Сергей Голицын - Страшный Крокозавр и его дети
Когда все в интернате стихло, воспитатели вышли все имеете на улицу. Девушки пробовали заговорить с Петром Владимировичем. Он рассеянно отшучивался.
На платформе станции метро Светлана и Петр Владимирович сели вдвоем на мраморной скамейке. Светлана негромким голосом начала рассказывать историю Игоря Ершова и Аллы Анохиной.
Они поразительно похожи друг на друга. С первого класса сидят рядышком на одной парте. Вот уже шесть лет подряд с утра и до вечера, на уроках и после уроков, на прогулке и в столовой, всегда и везде вместе. Они вместе решают задачи, пишут сочинения, готовят уроки, одновременно читают одну и ту же книгу. Вызовут к доске одного, другой весь вытягивается вперед, волнуется – какая будет отметка. В очереди перед столовой они стоят один за другим. Алла первой садится за обеденный стол, и никто, кроме Игоря, не смеет сесть рядом с нею.
Они всегда и всем делятся. Алла дарит Игорю фрукты, почтовые марки; он ей дарит открытки, фотографии киноартистов, фантики, конфеты. Даже черный хлеб они разламывают на две части, потому что Алла любит мякиш, а Игорь корочку. Она подшивает ему подворотнички, гладит его пионерский галстук, он ей точит карандаши…
Когда они остаются вдвоем, то больше всего любят молча стоять рядом у окна, облокотившись на подоконник, и смотреть на Москву. Никогда они не ссорятся и понимают друг друга без слов, или, точнее, выработали свой, им одним известный язык односложных восклицаний на разных интонациях, отдельных отрывистых слов и сокращений. Друг друга они называют очень тихо и по-особому – просто «А» и просто «И».
Но самое удивительное – это их встречи на лестнице.
Каждый вечер незадолго до отбоя из двери коридора четвертого этажа появляется Игорь с лейкой в руках, а из двери третьего – Алла, также с лейкой; появляются они в одно и то же мгновение. Алла поднимается по ступенькам. Игорь спускается, и оба они встречаются посредине на повороте лестницы; там, на площадке, стоят горшки с цветами. Игорь и Алла протирают листья, поливают растения. Потом, одновременно поднимают глаза…
Игорь тихо говорит:
– А, покойной ночи…
– И, покойной ночи… – так же тихо отвечает Алла, и они расходятся по своим спальням до утра.
– И как вы думаете – откуда такая потрясающая точность?
Светлана рассказала, что долгое время в интернате никак не могли догадаться – в чем тут дело. Ночная нянечка, тетя Фрося, даже подозревала, нет ли тут настоящего колдовства. И только недавно Светлана дозналась до истины.
После ужина мальчики обычно идут в свою спальню на четвертом этаже, девочки – в свою, на третьем. Игорь читает, играет с товарищами в шахматы, в домино, но незадолго до девяти часов он становится каким-то рассеянным, беспокойным… И вдруг в самый разгар шахматной атаки бросает игру и ровно в девять часов шесть минут становится у двери своей спальни, не спуская глаз с часов. Когда стрелка подскакивает к седьмой минуте, он начинает считать: раз, два, три, четыре… и так до восемнадцати, потом берет лейку, наполняет ее водой, выходит в коридор, спускается по лестнице и тут встречается с Аллой.
Примерно то же самое проделывает и Алла на третьем этаже. Но спальня девочек отстоит на одну дверь дальше от выхода, поэтому считает она не до восемнадцати, а до четырнадцати, после чего начинает свой точно размеренный путь.
Петр Владимирович изумленно смотрел на Светлану.
– Как все это интересно! А как другие ребята в классе к ним относятся?
– Берегут их, – тут же подхватила Светлана, – знаете, как берегут! Но вслух о них не говорят. Вот почему все они сегодня так дружно ощетинились и, как один, встали на их защиту. Словом, показали себя настоящими изыскателями.
– А я соломенный тюфяк! – с горечью воскликнул Петр Владимирович. – Так что же, у них большая дружба или?..
– Не знаю… – пожала плечами Светлана. – Осенью на педсовете Валерия Михайловна подняла было вопрос, что надо «прекратить этот романчик», как она в тот раз выразилась. Вера Александровна ей ответила: «Оставьте их в покое. Когда они мне попадаются на глаза, я всегда ими любуюсь».
На этом они расстались.
ИЗ ДНЕВНИКА ГАЛИ КРЫШЕЧКИНОЙ
Вчера вечером мы уже собирались спать ложиться, как вернулась Алла. Она ходила цветы поливать. У нее был такой расстроенный вид, просто ужас!
– Девочки, помогите! Девочки, спасите! Игорь мне ничего не сказал, но по его лицу я вижу, как он переживает.
