Анатолий Новиков - Дядя Митя — Айболит
— Не знаю, какой запах у этого растения, — честно признался доктор. — Ибо не только не нюхал, но и не видел его в живом виде. Мне про него дедушка Хирон шепнул. Тот раза два находил растение с зелеными цветами, но не трогал — незачем было.
— Все-таки маловато примет, — насмотревшийся по телевидению двадцатисерийных детективов Саша переводил беседу ближе к практике. — Нужны высота, места размножения, почва…
— Растение это удивительное, — продолжал дядя Митя. — Светло-серое, покрыто чешуйками. При повреждении стебля выступают капли голубой смолы, а все живое на сто шагов вокруг густо синеет — будто вечер наступил. Но самое чудесное не в том. Если смоляной каплей смазать рану или ожог, то больное место заживет мгновенно.
— Живая смола! — крикнул мальчик.
— Да, так ее именовали в старинных русских врачебных книгах, — подтвердил доктор. — Но тогдашние лекари и знахари не знали самого невероятного свойства голубой смолы.
— Какого, дядя Митя? — приятели тесно прижались к доктору и глядели на него, ожидая открытия тайны, так умоляюще, что доктор не выдержал.
— Смола рубидиевого корня не замерзает при очень низких температурах, — понизив голос, сообщил колхозный ветеринар. — От самых крепких морозов, по земным, конечно, понятиям, она не густеет и не твердеет. Смоле не страшен абсолютный холод космоса!
— Так это — космическое лекарство! — у мальчика сильно заколотилось сердце от поразившей его догадки.
— Может быть, вернее, так и есть, — согласился дядя Митя. — Однако, друзья мои, все это храните в тайне. Иначе лекарство потеряет свои качества и станет обычной смолой, годной разве что на приготовление витаминных настоек. Врачебный секрет хранят так надежно, как военную тайну!
Друзья благоговейно молчали.
— Ну, а сейчас, милая Фая, труби, как в военном городке, сигнал «отбой», — поднялся дядя Митя. — Утро у нас будет ранним, как в армии. Приказ один: отыскать рубидиевый корень.
ТАИНСТВЕННЫЙ НЕЗНАКОМЕЦ
Дмитрий Сергеевич Донников проснулся в час ночи по местному времени. В комнате слышалось ровное дыхание мальчика, редкие тяжелые всхлипы гончего пса, петляющего даже во сне по заячьим следам. В темном верхнем углу посвистывала муха, видевшая свои камышовые сны: что другое, а поспать она обожала.
За приоткрытым окном было тихо и темно. Так темно, будто мир затопили черные чернила.
Стараясь не разбудить племянника, доктор на цыпочках пробрался к порогу и, отворив дверь на улицу, шагнул на высокое крыльцо.
Удивительно, как мрачно и темно было на земле и в селе и как ярко блистало и лучилось звездное небо!
С бесконечно далекого Северного неба тянулись к теплой черной земле неяркие и мощные белесые полосы, размытые к краям. А по обеим сторонам тех звездных дымов стояли, как стражи, крупные обнаженные звезды и созвездия. Казалось, что к прогретой планете Земля с далеких льдистых и песчаных планет проложены сумрачные потайные тропы. Но ведь тропы издавна пробивали люди и звери, пресмыкающиеся и земноводные, свои пути тропили в воздушном океане птицы, в морях — головоногие, чтобы ходить и пробираться с места на место.
По звездным тропам тоже начиналось движение. Но это было известно немногим. На Земле о том знал только доктор Донников.
К нему, обычному колхозному ветеринарному врачу, с некоторых пор зачастили, прилетая и приползая с далеких созвездий и планет, загадочные существа.
Началось это паломничество в уральскую деревню так.
Однажды дядя Митя возвращался с конной фермы поздно. Было темно, точно на глаза надели шоры. Тучи навечно обложили небо. Сеял мелкий сверхнудный дождь, стараясь попасть за шиворот. Оскальзываясь и теряя равновесие вместе с миром, Дмитрий Сергеевич наконец добрался до амбулатории.
Нащупав холодное железное кольцо, доктор отворил калитку. В первое же мгновение он почувствовал необычное состояние. В густых зарослях палисадника кто-то прятался и поджидал хозяина. Из самой гущи обнаженных осенними ветрами студеных ветвей и стволов пробивалось едва заметное свечение.
Дяде Мите почудилось даже, будто в зарослях скрывался от преследователей или сам подстерегал добычу чудовищный светлячок размером с крокодила.
Доктор Донников был настолько смел, отважен и добр, что подумал прежде всего не о себе и о своих страхах. Дядя Митя понял: то существо, что пряталось в кустах возле дома, нуждалось в его помощи. А доктор Донников никогда не заставлял ждать пациентов, и особенно потому, что они не могли пожаловаться. Так поступают все ветеринары.
