Владимир Колин - Сказки
— Погоди! — говорит медведь. — Ты теперь, сынок, от нас уходишь. Кто знает, приведется ли нам с тобой еще свидеться. Хочу тебе что-нибудь на память подарить. Скажи мне, чего тебе хочется, и клянусь нашим лесным законом, — я твое желание исполню.
— Батюшка, — попросил Младен, — подари мне «немой язык».
— Нет! Это тебе ни к чему, сынок! Проси что-нибудь другое!
— Хочу «немой язык»!
Делать нечего. Пришлось медведю свое обещание сдержать.
— Высунь язык, Младен! — приказал медведь.
Высунул Младен язык. Медведь сделал то же. Потом вырвал волос из косматой своей шкуры и положил парню на язык, вырвал и у Младена волосок из кудрей и положил себе на язык.
— Ну, вот, сынок, я тебе и дал «немой язык»!
Поблагодарил его Младен, распрощался со всем медвежьим родом и с дубинкой на плече пошел вон из лесу.
Видит, скачут ему навстречу по обочине дороги два зайца.
— Эге, — говорит один. — Знал бы этот молодец, что его впереди ожидает, взял бы с собой этот желудь.
— Правда твоя, — отвечает ему второй. — Без желудя ничего ему не сделать!
Удивился Младен, подобрал с дороги желудь и пошел дальше. Понял он теперь, что с «немым языком» понятен для него язык всех птиц и всех зверей. А то ведь он до сих пор только медвежий язык и знал. А языка других животных не понимал.
Вот выходит Младен, медвежий приемыш, из лесу. Повстречался он с барами. Возвращаются бары с охоты. Дичи никакой не загнали, зато две полных бутыли вина выпили.
— Добрый день, честные господа! — поздоровался Младен.
— Добрый день, молодец! Куда спешишь, куда путь держишь?
— А туда, где еда богаче, где бочки вина полнее.
Принялись бары над ответами Младена и над его дубинкой смеяться.
— Постой, сейчас нам еды подвезут! — говорят. — Вот и увидим, на что ты горазд! Смотри, брат, — не одолеешь всего, что мы перед тобой поставим — отберем дубинку!
— А коли одолею? — спрашивает Младен. — Тогда я у вас все железо заберу, так, что ли?
— Железо? Ладно, забирай себе железо! — смеются бары. — Какое тут у нас железо? Ох, и глуп же ты, парень!
Только немного успокоились, показалась на дороге телега. А там еще одна, а за ней другая, третья — целый обоз с едой и питьем для охотников.
— А ну-ка показывай, парень, что ты можешь! — говорят охотники Младену.
Подошел Младен к первой телеге, зараз прикончил двух жареных телят и кричит:
— Только-то и всего?
Подошел ко второй, съел пятьдесят жареных гусей и опять кричит:
— Это все или еще что будет, честные господа?
В третьей телеге нашел Младен сто жареных цыплят и в минуту покончил с ними.
Стали охотники друг друга локтями подталкивать, беспокоиться.
— Хватить! — говорят. — Как бы ты, парень, не объелся. Не о себе печемся, о тебе!
А Младен знай уписывает. Съел еще всех уток и пару жареных свиней да сотни две хлебов. Кончил и принялся за вино. Выпил два-три бочонка водки, облизнулся и глазами ищет, что бы еще съесть.
Остались охотники, как говорится, на бобах! А Младен забрал у них все железо, какое на телегах нашел. И ружья прихватил. Собрал кучу — не обхватишь, и прямо с ней к кузнецу.
— Эй, кузнец! Стопи мне это железо и выкуй из него палицу да на эту дубинку ее и приладь.
Велел ему кузнец на другой день прийти, а сам принялся за работу. Только пожалел кузнец. Жаль ему такую кучу железа даром изводить. Ведь чего только из этого железа наковать можно: и плугов, и лопат, и колец, и всяких других вещей. На целый бы месяц работы хватило! А сколько денег заработать можно!
Взял кузнец да стопил на палицу только половину железа. На другой день приходит к нему Младен:
— Готово, кузнец?
— Готово, добрый молодец!
Взял Младен палицу одной рукой, развернулся, да и швырнул ее к самому солнцу! Лег на живот и лежит, ждет, пока палица ему на спину упадет. Упала палица ему на спину, на кусочки разбилась. Понял тут Младен, что кузнец у него железо украл. Собрал куски палицы, порылся в кузнице и нашел все припрятанное железо. С досады щелкнул по кузнице, а кузница-то и развались! Стоит кузнец, волосы на себе рвет.
— Так вору и надо! — сказал Младен. Связал он железо в узел, взвалил на плечо и пошел, посвистывая, к другому кузнецу. А тот уже прослышал, что с соседом-кузнецом стряслось. Ничего не сказал, ничего не спросил — тотчас за работу принялся. Поддувает огонь мехами, бьет железо молотом, будто в него сто чертей вселилось. Такую палицу выковал — загляденье! Испытал ее Младен, до солнца дошвырнул. Упала палица ему на спину, не разбилась, не погнулась, только несколько раз подскочила, будто на пружинах.
