Клара Джимиева - В стране сказок
— Да, — ответил Энвер, — живут.
— Тогда это и есть чердак, — настаивал он, и для большей убедительности топнул ногой об площадку. — А где их коровы живут?
— В городе коров не держат. Молоко им привозят из селения.
— Гы-гы-гы, — приглушенно засмеялся Аслан. — Без коров нельзя жить на земле. Дедушка Тасо так говорит. Ты веришь моему деду?
— Верю, — сказал Энвер и нажал на звонок у одной из дверей пятого этажа.
Дверь открыла тоненькая стройная девушка в брюках.
— О! Кого я вижу! Здравствуй, Энвер! Здравствуй, Аслан! — обрадовалась она и пригласила их в дом.
Девушка сказала, что зовут ее Наташей и что она очень любит маленьких детей. Она присела около Аслана на корточки.
— У нас тепло. Давай снимем пиджачок. — Тоненькие пальцы Наташи с ярко-красными ногтями пробежали по пуговицам его пиджака.
— Ах, сколько у тебя болячек! Все руки в ссадинах!
— Падаю я, — смущенно ответил Аслан. — А все из-за того, что спешу. Дедушка говорит, что мне к ногам моторчик надо бы приделать. Тогда бы я повсюду поспевал. Здесь у мальчиков есть такие моторчики?
Наташа расхохоталась. Вместо нее ответил Энвер:
— Дедушка пошутил, а ты поверил! Может, велосипед тебе купить вместо моторчика?
— Есть у меня. А на двухколесном дедушка не разрешает кататься. Говорит, что голову себе разобью. Ха-ха! Катался же я на двухколесном Чермена?! Ничего! Только не может он прямо стоять. Все валится набок.
— И у Чермена валится?
— Нет!
— Тогда все ясно! — сказала Наташа и захлопала длинными черными ресницами.
«Глаза у нее закрываются, как у Мадинкиной куклы», — подумал Аслан, а вслух сказал:
— У мамы не такие ресницы.
— Тебе нравятся мои ресницы?
Аслан не знал, хорошо иметь такие густые ресницы или нет, но, чтобы не обидеть веселую девушку, сказал:
— Нравятся!
Вскоре они бегали с Наташей по комнатам, скакали наперегонки на одной ножке. А потом Аслан и Энвер пошли гулять по городу.
Сперва отправились в парк. Там покачались на качелях, покружились на карусели, съели по порции мороженого и стали кататься на лодке по пруду. Когда они проплывали мимо маленького островка, Аслан спросил:
— Тут только два гуся, а где остальные? У нас на речке их всегда полно.
— Это лебеди, — сказал Энвер.
— Лебеди? — переспросил Аслан, но спорить не стал.
Птицы были очень похожи на гусей. Вот если бы они стояли или ходили по берегу, можно было бы рассмотреть их лучше.
Какая-то большая птица, очень похожая на индюка, шла по траве вдоль дорожки и своим длинным ярким хвостом сдувала головки одуванчиков.
— Это павлин, — пояснил Энвер.
Не успел Аслан налюбоваться птицей, как увидел маленькую лошадку. Она катала по парку детишек, позванивая бубенчиками.
— Пони, — снова пояснил Энвер.
— Жеребенок, что ли? — переспросил Аслан.
— Нет. Она больше не вырастет. Порода у нее такая.
— Понятно, — озабоченно сказал Аслан и подумал, что и конь, и гуси, и индюк очень похожи на тех, что в селении, но немного не такие.
«И имена у них городские. А жеребенок зря в город приехал. Жил бы в селении, пил бы парное молоко и вырос бы большой», — размышлял мальчик.
Из парка Аслан и Энвер направились в «Детский мир» по главной улице города — проспекту Мира.
«Вот бы в селении такую голубую будку с газированной водой! — думал он, допивая стакан. — Нажал кнопку — и пей себе на здоровье».
На витрине одного магазина на высоких и низких кубах он заметил мужские головы в новеньких шляпах и фуражках.
— Это кто такие? — спросил испуганный мальчик.
— Манекены, — ответил Энвер и хотел идти дальше, но Аслан не двигался с места.
Слово ему было вовсе непонятно.
— За что этим людям отрубили головы? Они, что, раньше были злодеями? — спросил он.
— Нет, — рассмеялся Энвер. — Это вылепленные головы, понимаешь?
— Вылепленные? — переспросил Аслан и усмехнулся: — В садике есть, как его?.. Ну, голова Пушкина.
— Бюст?
— Да! Бюст! И девушка в парке из камня сделана! — стал доказывать Аслан. — А у этих ресницы есть…
— Как куклы, понимаешь? Продавцы надевают на них шапки, фуражки, и люди, проходя по улице, узнают, какие фуражки и шляпы имеются в продаже в этом магазине. Понятно?
— Да, — тихо ответил Аслан.
