Дэвид Бенедиктус - Новые истории про Винни-Пуха
Во сне Тигра то и дело бормотал:
— Африка!.. Африка!..
— Я понял, ему снятся джунгли, — сказал Ру, когда на следующее утро они не смогли его разбудить.
В полдень Кенга послала Ру за Кристофером Робином.
— Кристофер Робин! Кристофер Робин! — закричал Ру. — Тигре плохо. Он стонет и рычит.
— Как рычит?
— Очень сердито.
— Скорее всего, это грипп, — решил Кристофер Робин.
Однажды у него был грипп, и медсестра сказала, что нужно согреться и выпить что-нибудь горячее. Кристофер Робин сварил какао, налил его в термос, прихватил теплое синее одеяло и отправился к дому Кенги.
— Но ему не холодно, — возразил Ру. — По-моему, ему, наоборот, жарко.
Едва Кристофер Робин укрыл Тигру, как тот скинул одеяло на пол. А когда ему протянули чашку с какао, он, не открывая глаз, с силой оттолкнул ее. Чашка упала, и все какао вылилось на красивый шерстяной коврик, который Кенге подарили на Рождество.
Кристофер Робин послал за Кроликом и Совой. Кролик сказал:
— Ему нужно тепло и горячее какао.
А Сова принесла с собой черную сумочку, из которой вытащила трубочку-стетоскоп, и стала слушать Тигру.
— А что ты слышишь? — приставал Ру.
— Можно я тоже поиграю в доктора?
— Нет, — отрезала Сова. — Нельзя. Ты ничего не услышишь. Я слышу только барабаны, но, скорее всего, это бьется его сердце.
Тигра закатил глаза, его хвост безвольно упал на пол.
И тут пришел Пух, прижимая к груди горшок меда.
— Как вы думаете, это поможет Тигре? — спросил он.
— Тигра не любит мед, — напомнил Пятачок.
— Я и забыл, — сказал Пух и смущенно почесал нос.
В ту ночь и весь следующий день Тигра лежал, свернувшись клубочком, и бормотал во сне, а у его кровати по очереди дежурили обеспокоенные друзья. На третий день, когда Кролик решил проверить чистоту на кухне Кенги, а Кенга пошла за ним следом, недовольно фыркая: «Вот еще!» — Тигра встал с кровати и выскользнул за дверь.
— Бедный Тигра, — вздохнул Кристофер Робин, когда стало известно об исчезновении Тигры. — Интересно, что ему такое приснилось? Куда он направился?
— Наверное, в Африку, — сказал Пух.
Ру спросил:
— А где дорога в Африку?
Но этого никто не знал.
Тигру нашел Иа-Иа. Тигра лежал под дубом и смотрел на ветки.
— Африка! — укоризненно пробормотал Тигра.
Иа-Иа аккуратно поднял его, взвалил себе на спину и отнес Тигру домой.
— Я частенько его ругал, — признал старый ослик и грустно вздохнул. — Особенно когда он выпрыгивал на меня из кустов.
— Ему очень плохо, — сказал Пятачок. — Смотрите, как он похудел, как обвисла его шкура.
И правда, полосатая шкура Тигры, казалось, стала ему слишком велика.
— И язык у него нехорошего цвета, — заметила Лотти. — Я, конечно, не знаю, какого цвета должен быть язык у тигров, но мне кажется, что не такого.
— Нормальный цвет языка — это нормальный цвет, — высказалась Сова. — А вот такой цвет языка бывает, когда съешь слишком много ежевики.
— Неспелой, немытой и без заварного крема, — добавила Лотти.
— Я вот думаю, — произнес Кристофер Робин. — Если бы мне было плохо, чего бы мне больше всего хотелось?
— Чтобы снова стало хорошо, — ответил Пух.
— Да, конечно, Пух, а что еще? Я думаю, что мне бы хотелось оказаться в знакомой и любимой обстановке.
— Но… — протянул Пух. — Если он решил, что попал сюда из Африки…
Сова покачала головой и рассудительно заметила:
— Мы не можем отнести его в Африку. Он слишком тяжелый. Если только Иа-Иа не согласится…
— Конечно, не согласится, — ворчливо перебил Иа-Иа.
— Что ж, — сказал Кристофер Робин. — Мы не можем отнести его в Африку, но мы можем принести Африку сюда.
— Африка! — слабо пробормотал Тигра и застонал.
Тигра беспокойно ворочался в полудреме, а все вокруг были заняты выполнением плана Кристофера Робина.
Сначала Тигра услышал глухой звук барабанов. Это билось его сердце? Нет, звук шел откуда-то извне.
Тигра открыл глаза. Где он? Над ним нависли пышные зеленые ветки, вокруг — мох и папоротники. С листьев тяжелыми каплями падала дождевая вода. Было очень жарко. Откуда-то раздавалось шипение змей.
