Брайан Джейкс - Колокол Джозефа
Хвастопуз вернулся к дубу на берегу ручья скорее благодаря везению, чем умению ориентироваться. Он осмелился растормошить капитана:
— Капитан, угадай, что я нашел? Цап зевнул и прищурился:
— Только не говори, что это бочонок грога и жареная чайка!
— Нет, кое-что получше, капитан, — рассмеялся Хвастопуз.
Цап схватил боцмана за ухо:
— Я голоден! Где жратва?
— Э-э, жратва… ну, понимаешь, это не жратва. — Голос Хвастопуза дрожал от волнения. — Я нашел двух спящих малышей. Они в палатке на берегу, неподалеку.
— Ты их не разбудил, а?
— Нет, капитан. Они так спокойно спали. Я сразу вернулся, чтоб рассказать тебе.
Цап отпустил ухо Хвастопуза и пожал боцману лапу:
— Веди же меня скорее к этим милым малышам!
ГЛАВА 14
Наступила ночь. Мэриел и Дандин сидели на широком подоконнике в своей камере; усталые, голодные и измученные, они смотрели на поднимающийся над долиной диск луны. Из веревки, которой крысы связали их, когда тащили в замок, Мэриел делала новый Чайкобой. Завязывая узлы, мышка мрачно размышляла, придется ли ей когда-нибудь воспользоваться своим грозным оружием.
Дандин вроде бы уже и не спал, но в какой-то полудреме вновь видел себя в любимом Рэдволле. После ужина он прогуливался с Сакстусом по саду, а большой колокол Джозефа отбивал четверть десятого; откуда-то из спален доносился голос матушки Меллус…
— Доведется ли нам снова увидеть Рэдволл, — промолвил он тоскливо. — Хотя сейчас больше всего мне бы хотелось увидеть стакан воды или кусок хлеба.
Чтобы отвлечь друга от мыслей о еде, Мэриел слезла с подоконника и сказала:
— Мы еще не обследовали нашу камеру. Давай посмотрим, вдруг найдем какую-нибудь лазейку, чтобы сбежать.
Вместе они осмотрели камеру пядь за пядью. Пол и стены оказались из массивных, плотно пригнанных друг к другу камней; Дандин попробовал было разрыть щель между ними, но вскоре понял, что это бесполезно.
Мэриел уставилась вверх:
— С потолком то же самое — ни единой щелки. Давай-ка взглянем на оконную решетку.
Мельдрам открыл один глаз и пробормотал:
— Во имя всех лягушек! Что вы делаете? Разбудили посреди ночи, никакого уважения к старшим.
— Выясняем, как бы отсюда сбежать, — сказала Мэриел, подавляя улыбку. — Может, решетку удастся вынуть?
Мельдрам повернулся и раздраженно заметил:
— Ну вытащим мы решетку, и что дальше? Улетим?
Дандин пнул решетку изо всех сил, но та не шелохнулась.
— Это хоть какой-то шанс. Впрочем, нет здесь никакого шанса. Прутья залиты свинцом и, наверное уходят глубоко в камень.
Мельдрам сел, потянулся и зевнул.
— Никакого покоя! Ладно, раз уж решили сбежать, пораскинем мозгами. Итак, как мы попали в камеру?
— Как мы сюда попали? — переспросила насмешливо Мэриел. — Разумеется, через дверь!
Заяц повел ушами:
— Ты мыслишь в правильном направлении. Двери можно закрывать… и открывать. Так что давайте-ка осмотрим наш главный вход!
Втроем они подошли к двери. Мэриел и Дандин следовали за Мельдрамом, предоставив ему распоряжаться.
— Так, Дандин, постучи-ка посильнее!
Ни о чем не спрашивая, Дандин принялся колотить по двери. Сначала ничего не произошло, но вскоре раздались шаги и послышался сонный голос охранника:
— Заключенные, прекратите стучать! Мельдрам дрожащим голосом прохныкал:
— Дайте нам, пожалуйста, воды.
В ответ на эту мольбу охранник разразился смехом:
— Еще чего захотели! Воды вам не положено! Уймитесь!
Затем охранник прошлепал обратно по коридору. Мельдрам подмигнул и приложил палец к губам, приказывая говорить потише:
— Итак, мы установили, что здесь всего один караульный и днем и ночью, если не ошибаюсь. Теперь двери… Тут наверняка обычный тюремный засов, давайте-ка проверим.
Дандин поднял Мэриел к окошечку в двери. Прижавшись к решетке, мышка взглянула вниз и увидела засов.
— Так и есть, — сказала она. — Это длинный брус, который вставляется в скобы на стене, а замка нет.
— Отлично, так я и думал! — провозгласил довольный Мельдрам.
Дандин осторожно опустил Мэриел на пол. Она пожала плечами и в ответ на восторги Мельдрама сообщила:
— Но засов очень крепкий, и к тому же отсюда нам его не достать.
