Пауль Маар - Субастик, дядюшка Элвин и кенгуру
— Знаешь что, — сказал наконец Мартин после некоторой паузы, — давай вернемся назад. Он же не может оставить надолго свою посуду без присмотра. Побоится, что всё разворуют, и вернется! Как пить дать! Спорим?
— Но еще больше он боится меня! — сказал Субастик. — Видел, как он испугался? Решил, что я сейчас его обратно на крышу отправлю. Нет, если он нас заметит, он ни за что не вернется!
— Точно, — согласился Мартин. — Значит, нужно сделать так, чтобы он нас не заметил.
— А как? — спросил Субастик. — Вот если бы Дауме с нашими волшебными веснушками был тут, то мы могли бы запросто загадать желание и сделались бы невидимками.
— Если бы Дауме был тут, нам незачем было бы становиться невидимками, — возразил Мартин. — Ты бы просто вернул себе волшебные веснушки!
— Ты прав, — Субастик совсем приуныл. — Так что же нам делать?
— Пойдем назад и спрячемся у него под прилавком, — решительно сказал Мартин.
Глава шестнадцатая
В засаде
Мартин и Субастик со скучающим видом приблизились к заветному прилавку с крапчатой посудой. Мартин осторожно посмотрел по сторонам. Ближайшие продавцы были заняты покупателями, кое-кто еще сосредоточенно жевал свой бутерброд, кто-то тихонько подремывал, кто-то сидел, уткнувшись носом в книгу. Основной наплыв посетителей ожидался только к вечеру.
— Давай! — скомандовал Мартин и быстро раздвинул полотняную занавеску, скрывавшую низ прилавка.
Субастик нырнул в укрытие первым, Мартин за ним.
— Прекрасная идея! — с довольным видом сказал Субастик, задергивая шторку.
Друзья притаились и стали ждать.
— Долго еще нам тут торчать? — довольно громко поинтересовался Субастик минуты через две.
— Тихо ты! — шикнул на него Мартин. — Представь, что ты разведчик, сидишь в засаде…
— He могу, — сказал Субастик.
— Почему? — удивился Мартин.
— Потому что нас двое, — ответил Субастик. — Значит, мы не разведчики, а дваведчики. И это осложняет дело!
— В каком смысле? — не понял Мартин.
— Ну ты сам подумай! — принялся объяснять Субастик. — Дваведчикам придется сидеть в засаде в два раза дольше, чем разведчику!
— Как-то у тебя все очень сложно получается, — сказал Мартин.
— Ничего сложного! — воскликнул Субастик. — Если ты просидишь в засаде три минуты и я три минуты, то вместе получится шесть минут!
— Что ты всё подсчитываешь, прямо как дядюшка Элвин со своими буквами! Счетовод нашелся! — отмахнулся от него Мартин.
— А если бы нас тут было четверо, — не дал себя сбить с толку Субастик, — или пятеро, или семеро…
— Семь человек под этим прилавком уж никак не поместились бы! — перебил его Мартин.
— А семь гномов? — спросил Субастик.
— Семь гномов, пожалуй, влезут, только без Белоснежки, — рассмеялся Мартин.
— Ну так вот, представь себе, если семь гномов заберутся под стол и каждый из них просидит в засаде по три минуты, то у нас получится, что…
— Тсс! — остановил его подсчеты Мартин. — Слышишь?
Субастик кивнул. Кто-то медленно и осторожно приближался к прилавку.
— Как ты думаешь, это Дауме? — шепотом спросил Субастик. — Выгляни, посмотри!
Мартин аккуратно раздвинул шторку и увидел чьи-то ноги в брюках. Определить, принадлежат ли эти ноги господину Дауме или нет, при такой диспозиции было невозможно.
Тогда Мартин сделал щель пошире, высунул голову наружу и столкнулся нос к носу с господином Дауме, который по неведомой причине решил заглянуть под прилавок.
Господин Дауме вскрикнул, отпрянул и уже собрался было дать дёру.
— Господин Дауме! Постойте! Погодите! — попытался остановить его Мартин. — Не бойтесь, никто не станет загонять вас на крышу! Честное слово!
Господин Дауме притормозил.
— Сиди, где сидишь! — грозно сказал господин Дауме. — Иначе только вы меня и видели! Убегу — не догоните! Ты-то бегать, похоже, так и не научился.
— Я ничего плохого вам не сделаю, наоборот! — вступил в разговор Субастик, выглянув из-под прилавка.
— В каком смысле «наоборот»? — насторожился господин Дауме.
— Насколько мне известно, — сказал Субастик, — противоположность чего-то плохого — это что-то хорошее.
Господин Дауме хмуро покосился на Субастика, который явно не вызывал у него особого доверия.