В большом магазине они купили радиоуправляемый танк, точно такой, как у Чермена. Уже у выхода из отдела игрушек Аслан увидел на самой верхней полке куклу — «Невесту».
— Вот ты где! — радостно прошептал мальчик и остановился.
— Знакомого увидел? — спросил его дядя Энвер.
«Девчонкой обзовет», — подумал Аслан и промолчал, но и с места не двигался.
— Еще что-нибудь увидел хорошего? — допытывался дядя Энвер.
— Кукла там… Невеста, — смущенно проговорил Аслан. — Ты верни танк… Я плакать не буду. А вместо него купи куклу.
— Куклу? — удивился дядя.
— Да… Она была в нашем магазине. Мы с Мадиной все ходили смотреть на нее. Ей мама не хотела покупать ее, потом захотела, а куклы уже там не было. Мадина плакала. Девочка же… Я тогда пообещал ей, что куплю такую куклу, когда вырасту. Но, может, тогда ей не нужна будет кукла?
— Ну что ж! Обещания свои надо выполнять. Это ты правильно решил, — сказал Энвер и попросил продавщицу подать им куклу.
— А танк? — прижимая коробку к груди, спросил Аслан.
— Танк — тебе, а куклу — Мадине.
«Спасибо» казалось мальчику слишком простым и знакомым всем словом, а ему хотелось очень, очень поблагодарить Энвера. Потому он, принимая большую коробку с куклой, сказал:
— Будь счастлив! Расти большой!
Вечером того же дня Аслан и Энвер сидели в цирке, на самом первом ряду. Все было удивительно!
Зверей он знал по картинкам и разным фильмам. Они были злые или добрые, разговаривали или молчали, смотря какая бывала сказка. Тут вышел настоящий медведь, покатал дядю на мотоцикле, сплясал и ушел.
Аслану хотелось, чтобы медведь сказал хоть слово — артист ведь! Но ни медведь, ни тигры, ни слон говорить не умели и огорчили этим Аслана.
Собаки просто молодцы! Они сидели за настоящими партами, и учитель спрашивал их:
— Сколько будет дважды два? Скажи, Том!
Серая собачка соскочила с сидения на пол, подобрала к груди лапы, вытянулась и залаяла. Зрители ей захлопали в ладоши.
— Правильно! — крикнула одна девочка со второго ряда.
— Здорово! — похвалил ее и Аслан.
Урок продолжался недолго. Аслан пожалел, что его Гибис не умеет считать.
— У нас есть школа для собак? — спросил он Энвера.
— Нигде нет такой школы, их только в цирке учат.
В это время выбежали на арену акробаты, и Аслан забыл обо всем. Артисты в блестящих костюмах взобрались на самый верх и летали высоко над его головой, словно птицы.
— Видел акробатов! — сказал он Наташе, как только вернулся из цирка. И стал восторженно рассказывать о них.
На второй день шел дождь, и Аслан никуда больше не смог пойти. Но, чтобы он не скучал, Наташа познакомила его с мальчиком из соседней квартиры.
— Пошли к нам! Я тебе фокус покажу! — сказал ему Гоги и, не дожидаясь ответа, направился к двери.
— Хорошо, — ответил Аслан и пошел за новым знакомым в соседнюю квартиру.
У двери своей комнаты Гоги остановился и сказал гостю:
— Стой тут, пока не позову! Как окликну — медленно откроешь дверь и войдешь. Только, чтобы без реву!
— Я тебе не ревун какой-нибудь! — огрызнулся Аслан.
— Это посмотрим!
— Посмотрим!
Гоги исчез за дверью. Прошло совсем немного времени, и Аслан услышал тоненький голос «фокусника»:
— Войди и стань у двери. Медленно входи!
Аслан вошел в комнату и стал у стены, как велел Гоги. Вдруг над ним что-то зашуршало. Аслан вскинул голову и увидел змею. Красная пасть ее была раскрыта, она угрожающе шипела и извивалась.
Аслан отскочил в сторону.
— А-а! Боишься?! — торжествовал Гоги.
— К-то боится? — срывающимся от страха и волнения голосом спросил Аслан и шагнул навстречу змее.
— Ты боишься! — стал его уверять Гоги. — Возьми ее в руки, если храбрый! — приказал он, не вылезая из-под стола.
Тут Аслан заметил, что змея свисает на леске, перекинутой через гвоздь на стене, а за другой конец этой невидимой нити держится под столом Гоги. И шипит вовсе не змея, а его новый знакомый.
Еще увидел Аслан, что змея сделана из отделочных раскрашенных кусочков дерева.
— Она игрушечная! — удивился и обрадовался Аслан.
— Ты молодец! Ее все пугаются! Не догадываются, что она игрушечная, и орут, — признался Гоги. Он вылез из своего укрытия и спросил:
— Хочешь, другой фокус покажу?
— Хочу!
— Тогда отвернись и зажмурь глаза!
