Сакариас Топелиус - Зимняя сказка (сборник)
Кузнец не на шутку испугался, но виду не показал.
— Послушай, — сказал он, — если ты будешь так буянить, я пошлю за старостой. А потом, какой же ты колдун, когда третий день не можешь поймать солнце?
— Ну как же ты не понимаешь, — возмутился колдун, — ведь для того, чтобы поймать солнце, надо было нырять в воду, а от воды портится моя борода.
— Ну, значит, ты и теперь не поймаешь солнце. Ведь оно спряталось не у меня на чердаке, а село в Ботнический залив.
— А ты не обманываешь меня? — спросил Бирребур.
Кузнец только пожал плечами.
— Зачем же мне тебя обманывать? Каждый ребенок знает, где садится солнце.
— Тогда я побегу вокруг Ботнического залива и завтра поймаю солнце в Швеции или в Норвегии, — сказал Бирребур.
— Все равно ничего у тебя не выйдет, — небрежно сказал кузнец. — Пока ты прибежишь в Швецию или Норвегию, солнце спрячется в Атлантическом океане.
Колдун тяжело вздохнул.
— Что же мне делать? Ведь в океане воды еще больше, чем в реке или заливе.
— Послушай, старина, — примирительно сказал кузнец, — будь добр, поставь стену на место, а потом мы с тобой потолкуем обо всем, как добрые друзья. Может, ты поужинаешь с нами? Небось проголодался в дороге?
— Голоден, как кит, — ответил колдун.
В одну минуту он поставил стену на место и вместе с хозяевами уселся за стол. А знаешь ли ты, что бывает, когда в дом приходит такой гость, как колдун? Вот послушай. Сперва Бирребур съел кашу, потом чашку из-под каши и ложку, потом масленку, потом блюдо с салакой и хлебницу с хлебом, а под конец — стол, за которым он сидел, со всеми четырьмя ножками. Кузнец смотрел и только диву давался, как это все помещается в утробе колдуна. Но когда кузнец увидел, что колдун все еще не наелся и то и дело поглядывает на его детей, он решил, что самое лучшее — увести незваного гостя в кузницу.
— Не стесняйся, будь как дома, — сказал Паво. — Может быть, тут найдется что-нибудь тебе по вкусу? Ешь на здоровье!
Колдун не заставил себя долго упрашивать.
— Не откажусь, — сказал он, — у меня что-то разыгрался аппетит. — И он снова принялся за еду — съел щипцы, заел их подковами, а на сладкое проглотил молот.
«Интересно, — подумал кузнец, — что этому чудовищу еще захочется?» А вслух спросил:
— Может, ты отведаешь и наковальню? Пожалуйста, без церемоний! Будь как дома!
— Всему свой черед, — ответил Бирребур и, выбрав из горна несколько раскаленных угольков, осторожно, чтобы не опалить бороду, сунул их себе в рот, словно это были леденцы. — Давненько я так хорошо не ужинал! А завтра утром на завтрак я, пожалуй, съем твою кузницу с наковальней и твоих детей. Они мне очень приглянулись!
— Да разве же это еда! — спокойно сказал кузнец. — На завтрак мы найдем что-нибудь повкуснее!
— Не беспокойся, и это сойдет, — сказал Бирребур. — Гораздо важнее другое: как мне все-таки изловить солнце? Прямо ума не приложу. И сапоги у меня семимильные, а вот поди ж ты…
— Неужто у тебя настоящие семимильные сапоги?! — воскликнул Паво.
— Конечно, — сказал Бирребур, — ведь я настоящий колдун, и у меня настоящие семимильные сапоги. Но дело даже не в самих сапогах, а в каблуках. Они сделаны из такого железа, что сапоги бегут сами собой.
— Вот так чудеса! — воскликнул Паво. — Бегут сами собой!.. Ну а если подбить такой каблук к чему-нибудь другому?
— Прибей к чему хочешь, и все побежит так, что и не догнать. Да, кстати, я заметил, что каблук на моем правом сапоге немного сбился на сторону. Подбей-ка его покрепче, а я пока прилягу отдохнуть тут, возле горна, — что-то я устал.
Бирребур сбросил правый сапог, улегся на земле, засыпанной сажей, и захрапел, да так, как могут храпеть только колдуны после трехдневной прогулки в семимильных сапогах.
А кузнец призадумался.
«Вот он какой! Завтра, говорит, съест моих детей и кузницу. Нет, старый колдун, не бывать этому никогда! Только как же мне с этим чудовищем справиться? Может быть, стащить с него другой семимильный сапог и спрятать подальше? А что толку? Этот проклятый колдун разозлится еще больше… Ага, я, кажется, придумал. Я оставлю ему оба сапога, но правый сапог починю так, что он не обрадуется!..»
— Ойва, — позвал кузнец старшего сына, — скажи матери, что ночью я буду работать в железнодорожной кузнице. А колдуна не бойтесь, он спит как убитый. — И, взяв под мышку правый сапог колдуна, кузнец ушел.
