Дмитрий Емец - Таня Гроттер и ботинки кентавра
– Не смеши меня. Все же не так хорошо, как дракон. Самое большее через пять-шесть часов – а на самом деле гораздо раньше – ты пойдешь ко дну. Тебя прикончат усталость, ледяная вода, голод… Что-то одно или все вместе. Сомневаюсь, что даже магия сможет помочь, – безжалостно сказал Мардоний.
– Голода я не боюсь. Левиафан поделится со мной рыбой, которую поймает, и… – начал И-Ван.
– Воображаю, как ты будешь есть сырую рыбу и одновременно плыть! Уверен, полюбоваться на это цирковое представление соберутся все акулы!
– А усталость… Я могу забираться к Левиафану на спину, привязывать себя покрепче и отдыхать. Он довольно горячий и…
– …нырнет, погнавшись за тунцом, а когда вынырнет через полчаса, сильно задумается, почему ты такой молчаливый и головка свешивается набок, как у куренка! – раздраженно оборвал его кентавр. – Сколько у тебя букв в имени, человек? Четыре? Как минимум одна лишняя. Заметь, я мог бы сказать: две лишние, но я добр. В конце концов, ты спас мне жизнь.
– А если… – безнадежно начал И-Ван.
Мардоний хлестанул себя по боку хвостом.
– Хватит! Ты думаешь, твое полное имя И-Ван Ля Кин?
– Ну да! – осторожно кивнул тот.
– А вот и нет! Ты по меньшей мере, И-Ван Дю Рак! Даже укради ты лодку и нагрузи ее провизией – что было бы мудрее, чем привязывать себя к спине дракона, – ее опрокинуло бы первым штормом. Предположим, я даже научу тебя заклинаниям трансфигурации, но даже в этом случае ты не сможешь удержать форму рыбы больше часа. Запомни, открытый океан для тебя смерть… Если сбежишь с драконом, сможешь держаться только вблизи побережья, где вас рано или поздно засекут с кораблей От-И-Тиды или с ее сторожевых башен. Ты еще не передумал брать с собой этого ящера?
И-Ван покачал головой. Никто не станет держать в войске дракона, который не желает слушать команд, даже если это лучший боевой дракон. Его безжалостно запрут в стойле, выпустят воду сквозь стоки и позволят ему задохнуться. Если же просто выпустить его, а самому уйти… Нет, тоже не годится. На свободе выросшему в неволе Левиафану придется непросто. У него нет опыта выслеживать рыбьи косяки и неделями следовать за ними, не теряя их даже в шторм. Иначе же этому гиганту не выжить. Океан – полная чаша лишь для тех, кто знает, как к этой чаше подойти. Обретет ли Левиафан необходимый опыт? Возможно, со временем да, но будет ли у него это время?
– Нет. Я покину От-И-Тиду только с ним, – упрямо сказал И-Ван.
– Ты твердо решил?
– Твердо.
– Глупо. Зачем ты тогда отнимал у меня время, если мой совет для тебя ничего не значит? Или тебе недостает уверенности?
И-Ван покачал головой:
– Да нет, не в том дело. Мне нужно было просто с кем-то поговорить. Не так легко украсть дракона и уплыть с ним неизвестно куда. Здесь, в От-И-Тиде, у меня было неважно с друзьями.
– Что, совсем неважно? – с внезапным интересом спросил Мардоний.
– Да. Я или моральный урод, или просто из другого теста, но едва я начинал с кем-нибудь здесь общаться, мне сразу становилось как-то душно. Душно и тухло… А теперь я пойду. Иначе я не успею до рассвета выпустить Левиафана. Мы должны покинуть порт, пока нас не заметили со сторожевых кораблей, – сказал И-Ван.
– Если так – ступай! Никто не в силах помочь тому, кто не хочет помочь себе сам, – грустно отозвался кентавр.
И-Ван повернулся. Отсюда, с холма, видны были далекие огни От-И-Тиды. Город был подобен живому существу – длинной и подвижной змее. Серебристые и красные чешуйки окон, башен, сигнальных костров мигали и переливались. «Ну все, змея! Я иду к тебе!» – подумал И-Ван и стал спускаться с холма.
– Постой! – вдруг взволнованно крикнул Мардоний. – Я или ослеп, или… Стой там, где ты стоишь! Так, чтобы я видел тебя вместе с кругом луны!
И-Ван остановился. Кентавр торопливо приблизился к нему и, подогнув колени передних ног, оказался… нет, даже теперь он был гораздо выше его. Протянув руки, Мардоний нетерпеливо взмахнул ими в воздухе, не прикасаясь к И-Вану. Точно зачерпнув что-то ладонями, он поднес это невидимое к глазам и сделал два круговых движения. Потом, явно не доверяя себе, он повторил то же самое еще раз. Взгляд его затуманился.
– Клянусь Хироном, мудрейшим из кентавров, я не ошибся! Я думал, меня обманывает луна.
– Обманывает луна? Ты о чем?
