Владимир Алеников - Петров и Васечкин в стране Эргония. Новые приключения
Он не разделял энтузиазма своего друга.
Всё-таки одно дело – обыкновенный лагерный хулиган, и совсем другое – снежный человек. Но спорить больше не стал, начал одеваться, так же как и все остальные, готовиться к вылазке.
Перед самым выходом Васечкин подошёл к Петрову и сунул ему в руку какой-то предмет.
– Что это? – спросил Петров.
– Тихо, не шуми! – приложил палец к губам Васечкин. – Шокер!
– Какой ещё шокер?
– Самый настоящий! Мы с папой купили перед отъездом. Работает стопроцентно.
Если там в самом деле будет этот йети, мы его с тобой в два счёта отключим.
– Это как?
– Очень просто. Вот сюда нажмёшь, – показал Васечкин, – и всё. Он в полной отключке!
– Правда? – обрадовался Петров.
На душе у него сразу стало повеселей.
– Конечно, правда! Только ты не тарахти на эту тему. Папа, небось, вообще забыл про шокеры. Пока они там все будут соображать, что делать, мы с тобой к этому йети подскакиваем и – бздынь! – он валяется. Все – ох, ах, особенно Маша! Представляешь?
– Представляю! – Петров окончательно успокоился, глаза его горели. – Ты молоток, Васечкин! Это, конечно, совсем другое дело.
– Именно! Я тебе сказал – Нобелевская премия будет наша! Знаешь что, давай ещё фонарики возьмём. Пригодятся.
Друзья спрятали шокеры и фонарики в карманы и направились к выходу.
На этот раз пошли все, даже Владик, который слегка прихрамывал. До пещеры добрались довольно быстро. Вошли внутрь и остановились.
Сильный луч фонарика обшарил стены пещеры. Снега в ней, к счастью, не оказалось. Пещера была маленькая – не больше кают-компании вездехода. На потолке блеснули какие-то кристаллы.
– А это что там? – спросила зоркая Маша.
– Это скелет! – ответил, вглядевшись в глубину пещеры, Игорь Петрович.
– Снежного человека? – прошептал Петров.
– Да нет, – рассмеялся профессор, рассматривая скелет. – К счастью или к сожалению, это никакой не йети. Это обыкновенная собака.
– Опять собака! – воскликнул Володя Пашковский. – Такая же находка, как у Рябова.
Он вытащил видеокамеру, стал снимать находку.
– Именно, – задумчиво сказал старший Васечкин. – Давайте заберём этот скелет с собой, вернёмся и рассмотрим повнимательнее. Больше тут, кажется, ничего интересного для нас нет.
Так они и сделали.
17. Болезнь хитрости
На столе лежали собачьи кости, все сидели вокруг, внимательно их разглядывали. Белые кости с чуть желтоватым оттенком. Узкий череп смотрел пустыми глазницами. Профессор сообщил о находке на базу, затем вооружился лупой и теперь изучал кости самым тщательным образом. Все ждали, что он скажет.
– Совсем не страшный череп, – прошептал Петров.
– Это же не динозавр, а собака, – резонно прошептал в ответ Васечкин. – И не ракобраз даже.
– Жалко, что шокеры не пригодились, – вздохнул Петров.
– Ещё, может, пригодятся, – успокоил его Васечкин. – Всё впереди! Держи его при себе на всякий случай.
– Хорошо, – кивнул Петров.
– Я ничего не понимаю, – наконец заговорил Игорь Петрович. – На костях нет никаких мягких покровов. Мяса и кожи. Они совершенно чистые. И на них много маленьких царапин. Как будто их очистили ножом. И снаружи, и внутри. Загляните в череп!
– Откуда здесь вообще могла взяться собака? – спросил Пашковский. – В центре Антарктиды?
– Ну, это объяснимо, – сказал профессор. – Не так далеко отсюда проходили маршруты нескольких исследователей. Собака могла сбежать, заблудиться. Такое вполне может произойти, так что это совсем не удивительно. Мумифицированные тела тюленей-крабоедов находили очень далеко от моря – в сухих долинах Антарктического континента. Роберт Мэрфи из Американского музея естественной истории пишет о том, как с помощью углерода-14 удалось определить возраст этих мумий. Им более двух тысяч лет.
– И мумии поморников находят, – сказал Саша. – Они постепенно высыхают, замораживаются.
– Поморники – это кто? – тихо спросил Петров у Васечкина.
– Понятно кто, – пожал плечами Васечкин, – это полярники, как мы.
– Да нет же! – рассмеялся услышавший его ответ Владик. – Поморник – это такая большая морская птица.
Маша покачала головой, выразительно покрутила пальцем у виска.
– Но наша собака – не мумия, Игорь Петрович, – задумчиво сказал Володя. – Это чистый скелет.
– Чисто обглоданный скелет, – уточнил профессор.
Он был очень серьёзен.
– Похоже, Петя, ты не зря говорил о снежном человеке, – усмехнулся Саша.
– А может, действительно, это он сожрал нашу собаку? – спросил Васечкин. – А, пап?