В железнодорожной кузнице Паво отодрал каблук от сапога и выковал новый, точно такой же, только из обыкновенного железа. Вот этот каблук он и приколотил к сапогу колдуна.
«Пусть-ка теперь попрыгает на одной ноге!»
Паво даже рассмеялся, когда представил себе, как это будет.
«А что же делать с этой железкой? — думал Паво, рассматривая волшебный каблук. — Не пропадать же даром такому добру!»
Тут как раз приволокли сломанное колесо от паровоза.
«Вот я и припаяю эту железку к колесу», — решил Паво и принялся за дело.
На следующее утро, чуть только колесо поставили на место и машинист дал тихий ход, чтобы испытать машину, паровоз покатил сам собою, словно сорвавшийся с привязи конь. И никакой тормоз не мог его остановить.
Машинист совсем растерялся.
— Стоп! Стоп! — закричал он.
И самое удивительное то, что паровоз остановился и смирно стоял, словно ожидая новых приказаний машиниста.
— Ну и чудеса! — говорил машинист, покачивая головой. — Да ведь это самый лучший паровоз на свете! И самый быстрый! На таком паровозе за три дня можно половину земного шара объехать!
— Еще бы! — усмехнулся Паво. — Не зря у него в колесе запрятан семимильный каблук колдуна!
Вот с этих пор, говорят старики, поезда и научились быстро ходить.
Ну, а что же случилось с Бирребуром, когда он проснулся? Вот послушай.
Когда Бирребур открыл глаза, первое, что он увидел, — это свой правый сапог с крепко подбитым каблуком. Он натянул сапог на ногу и, не раздумывая долго, отправился в погоню за солнцем. Но едва он сделал шаг — что такое?! — левая нога вылетела вперед, точно пушечное ядро, а правая переступала как самая обыкновенная нога в самом обыкновенном сапоге. И сколько колдун ни понукал правую ногу, она едва тащилась.
«Эдак далеко не уйдешь!» — подумал Бирребур, с трудом переводя дух. Пришлось ему, прыгая на одной ноге, вернуться в кузницу.
Кузнец никак не ожидал этого, он уже решил, что навсегда избавился от злого колдуна. Поэтому, когда он увидел, что Бирребур, прыгая на одной ноге, возвращается, ему стало не по себе. А Бирребур плюхнулся прямо на землю возле кузницы и, отдышавшись немного, сказал:
— Понимаешь, старина, что-то случилось с моим правым сапогом. Ну не идет — и все тут, хоть плачь. Может, ты неправильно прибил каблук? Не могу же я на одной ноге бежать за солнцем.
— Каблук в полном порядке. А бежать тебе больше никуда не надо, — сказал Паво. — Хорошо, что ты вернулся. Я решил помочь тебе и поставил силок на вершине вон той сосны, из-за которой недавно выглядывало солнце. Ждать пришлось недолго, солнце сразу попалось в силок. А я тоже времени не терял, схватил его — и в мешок. Так что теперь тебе и бегать за ним не придется.
— Вот это по-дружески! — воскликнул колдун и от радости даже захлопал в ладоши. — Ты самый лучший кузнец из всех кузнецов от Берингова пролива до Улеаборга! Ты мне так нравишься, что я готов сейчас же съесть тебя, так как я изрядно проголодался после того, как попрыгал на одной ноге.
— Очень благодарен за честь, — ответил кузнец, — но не хочешь ли сначала взглянуть на нашего пленника?
— Ну, конечно! Конечно! Неси его скорее!
Паво быстро побежал в дом, выхватил из закутка поросенка и сунул его в мешок. А мешок завязал узлом и понес в кузницу.
— Получай, — сказал он Бирребуру и бросил мешок на землю.
Поросенок отчаянно визжал и брыкался.
— Что, попалось? Не нравится в мешке сидеть? — засмеялся Бирребур. — Ничего, ничего, посиди, теперь уж я тебя не выпущу. Теперь на всей земле наступит кромешная тьма! Теперь Бурребир узнает, кто из нас главный колдун! Теперь все колдуны будут меня слушаться!
— Да ты бы хоть посмотрел на него, — сказал кузнец. — Ведь подумать только — не поросенок, само солнце в мешке! — И кузнец стал развязывать узел.
— Что ты делаешь! Ведь оно может выскочить! Уж лучше я сам залезу в мешок, — сказал колдун.
«Это, и верно, лучше», — подумал Паво.
Раз, два, три! — и колдун сидел в мешке, а кузнец сейчас же крепко-накрепко затянул веревку.
«Мне еще повезло, что этот колдун так глуп», — подумал кузнец, завязывая на всякий случай еще один узел.
В мешке поднялась страшная возня и крик.
— Ой, оно кусает меня! — кричал колдун.
— А ты его кулаком! Да посмелее! — подбадривал его кузнец, а потом пошел в избу, чтобы перевести дух после всех приключений.