– О том, что ты универсальный маг! Ты повелеваешь всеми стихиями! – воскликнул Мардоний.
– Кто, я? – недоуменно спросил И-Ван.
Глаза кентавра блеснули в темноте.
– Разве ты ничего не знаешь?
– Нет.
– И не догадываешься? Разве никогда не случалось ничего, что наводило бы тебя на эту мысль?
– На какую? – спросил И-Ван, соображая, говорил ли он Мардонию, что его память охватывала только последний год. От того, что было прежде, до этого его отгораживала сплошная непроницаемая стена. Тщетно он искал лазеек, тщетно пытался вспомнить, откуда взялся длинный шрам на его руке или как выглядела его мать, – бесполезно. Даже во сне, опускаясь в глубины подсознания, он видел лишь эту стену, не пропускавшую его.
– Я открою тебе великую тайну, – продолжал Мардоний. – Мало кому известно, что кентавры умеют видеть ауру. Они и не умеют, разве что некоторые… Но я, когда настроюсь, различаю ее очень отчетливо. Гораздо лучше придворных магов из От-И-Тиды.
– И какая она, моя аура? – спросил И-Ван.
– Признаться, я никогда прежде не встречал такой. Я не сказал бы, что она очень сильная… Не обижайся, но едва ли твои магические способности выше средних. Но тем не менее ты уникален, ибо повелеваешь не только водой!
– Почему ты так решил? – удивился И-Ван.
– Твоя аура не одноцветна! – со значением сказал кентавр.
– Не одноцветна? Ну и что из того?
– А, я же забыл, что ты не видишь аур… Так вот, в нашем мире есть четыре типа аур, и они никогда не смешиваются. Я, во всяком случае, никогда такого не наблюдал. У магов воды аура сиреневая с легким отливом. У магов огня – красноватая, порой красно-желтая. У магов земли – фиолетовая, небольшая, но очень плотная. У магов воздуха, напротив, большая и размытая – не то чтобы грязно-белая, но такого оттенка. Между собой мы называем этот цвет цветом несвежего облака.
– А у меня какая? – спросил И-Ван.
– Твоя аура многоцветна. Она и желтая, и оранжевая, и темно-синяя, и белая… Ее оттенок постоянно меняется, порой мне сложно его определить. Это означает – точнее, может означать, – что тебе подвластны все четыре стихии. И у каждой ты можешь взять ее силу… Или мог бы взять, в идеале. Но маг ты неважный, как я уже сказал. Ты не научился концентрироваться и работаешь на простеньких заклинаниях. Отбери я у тебя амулет, ты станешь слабее младенца, – безжалостно закончил кентавр.
– Ты уже во второй раз говоришь, что я плохой маг, – сказал И-Ван.
– Уточняю: «неважный» и «средний» не значит плохой, – назидательно произнес Мардоний. – Но порой это почти одно и то же. Не так давно в Арапсе я видел на кладбище памятник с надписью: «Здесь лежит непобедимый воин. Просто меч застрял у него в ножнах».
– Ты бываешь в Арапсе, у магов земли? Они же вот-вот вступят в союз с воздушниками, а те наши враги! – удивился И-Ван.
Мардоний нетерпеливо переступил с копыта на копыто. Кажется, он пожалел, что вообще упомянул об этом.
– Враг врага не всегда твой враг, как и друг друга не всегда друг, – сказал он туманно и поспешил сменить тему. – Каждый маг черпает силы у своей стихии. Для жителей Борея это воздух, для От-И-Тиды – вода, для огненных магов – огонь, для Арапса – земля… Маг воды бессилен там, где не может найти хотя бы каплю воды. Магу огня нужна искра, или солнце, или костер – в других обстоятельствах он беспомощен. Магам земли тяжело сражаться на песчаном побережье и совсем невозможно в океане, где вообще нет земли. А вот в степи или в лесу они почти непобедимы. Магам воздуха в этом смысле проще, так как воздух есть почти везде, но они зависимы от ветров и от высоты. Чем ближе к земле – тем больше магия земли пересиливает магию воздуха. Поэтому, заметь, маги Борея предпочитают произносить заклинания на высоких башнях, а еще лучше в полете. Маг воздуха, ступни которого стоят на вспаханной почве, слабее втрое. Если это песок или, скажем, недалеко есть гранит – вдвое…
– А я? – жадно спросил И-Ван.
– Точно не знаю, но сдается мне, ты сам подстраиваешься под среду. Здесь, на холмах, ты подпитываешься землей и океаном, а, уверен, подойди мы вон к тем кострам – ты стал бы черпать силы из огня. Не просто черпать – ты напитывался бы огнем с жадностью губки. Ты ведь любишь огонь?
И-Ван рассеянно кивнул.
– То-то и оно. А маги воды терпеть его не могут. Пользуются им поневоле, но все равно не доверяют ему. Помнишь ритуал осеннего убийства огня? – напомнил кентавр. – Так что, хочешь к костру?
– Там ночная стража. Нас сразу схватят, и это будет конец истории, – заметил И-Ван.
