше давай разойдемся! – говорит он.
– Давай разойдемся! – согласилась жена.
– Бери с собой что хочешь!
Настает последняя ночь. Когда муж уснул, жена берет его с постелью в охапку и переносит в земляной чум-голомо отца. Юноша-царь утром проснулся, потянуться хотел, а голова и ноги в стены упираются. Удивился юноша-царь:
– Где я? Как очутился здесь? – спрашивает жену.
– Это я тебя в чум-голомо принесла! – отвечает жена.
– А почему принесла?
– А как же! Захотела и принесла. Сам сказал: могу взять с собой что захочу!
Юноша-царь так и не смог разойтись с женой.
– Не так уж, оказывается, ты умен! – говорит ему жена. – Живи царем. А я буду жить простой хозяйкой.
Так благодаря дочери и старик со старухой, покинув свой земляной чум-голомо, тоже стали жить в богатом доме.
Предприимчивый бедняк
Бедный человек однажды нанялся в батраки к известному баю. Бай жил только с женой, детей у них не было. Договорились, что бедняк отработает три года, будет питаться у бая три раза в день и в конце третьего года получит то, что заработал за три года.
Однажды велели ему принести воды, но бедняк, притворившись спящим, не пошел за водой. За это его три дня не кормили. На третий день бай послал его за дровами.
Вот пошел бедняк в лес и встретил там медведя. Недолго думая, бедняк поймал медведя и запряг его в сани. Наложил полные сани дров и приехал к баю.
Бай с женой испугались до смерти, увидев медведя, и стали умолять бедняка отпустить медведя. Бедняк отпустил медведя. Покормили бедняка досыта и спать уложили.
Так прошло три дня. Снова бай велел привезти дров. Бедняк пошел в лес, таща за собой тяжелые сани. Но вот увидел он белого медведя, поймал его и запряг в сани. С песней въехал бедняк в село к баю. Пуще прежнего испугался бай с женой. Стали они умолять бедняка отпустить медведя. Но бедняк и не думал отпускать его. Он сказал баю:
– Дай мне то, что положено получить за три года, да вдобавок оплати питание за три года. Если не отдашь, будете иметь дело с белым медведем, он сейчас очень голоден.
Делать нечего, баю пришлось отдать бедняку все, что он просил. Поехал бедняк домой, привез кучу денег и много мяса, муки и других разных продуктов. Разбогател предприимчивый бедняк и стал жить-поживать да добра наживать.
Война куропаток и щук
В давние времена куропатки в тундре жили. Тогда земля и небо только утверждались, и зимы были не такими снежными и холодными.
Но в один год в тундру зачастила пурга, намела высокие сугробы, потом пошел дождь и снег покрылся льдом. Нигде не проглядывала ни одна проталина, ни один кустик.
Куропатки проголодались и полетели в сторону леса.
Долетели до леса – и там нигде проталин не видно, даже верхушки ив не выглядывают из-под снега, одни только голые деревья чернеют.
Вожаком у них была самая старая куропатка.
– Теперь мы и вправду пропали! – говорит куропатка-вожак. – Некуда нам дальше лететь – всюду погибель! Но я знаю место, где есть большая река, ту реку ни в пургу не заносит, ни в самые лютые морозы она не замерзает. По берегам растет ивняк, горы покрыты багульником, голубикой и травой. Но в той реке живут щуки, и они нас туда не подпустят. В старинные времена было скреплено клятвенное слово: куропатки не займут их края, а щуки – земли куропаток. Если уговор помнят – добром не пустят. Останется одно – воевать!
– Верно! Не пропадать же нам тут?! – сказали куропатки. – Лучше будем воевать! Полетели!
Куропатки прилетели к реке и увидели: река не замерзла, а ее берега покрыты ивняком и багульником, голубикой и травой. Они сели и начали кормиться.
Но тут из воды высунулась голова вожака щук.