— Где я? — удивился Тигра. — Я… Я правда в Африке?
И голос Кристофера Робина ответил:
— Конечно, Тигра, ты оказался там, где хотел. В своих мечтах.
Тигра закрыл глаза и, успокоенный, уснул. Он поверил, а значит, не понял, что это Лотти барабанила скалками по двум перевернутым корзинам, что Пух стоял на лестнице и лил из лейки воду на зеленый навес, который соорудили Кролик и Кенга, что Кристофер Робин всю ночь не отходил от камина, устраивая в комнате африканскую жару, а Крошка Ру дул в носик чайника, изображая шипение змей.
С того момента Тигра стал медленно выздоравливать. Он начал потягиваться, стоны превратились в редкую, тихую икоту.
Каждый час он просил ложку рыбьего жира, шкура уже не казалась великоватой, язык стал розовым, а полосы приобрели такую яркость, какой не было раньше: может, они даже стали такими же яркими, как у настоящего африканского тигра.
Прошла еще неделя, Тигра совсем выздоровел, и однажды утром Ру, Тигра и Пятачок пошли кататься на скоростной водный ^ спуск, но тут примчались взволнованные Кристофер Робин и Пух. Кристофер Робин держал в руках большую книгу.
— Тигра, — позвал Кристофер Робин. — Мы хотим сказать тебе кое-что очень важное.
— Да? — весело отозвался Тигра и плеснул воду на Ру, а тот плеснул воду на Пятачка, а Пятачок — снова на Тигру. — И что же?
— Сядь, — попросил Кристофер Робин. — Это надо выслушать сидя.
— Хор-рр-рошо! — рыкнул Тигра, дважды подпрыгнул и сел между Пухом и Кристофером Робином.
— Говорить? — спросил Пух, и Кристофер Робин кивнул. — Тигра, ты — не из Африки.
— Вот еще! Конечно, из Африки!
— Ты не мог родиться в Африке.
— Почему это?
— Ты — тигр, а в Африке нет никаких тигров, — объяснил Кристофер Робин. — Тигры водятся в Азии. В Китае, в Индии и в других странах.
— И в цирке, — добавил Пух.
Тигра задумался. Это как-то не укладывалось в его голове.
— Кто это вам сказал?
Кристофер Робин открыл большую книгу на странице с закладкой.
— Энциклопедия.
— Хм… — Тигра, наклонив голову набок, долго рассматривал книгу. А потом торжествующе взглянул на Пуха: — А медведи не водятся в Англии.
Кристофер Робин улыбнулся и сказал:
— Да, но один медведь здесь есть. Медведь Винни-Пух.
— Это правда, что я — единственный медведь в Англии? — спросил Пух.
Кристофер Робин секунду подумал.
— Ну, может, ты и не единственный медведь в Англии. — И добавил: — Но во всем мире ты — единственный и несравненный Винни-Пух.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ, в которой устраивается Праздник Урожая, а Кристофер Робин преподносит сюрприз
Лето почти закончилось. С глухим стуком падали в серебристую от росы траву спелые яблоки, а в низинах над рекой по утрам клубился туман.
Кристофер Робин и Пух решили навестить Иа-Иа. Старый ослик был мрачен как никогда. Он даже нисколько не обрадовался приходу друзей. После нескольких минут разговора у друзей закончились все темы, которые можно было обсудить с Иа-Иа.
— Ты знаешь, что скоро будет Праздник Урожая? — сказал Кристофер Робин после особенно долгого и неловкого молчания.
— А что это такое? — с подозрением спросил Иа-Иа.
— Ну, в начале сентября все празднуют сбор урожая, — объяснил Кристофер Робин. — Из колосьев делают куклы и собирают урожай в закрома. А потом поют разные веселые песни об урожае.
— И все? — спросил Иа-Иа. — Не могу сказать, что меня это заинтересовало.
— А что такое закрома? — спросил Пух.
— Ну, место, где хранятся запасы зерна на зиму, Пух. Вроде буфета, в котором ты хранишь свои горшки с медом.
— Вроде буфета? — переспросил Пух, сомневаясь, что мед может храниться про запас.
— Да, только туда отбирается самое лучшее. А смысл праздника в том, чтобы поделиться своим урожаем с другими, менее удачливыми.
Пух был поглощен мыслями о своем буфете, о горшках с медом и особенно о втором горшке слева, который был самым высоким и самым вместительным.
— А кто у нас менее удачливый? — спросил Пух. Он чувствовал, что и сам станет менее удачливым, если ему придется отдать кому-то свой мёд.
— Ну, не знаю, — протянул Кристофер Робин. Он лежал на спине и задумчиво смотрел в небо. — Давайте сделаем так. Я сколочу тележку и прицеплю ее к велосипеду. Мы сложим в тележку урожай, и менее удачливые смогут выбрать то, что им по вкусу.