Мы все стали думать, что делать. А вообще очень нехорошо получается. Вера Александровна, конечно, защитила бы их, но она заболела, и теперь у нас в интернате самая главная Валерия Михайловна, по-нашему – Кошечка. Мы ее так прозвали, потому что она не ходит, а подкрадывается. Кошечка давно Игоря ненавидит. Она ему один раз сказала: «Тебя за твои безобразия надо в шестой «А» перевести».
Кошечка с нашим Крокозавром сразу подружилась – как встретятся, так разговаривают, улыбаются. На той неделе рассадит он Игоря и Аллу, непременно рассадит.
Наташа Ситова тут мне вдруг говорит:
– Ты, Галя, известная подлиза, уговори Крокозавра их не рассаживать.
С чего это она взяла, что я подлиза? Даже очень глупо так меня называть.
В тот вечер я никак не могла уснуть и придумала один план.
Крокозавр еще до сбора отряда говорил, что хорошо бы нам всем вместе пойти в воскресенье в Третьяковскую галерею. Мы с мамой прошлой весной там были. И мама тогда говорила: «Не люблю я в Третьяковку ходить одна, потому что многое не понимаю и не знаю. И с экскурсоводами мне тоже не хочется, будто на веревочке тебя водят; они показывают только те картины, которые им самим нравятся. А хорошо бы познакомиться с очень умным и знающим человеком; он бы повел меня в галерею, про мои любимые картины все объяснил и на все мои вопросы ответил».
А что, если пойти с мамой и с Крокозавром в Третьяковку? Она будет ему задавать разные вопросы. И я тоже сперва о какой-нибудь картине спрошу, а потом отведу Крокозавра в уголок и уговорю его насчет Аллы и Игоря.
Сегодня Крокозавр явился к самому обеду, серьезным такой, задумчивый, ничего нам не сказал; мы с ним издали из вежливости поздоровались, а он сразу прошел и столовую.
Я села обедать. Смотрю, все воспитательницы смеются, друг с дружкой разговаривают, а он устроился за отдельным столиком и голову к миске опустил. Мне его ужасно жалко стало.
После обеда я к нему подошла и сказала:
– Петр Владимирович, вы обещали как-нибудь в выходной повести нас с нашими мамами в Третьяковскую галерею. Давайте пойдем завтра? И моя мама тоже непременно пойдет.
Он в ответ ласково улыбнулся и сказал:
– Хорошо, Галюша, большое тебе спасибо. Ты сама составь список всех, кто хочет завтра идти с родителями или без родителей в Третьяковскую галерею. Встретимся возле кино «Ударник» в двенадцать часов. Хорошо?
Я всех обошла. Галя Крайнева прямо сказала: «Некогда! В воскресенье уйма домашних дел». Нина Вьюшина отправится с матерью платье покупать. Наташа Ситова и Алла Анохина ответили: «Ни за что не пойдем, мы этого противного Крокозавра видеть не хотим!» Некоторые девочки не знали, пойдут или нет. И мальчики тоже сказали: «Не знаем», – но на всякий случай записались, и даже вместе с родителями. Игорь, конечно, не пойдет. Миша Ключик, как всегда, промолчал, но за него Вася Крутов ответил: «Мы в кино собираемся». Гордый какой Ключик, никогда с девчонками не разговаривает, ему, наверное, скучно с нами; он или с мальчишками, или книжки читает. Записалось только десять человек.
Крокозавр, когда узнал, пожал плечами и сказал:
– Ну хорошо, достаточно и десяти. Все равно пойдем в Третьяковку.
После обеда и уборки помещений была «отпускная линейка». Мы все, конечно, оделись в школьную форму, галстуки повязали. Я эти линейки очень люблю, мы торжественно цепочкой поднимаемся на пятый этаж, в актовый зал, каждый класс выстраивается на своем месте.
Раньше Вера Александровна так хорошо нас провожала, больше хвалила, чем ругала, а под конец говорила: «Милые дети, до свидания, до понедельника, передайте привет вашим родителям».
А сегодня линейку проводила Кошечка. Бедная Вера Александровна заболела. Кошечка сказала, что это из-за нас, оттого что мы ужасно шумим. Конечно, все это выдумки. Кошечка говорила очень долго: «Запрещаю громко разговаривать! Запрещаю быстро бегать! Запрещаю еще что-то…» А под конец она сказала, что наш класс, шестой «Б», самый плохой. По-моему, это тоже неправда. И еще Кошечка очень хвалила Совет Справедливых. Они во всем помогают воспитателям, и поэтому мы этих «справедливок» всегда должны слушаться.
Воскресенье, 23 ноябряУра! Пишу сразу, как вернулись из Третьяковки. Если сейчас не запишу, половину перезабуду.
К 12 часам возле кино «Ударник» нас собралось только четверо: Крокозавр, Светлана да я с мамой. Мама все повторяла Крокозавру: «Как я рада с вами познакомиться! Мне моя Галя о вас столько интересного рассказывала…» А я маме только про его первую любовь да про изыскателей проболталась.