Дядя Митя шагнул в глубину двора, раздвинул кусты. Удивленный возглас чуть не вырвался из его сильной груди.
Прямо на него, не отрываясь, смотрела гранеными агатовыми глазами необычная ящерица.
Необычной для земных обитателей была ее окраска. Голубовато-серебристые пластины кожи испускали мягкие завораживающие волны света. Эти чужие волны быстро и охотно всасывала осенняя мгла. Такое же свечение и голубое мерцание исходило из треугольных застывших глаз гигантского пресмыкающегося. В длину оно достигало метров пяти, в высоту — полутора.
Доктор Донников, разумеется, несколько оробел от такой неожиданной встречи, но виду не показал. Вернее сказать, он не столько испугался, сколько его ошеломило появление доисторического чудовища в мокром тесном палисаднике колхозной ветамбулатории. Ни на земле, ни на море — дядя Митя хорошо знал это по книгам и телепередаче «В мире животных» — никто не встречал такой гигантской светлячковой ящерицы.
«Значит, — молнией пронеслось в голове у дяди Мити, и он быстро взглянул на небо, — оно — космическое пресмыкающееся? Оно оттуда!!!»
В то самое мгновение плотные тучи прорвало — и по спине доктора пробежал жуткий холодок. В небе на месте созвездия Ящерицы зияла черная дыра! Рядом с этим темным пятном по-прежнему мерцали звездочки, болтались без дела туманные кометы и энергичные болиды, переливаясь в тонких кварцевых лучиках, как искрится твердый снег под светом январской луны.
Вдруг ящерица отворила ротовое отверстие. В черном провале обнажились просвеченные насквозь голубые зубные нагромождения.
— Вы совершенно правы, доктор Донников! — стальным голосом проворковало чудовище и оглушительно чихнуло. — Я приползла из созвездия Ящерицы. По «Астрономии» мое родовое гнездо находится между Андромедой, Лисицей и Пегасом.
Ящерица вновь оглушительно чихнула, и на разных концах села взбесились собаки.
— Будьте здоровы, доктор Донников! — сказала Ящерица, отдышавшись.
— Благодарю вас, — ответил удивленный дядя Митя. — Но я пока здоров… То есть так мне кажется…
— У нас на небе так принято, — пояснила незнакомка, не обращая внимания на последние слова доктора. — Больной желает здоровому быть здоровым, потому что больному лучше знать, как хорошо и приятно быть здоровым.
— Наверное, пришлось долго добираться? — слегка пошутил дядя Митя, пробуя наладить контакт с космической бегуньей. — Надо было Пегаса оседлать. Он доскакал бы быстрее!
— Ничего, — сухо отвечала Ящерица, туго реагируя на шутку, — я на велосипеде с пятой космической скоростью. А Пегас плох. Приболел в последний месяц — вот почему я здесь. Мы на небе по-соседски заботимся друг о друге, впрочем, как и вы.
— Тогда простите за неуместную шутку, — извинился сконфуженный доктор. — Не мог я знать о болезни вашего друга!
— Не надо извинений, милый доктор Донников! — проворковала Ящерица и снова чихнула резко и сильно.
— Мне кажется, вы не совсем здоровы, — осторожно поставил диагноз дядя Митя, который, конечно, никогда не ставил диагнозы космическим животным и мог на первых порах ошибиться. — Быть может, во время перелета вас продули космические сквозняки. Вполне вероятно, что вы пересекли путь блуждающих вирусов гриппа и подцепили их пару-другую триллионов.
— Да я здорова, не беспокойтесь, — учтиво, как на выпускном балу, отвечала Ящерица и моргнула в первый раз за встречу. — Вы очень добры, доктор, мы в вас не ошиблись. Но я чихаю очень часто вовсе не от простуды. Я чихаю от пыли, запахов, испарений, которыми перенасыщена ваша земля. Мы давным-давно отвыкли от таких обонятельных острых ощущений.
— Тогда прошу в дом, хотя к прежним запахам добавится еще аптечный, — пригласил дядя Митя пришелицу. — Попьем горячего чая с вареньем и бубликами.
— Большое Яшерицыно спасибо! — поблагодарило созвездие и проворно проскочило в отворенную дверь. — Только, пожалуйста, не слишком горячего чая — я от кипятка слабею и растуманиваюсь. Да и отвыкла, прямо скажу, от горячего.
Дяде Мите пришлось сдвинуть вместе семь стульев, чтобы Ящерица смогла уместиться хоть как-нибудь за столом и самоваром. Незнакомка все время отворачивалась от самовара, но все равно чихала — пар донимал.