— Ладно, кузнец!
Расплатился с ним Младен. Только вышел из кузницы, а навстречу ему поп-протопоп:
— Куда собрался, добрый молодец?
— А куда глаза глядят!
Поглядел на него поп — парень здоровенный, могучий. Прикинул поп в уме: такой батрак пятерых стоит, а не то, пожалуй, и еще больше.
— Не к лицу тебе, молодцу, по дорогам шататься! Ступай ко мне в работники. Я тебя кормить, поить, одевать стану да по доброте своей пять динаров в год положу. А ты за это на меня поработаешь. Так, больше для отводу глаз. Чтобы люди зря не болтали, будто я тебя к безделью приучаю. Дровишек нарубишь, двор подметешь, а не то прогуляешься с коровами на выгон. Ну, а там пахать, сеять, молотить будешь. Надо же тебе, молодцу, чем-нибудь заниматься…
Подумал-подумал Младен и согласился. Пришли на попов двор. Вот уже и смеркается. А никто Младена есть не зовет. Пошел он в хлев и завалился на солому спать…
Вот и заря брезжит. Спит поп, храпит, как давно не храпел. И снится ему, что Младен работает, работает, да так, что глядя на него, он устал и никак проснуться не может.
Наконец к полудню встал поп и вышел полусонный во двор.
— А где наш новый работник?
— Какой работник, отец? — спрашивает попадья. — Никакого я работника и в глаза не видывала.
Побежал поп в хлев, а Младен на соломе лежит да сладко так, слаще самого попа, похрапывает. Рассердился поп.
— Что же ты это, негодник, делаешь? — кричит.
Открыл Младен один глаз.
— Да как ты смеешь спать до полудня? — орет на него поп.
— Ну чего кричишь? Сам обещал, что меня кормить, поить и одевать будешь. Вот я и жду, чтобы ты меня накормил да одел. Давно жду: сто раз успел и заснуть, и проснуться…
Отказался поп от такого работника. Вскинул Младен свою палицу на плечо и снова зашагал по дороге. Шел он, шел, видит — поле, а на меже девушка сидит и горько-горько плачет.
— О чем это ты, красавица?
— Как «о чем»? Сейчас Усатый придет!
— Ну, и пускай приходит!
— Ох, молодец-удалец! — вздохнула девушка. — Ты, видать, издалека к нам зашел, коли не слыхал, кто такой Усатый, как он нас всех мучает, — со всех дань берет… Не слыхал, видно, сколько Усатый народу погубил. Он меня выбрал за ним ходить, кудри ему чесать. А как наскучу, и меня убьет! Уходи ты отсюда подальше! Спасай свою жизнь да благодари меня, что вовремя восвояси убрался.
Подивился Младен словам девушки. Сел он рядом с ней.
— А ну, — говорит, — кто такой этот Усатый? Рассказывай. И скоро ли он сюда пожалует? А то мне ждать недосуг.
Только он успел это сказать, а девушка и кричит:
— Вот он! Вот он! Беги отсюда скорее!
Показался из-за ближнего холма сперва один ус — триста шестьдесят пять птичьих гнезд приютились на нем, да еще и для других место осталось! Притаился Младен за кустом. Видит, появился и второй ус великана, а на нем еще триста шестьдесят пять гнезд побольше и поменьше. А Усатый, хозяин усов, по полю шагает, от тяжкого его шага небо и земля дрожат. Где ступит Усатый, от ноги его в земле огромная яма остается.
Подошел великан, лег — вытянулся, голову на бугор у ног девушки положил, чтобы та его усыпляла — ему кудри чесала, и захрапел. Бросился на него Младен, и как хватит его палицей!
— Не видишь, что меня комары кусают? — недовольно пробурчал сквозь сон Усатый.
Изловчился Младен, да как ударит его снова. Открыл глаза Усатый.
— Ах, вот какой комар меня тревожит! Ну, погоди же!..
Увидел Младен, что великан встает, не стал дальше дожидаться, — помчался прочь, что есть сил. А что ему было делать, когда даже палица не брала уродину?!
Бежит Младен, земли под собой не чует, а Усатый за ним гонится. Добежал парень до большой реки, за которой начиналась страна добрых великанов. Один из них копал грядки на берегу. Бросился к нему Младен:
— Как бы мне через реку перебраться, брат?
— Садись ко мне на лопату!
Сел Младен на лопату, огородник и перекинул его через реку. А Усатый-то через нее, как через ручеек, перешагнул. Бежит Младен без оглядки, как олень от волка. Увидел он в поле другого доброго великана. Сеет великан хлеб, висит у него на шее мешок с зерном. Сунет он руку в мешок, пригоршню семян в рот бросит и жевать, а две-три другие — в землю.