— Ну ладно, чего вы от меня хотите? — спросил господин Дауме. — Вы ведь не для того сюда явились, чтобы со мной о погоде побеседовать.
— Вы хотите избавиться от ваших синих веснушек? — прямо спросил Мартин.
— Еще как хочу! — признался господин Дауме и подошел поближе.
— Веснушки надоели Дауме! «Все до одной вам с радостью отдам я!» — сказал наш Дауме-верхолаз и побелел лицом за раз, — пропел Субастик и быстро добавил: — Желаю, чтобы все веснушки господина Дауме переехали ко мне!
Не успел Субастик это проговорить, как у него на щеках действительно появились синие крапинки.
Господин Дауме уставился на Субастика.
— Это что у тебя на физиономии? — не веря своим глазам, спросил он и наклонился к Субастику, чтобы получше разглядеть его. — Мои веснушки?
— Были ваши, стали наши! — радостно заявил Субастик. — Теперь все эти чудесные волшебные веснушки — мои!
— Ты не врешь? — господин Дауме надул одну щеку и скосил глаза, но ничего толком так и не увидел. — Вот бы в зеркало посмотреться!
Он повертел головой и решительно направился к прилавку напротив, на котором были выложены разные деревянные ложки, поварешки и мелкие игрушки. Возле прилавка топтался тот самый толстяк, которого Мартин с Субастиком видели раньше у стойки с одеждой, когда тот все не мог подобрать себе подходящий размер. Теперь на нем была яркая рубаха, разрисованная экзотическими разлапистыми пальмами.
Господин Дауме легонько тронул толстяка за плечо.
— Простите, — вежливо сказал господин Дауме, обращаясь к Пальмовой Рубашке, — посмотрите, пожалуйста, что у меня на лице?
Толстяк повернулся к господину Дауме.
— А что у вас на лице? — не понял он.
— Вы посмотрите как следует и скажите мне, только честно! — повторил свою просьбу господин Дауме.
— Что у людей бывает на лице? Вижу нос, а что еще? — пожал плечами толстяк.
— А точечек каких-нибудь, пятнышек, крапинок, веснушек — ничего такого не видите? — продолжал допытываться господин Дауме.
— Точечки? Никаких точечек у вас там нет! — решительно сказал толстяк.
— Ура! Ура! Нет точечек! Нет точечек! — закричал вне себя от радости господин Дауме и бросился обнимать толстяка.
— Ненормальный какой-то, — пробурчал толстяк, высвобождаясь из его объятий.
В этот момент его взгляд случайно упал на Субастика.
— Вон у кого вся физиономия не пойми чем обсыпана! — сказал он и показал пальцем на Субастика. — Эй, вы! — крикнул он, обращаясь к господину Дауме. — Посмотрите на этого мальчика! Весь в крапинку! И кто это тебя так разукрасил? Мама? — спросил он Субастика.
— Что значит «разукрасил»?! — возмутился Субастик и смерил толстяка взглядом. — Я никогда никому себя разукрашивать не дам! — гордо заявил он.
— Ага, сами собой они у тебя нарисовались, да? — не отставал толстяк. — Или это у тебя, может быть, прыщи? Или синие бородавки?
— Следы от пиявки! — ответил хмуро Субастик. — Вам тоже не вредно пиявок поставить и быстро от скверных привычек избавить!
— Вот нахал! — рассердился толстяк. — Совсем молодежь нынче распустилась! — проворчал он себе под нос и пошел дальше.
— Чем тут дурацкие вопросы задавать, уж лучше молча вам под пальмами лежать! — крикнул вслед Пальмовой Рубашке Субастик.
— Ну ладно, ладно, успокойся! — попытался угомонить его Мартин, который тем временем тоже выбрался из-под прилавка. — Что он тебе такого сказал? Ведь он не обязан знать, что это у тебя отборные волшебные веснушки.
Господин Дауме не мог налюбоваться на Субастика.
— Прямо не верится, что я наконец избавился от этой дряни! — всё приговаривал он, глядя на пятнистые щеки своего недавнего преследователя. — За это тебе, конечно, огромное спасибо, хотя, честно говоря, ты заслуживаешь порядочной трепки за все твои прошлые безобразия! Ведь как я из-за тебя настрадался!
— А я как из-за тебя настрадался, забыл? — строго сказал Субастик. — Так что мы в расчете.
— Ну, в расчете так в расчете. — С этими словами господин Дауме протянул Субастику руку: — Давай прощаться. Надеюсь, навсегда.
— До свидания, господин Дауме! — сказал Мартин, и они с Субастиком радостно пошагали домой.
Через какое-то время Субастик вдруг остановился.
— Что случилось? — спросил встревоженно Мартин.