– Эй, куропатки, почему вы сюда прилетели? Почему клятвенное слово нарушаете? Сейчас же отсюда убирайтесь! Не дам вам ни листьев ивняка, ни семечек кустарника, ни травы. Не дам и в галечнике копаться!
На то куропатка-вожак ответила:
– В нашем крае все занесло снегом, и нам нечем питаться. Не пропадать же нам с голоду. А вы, щуки, живете в воде, вы ни листьев ивняка, ни семечек не едите. Будем мирно жить соседями!
– Я не уступлю добром! – сказала щука-вожак. – Только перебив всех щук – отнимете это место! Будем воевать!
Щука-вожак повернулась, ударила хвостом по воде и уплыла собирать свое войско. Вскоре она привела так много щук, что река от их спин почернела.
Куропатки на берегу стоят: ждут! Луки и стрелы наготове держат.
– Стреляйте щук только в голову! – говорит куропатка-вожак своим. – Если им попадать в спину, то они не умирают!
Войско куропаток пустило стрелы. Услышав щелчок тетивы лука, щуки устремились на середину реки. Стрелы куропаток вонзились в спины щук.
Пока куропатки доставали стрелы, щуки приплыли обратно и начали стрелять в куропаток, целясь им в сердце. Куропатки увертывались, подпрыгивали, взмахнув крыльями, и стрелы вонзились в ноги куропаток.
Долго так воевали, но никто не мог победить. Выпустив все стрелы, кончили воевать.
Тогда щука-вожак сказала куропаткам:
– Давайте кончим войну! Летайте где хотите, кормитесь чем вам захочется!
С тех пор стрелы куропаток в спинах щук превратились в вилообразные кости, а стрелы щук в ногах куропаток – в сросшиеся жилистые кости.
Ворон и лебедь
В старину ворон, летая, увидел лебедя и начал ему расхваливать своих воронят:
– Почему ты, лебедь, не женишься на моей дочери – ведь она краше солнца?
Как-то приходит лебедь к ворону, а там уже готовят свадебный пир. Видит лебедь – а у ворона все дети черные как сажа.
И подумал лебедь: «Говорил ворон, что дочь у него очень красивая, а она очень безобразная».
Но делать нечего – не отказываться же лебедю от данного слова, и он решается жениться на дочери ворона. Несут ему и свадебное угощение – кровяную похлебку. Стал лебедь есть. Только сунул он клюв в похлебку, как клюв его почернел. Тогда он, испугавшись, побежал. А убегая, опрокинул посудину с кровяной похлебкой себе под ноги, и ноги его стали черными. С тех пор у ворона с лебедем не ведется дружбы.
Эвенкийские народные сказки
Волк Мироза
Давным-давно жил одинокий человек в своем маленьком домике. И было у него скота всего три лошади. Одна лошадь была рыжая, другая – каряя и третья – белая. Но зато таких лошадей ни у кого не было: рыжая лошадь могла догнать лося, каряя – птиц, а третья, белая, – волков и лис.
Однажды пошел человек на охоту. Лошадей оставил, привязав их хорошенько, а дом подпер палкой.
Вышел он из дому утром. Пройдя до полудня, сел курить табак. Немного погодя кто-то стал говорить:
– Что ты мучаешься от своих дум, а? Ты одинокий, хороших лошадей имеешь. Чего тебе еще нужно? Иди, отдыхай!
Он удивился услышанному. Кто бы это мог быть? – подумал. Посмотрел кругом, никого нет. И пошел он домой, удивляясь.
Не дойдя до дому, он посмотрел и увидел, что одной лошади нет. И какой! Самой хорошей, быстрой рыжей лошади, которая могла догнать лося.
Очень стал жалеть и плакать человек, но что поделаешь! А кто увел-неизвестно, даже и следов не осталось на траве.
И, оставшись с двумя лошадьми, стал он думать: Не буду больше охотиться, лучше, однако, буду лошадей стеречь.