– Вряд ли, – вздохнул Игорь Петрович. – К сожалению. Никакое человекообразное существо так отполировать скелет не смогло бы. Это могли бы быть насекомые, – продолжал он. – Но в Антарктиде есть только низшие насекомые. Вилохвостки, ногохвостки…
– Здесь есть и непаразитические клещи, – подхватил Володя. – Новозеландец Кейт Уайз нашёл их в горах на Земле Виктория.
– Да, это известно. Ещё есть бескрылые мухи на побережье. Но это, – Васечкин-старший обвёл рукой лежащие на столе кости, – похоже на работу личинок жуков-могильщиков или чего-нибудь в этом роде. А жукам тут делать нечего. Им нечем питаться.
– Я вам хочу кое-что рассказать, – встрял в разговор Федя Шутов. – Прошлым летом я ходил по Кавказу. Перевалы Хотю-Тау и Хасантой-Сурульген. И вот на леднике, гляжу – в лужице оттаявшей воды плавают этакие чёрненькие насекомые…
– Здоровые? – не выдержал Петров. – В смысле, большие?
– Да нет, – улыбнулся Федя. – Маленькие. Миллиметра в два, не больше. Там был один биолог – он сказал, это глетчерная блоха. А чего она ест, бог знает.
– Ну уж глетчерная блоха во всяком случае не ест собаку, – сказал профессор.
– В отличие от блохи обыкновенной! – подхватил Саша.
– Вы всё шутите, – вздохнул Володя, – а я ничегошеньки не понимаю.
– Понять и в самом деле трудно, – подтвердил Игорь Петрович. – Загадочные кости!
– «Мне смертию кость угрожала!» – процитировал Владик.
– Тоже «Евгений Онегин»? – поинтересовался Васечкин.
– Нет, – улыбнулся Владик. – Но ты не далёк от истины. Это тоже Пушкин.
И он с удовольствием продекламировал:
Так вот где таилась погибель моя!
Мне смертию кость угрожала!
Из мёртвой главы гробовая змия
Шипя между тем выползала;
Как чёрная лента, вкруг ног обвилась:
И вскрикнул внезапно ужаленный князь.
– Ты что, Васечкин! – возмутилась Маша. – Это же «Песнь о вещем Олеге».
Мы же её в прошлой четверти проходили. Или ты опять болел?
– А что, я не имею права болеть? – спросил в ответ Васечкин. – С каждым может случиться! Может, у меня хроническая болезнь. Скажи, Петров?
– Да, безусловно! – подтвердил Петров. – От болезней никто не застрахован.
– Да ну вас! – сказала Маша. – Знаю я, какая у вас болезнь.
– Ну, какая? – с вызовом спросил Васечкин.
– Болезнь хитрости, вот какая! – ответила Маша и неожиданно зевнула. – Простите, пожалуйста, – тут же вежливо извинилась она перед всеми.
– Дети уже зевают, – улыбнулся профессор. – Пора на покой! Давайте уберём со стола, поужинаем и будем готовиться к ночлегу. Утро вечера мудренее. Уверен, что завтрашний день принесёт нам много нового.
Так и оказалось.
18. Эргонавты
На следующий день «Пингвин» почти достиг цели.
Ландшафт изменился до неузнаваемости. Внезапно перед путешественниками открылся огромный амфитеатр, настоящий горный цирк. Вездеход остановился, все высыпали наружу, озираясь.
Справа в цирк спускался пологий склон, бесснежный, усеянный серыми и рыжими камнями. Склон бороздили полосы серо-зелёных лишайников. Слева вздымались нагромождения скал – чёрных и тёмно-коричневых. А впереди, в нескольких сотнях метров от исследователей, стоял туман. Неизвестно, что в нём скрывалось. Туман держался высоко, но из него выдвигались тёмные вершины, припорошенные снегом. Дальше – и впереди, и справа, и слева – развёртывались мощные хребты, покрытые снегами. Внизу в природном амфитеатре лежали каменные осыпи, также был виден снег. Высовывавшийся из-за туманной завесы ледник почему-то был жёлтым, напоминал янтарь.
Вокруг стояла абсолютная тишина. Стало намного теплее, температура поднялась до минус 11 градусов.
– Я думал, тут будут какие-то невероятные красоты, – разочарованно сказал Володя Пашковский. – Какие мы вчера пурпурные горы прошли! Мне казалось, здесь будет ещё что-то более удивительное. А тут – просто горный цирк.
– Среднюю Азию напоминает, – поддержал его Федя.
– А что там в тумане, интересно? – спросил Владик.
Никто ему не ответил. Все молча смотрели вниз.
– Пап, а почему лёд жёлтый? – прервал молчание Васечкин.
– Хороший вопрос, – откликнулся Игорь Петрович. – Сам над ним думаю. А ты знаешь, у меня есть ответ. Лёд окрашен серой, вот в чём дело. Это действительно вулканический район, друзья! Необходимо исследовать этот лёд. Предлагаю такой план действий. Сейчас мы спустимся вниз, осмотримся, возьмём образцы. После обеда двинемся вперёд – искать вулкан.