— А зачем нам его доставать? — спросил Мельдрам. — На засов почти всегда обращают больше внимания, чем на все остальное, это самая прочная часть двери, а нам надо найти самую слабую.
— И что же это за часть? Заяц хитро улыбнулся:
— Петли, конечно! Похоже, дела обстоят еще лучше, чем я думал. Вы только посмотрите на эти петли! Болван, который ставил эту дверь, сделал петли изнутри. Кроме того, верхняя петля держится на одном гвозде, и с нижней то же самое. Не удивлюсь, если они к тому же наполовину проржавели. Вот так-то, юные воины: выдернуть оба гвоздя — и дверь открыта!
Дандин с довольным видом потер лапы:
— Толкнуть посильнее — и скобы, которые удерживают брус, не выдержат, дверь рухнет в коридор!
— Ты только об одном не подумал, — прервала его ликование Мэриел. — Как мы вытащим гвозди без инструментов?
Мельдрам задумчиво покрутил ус:
— Хороший вопрос. Ну да ладно, придется пожертвовать одной вещью.
Он внимательно осмотрел оставшиеся на мундире медали — некоторые пропали, пока их владельца тащили в замок, другие погнулись и потеряли всякий вид. Наконец фельдмаршал выбрал огромный серебристый диск с зазубренными краями.
— Видали? — горделиво спросил он. — Орден Сияющего Солнца! Подарен кротами — не помню сейчас за что. Очень твердый металл — кроты знают свое дело!
Мэриел оторвала узкую полоску ткани от своей одежды и обмотала ею острый винт, на котором держалась медаль.
— Дандин, мы будем вытаскивать гвозди вместе! А ты, Мельдрам, смотри через окошко, не идет ли охранник.
Дандин принялся за работу. Гвоздь уже на четверть показался из петли, когда Дандина сменила Мэриел. Вскоре она выпрямилась, держа в лапе ржавый гвоздь:
— Вот вам и гвоздь из нижней петли! Мельдрам поплевал на лапы и взял медаль:
— Верхним займусь я! Теперь ваша очередь смотреть за караульным! Скрипя зубами от напряжения, Мельдрам принялся дергать гвоздь из петли, приговаривая:
Ну, вылезай! Я сказал вылезай! Ну, ты, ржавый упрямец!
Теперь, когда пленники сняли петли, дверь держалась только на засове. Мельдрам подмигнул товарищам.
— Первый акт завершен! Акт второй — побег. Слушайте внимательно!
Часового разбудили испуганные вопли заключенных:
— Часовой, сюда! Помогите! Смотрите, что там на потолке?
Бормоча себе под нос проклятия, караульный взвалил на плечо копье и, сонно шатаясь, пошел по коридору.
— Успокоитесь вы или нет? Сейчас я заткну вам глотки!
Размахивая копьем, он приблизился к маленькому окошечку в двери:
— Заткнитесь! В чем там у вас дело? Пленники бросились от противоположной стены к двери и все вместе навалились на нее.
Скобы вместе с брусом вылетели из стены, и дверь рухнула в коридор, часовой оказался под ней. Засунув лапу под дверь, Мельдрам нащупал копье караульного и отстегнул ключи от его пояса. Мэриел взмахнула новым Чайкобоем.
Несколько мгновений они стояли неподвижно. Похоже, никто их не услышал. Мельдрам с копьем наготове прокрался дальше по коридору, чтобы выяснить, нет ли еще где-нибудь крыс Когда он проходил мимо одной камеры, его окликнул хриплый голос:
— Неужели это и впрямь ты, Мельдрам Великолепный?
Зайцу пришлось дважды взглянуть в оконце на двери, прежде чем он узнал обитателя этой камеры.
— Король Гаэль!
Мельдрам отпер дверь и вытащил совершенно истощенного Белкинга. Мэриел и Дандин подошли к нему и подхватили ослабевшего короля.
Из следующей камеры донесся хриплый кашель:
— Кха-кха-кха. Здесь не растолстеешь! Давно я не ел как следует!
Дандин заглянул в окошко и тут же отскочил — чей-то острый клюв чуть не угодил ему в глаз. Мельдрам оттеснил Дандина в сторону и постучал наконечником копья по клюву, чтобы тот убрался. Предусмотрительно отойдя на безопасное расстояние, заяц заглянул в камеру.
Мэриел с любопытством спросила:
— Кто это?
— Кха-кха-кха! Здесь Глоккпод!
— Судя по рассказам моих предков, — сказал Мельдрам, поворачиваясь к Мэриел и Дандину, — это сорокопут!
— Кто такой сорокопут?
Заяц указал кончиком копья на камеру:
— Сумасшедший убийца, вот кто такой сорокопут! Их еще называют птицы-мясники. Они не такие большие, как совы, но больше всех соколов в округе и намного опаснее их всех, вместе взятых. Заклюют до смерти — клюв-то вон какой острый, а потом повесят на колючем кусте, как тушу у мясника в лавке. Вот поэтому их и зовут мясниками. Очень редкие птицы и ужасно опасные.
